Анна Князева - Пленники старой Москвы

– А как же отец?

– Додик? Он всю жизнь путался у нас под ногами. Отчим даже взял его к себе на работу. Полное ничтожество. Приживалка.

– Прежде всего он твой отец.

– И что? – Сапега сморщила нос. – Какой мне от этого прок?

На этот раз паузу взяла Катерина, после непродолжительного молчания задала вопрос:

– Я узнала, что наша квартира принадлежала твоему отцу?

– Какая тебе разница?

– Что?

– Какая разница, у кого ты купила квартиру? Она тебе нравится?

– Нравится.

– Значит, наши интересы сошлись. Я решила помочь и сама включила квартиру в тот список. Теперь – всем хорошо.

– Ты знаешь, как у него появилась эта квартира?

– Мне – плевать. Лишь бы он у нас с Пашей денег не клянчил.

Вспомнив, что пообещала Жоресу держать язык за зубами, Катерина закрыла тему:

– Я все поняла.

Заметив, что Сапега смотрит мимо нее, Катерина обернулась и увидела пожилого таджика. Он поливал из шланга кусты.

– Эй, ты! Кто так поливает розы?! Руки бы тебе оборвать! – Люсьена схватила бутылку с водой и запустила в таджика. – Идиот!

Взглянув на Катерину, гневно сказала:

– Живет на всем готовом. Кормим, поим… А где благодарность?

– И сколько вы ему платите? – поинтересовалась она.

– При чем здесь деньги? Зачем платить, если его паспорт лежит в Пашином сейфе? У нас таких работников пятеро. Живут, как у Христа за пазухой.

– Это же рабство. – У Катерины на душе сделалось скверно. – У них есть жены и дети. Всех нужно кормить.

– Пусть скажут спасибо, что не определили куда следует. На первый самолет – в родной Душанбе.

– В общем, облагодетельствовали, – Катерина опустила глаза. Помолчав, она кардинально сменила тему: – Ты видела фильм «Счастливая жатва»?

– Старый? Пятидесятых годов? Видела. Там снималась Виктория Флерова, любимая артистка моей матери.

– Нужен ее телефон.

– Зачем? – Сапега удивилась. – Для чего тебе нужна эта старая грымза?

– Я – фанатка.

– Что?

Катерина повторила:

– Я – фанатка Виктории Флеровой.

– Она давно не снимается.

– А мне нравятся старые фильмы.

– Ну-ну, – Люсьена с подозрением посмотрела на Катерину. – Врешь, но я тебе помогу.

– Серьезно?

Сапега набрала номер и сказала в мобильник:

– Начальника безопасности… Витя, срочно разузнай номер телефона артистки Виктории Флеровой. Скинь эсэмэской.

Спустя пару минут на ее телефон пришло сообщение. Кивнув Катерине, Сапега сказала:

– Записывай! Флерова Виктория Кузьминична… – и продиктовала телефонный номер.

Решив не засиживаться, Катерина засобиралась в Москву. Заметив ее нетерпение, Люсьена сказала:

– Прости, машину дать не могу. Все шофера́ заня́ты .

Катерина вызвала такси и, чтобы избавиться от Сапеги, вышла за ворота на улицу. В ее голове крутились идеи, как лучше представиться Флеровой и как убедить ее встретиться.

В ожидании такси Катерина вспомнила недавний разговор с певичкой Талановой. В голову пришла хорошая мысль, и она позвонила Виктории Флеровой.

Старушечий голос ответил:

– Слушаю…

– Виктория Кузьминична?

– Я…

– Здравствуйте! Вас беспокоит ассистентка режиссера Подберезина.

– Стасика?

– В его новом фильме есть возрастная роль.

– Несите скорее сценарий! Я в форме и готова сниматься!

– А что, если я приеду сейчас?

– Вы далеко?

– Скажите, куда ехать.

– Улица Правды. Это у Белорусского вокзала. – Флерова назвала дом и квартиру.

Рядом с Катериной остановилось такси. Усаживаясь на заднее сиденье, она сообщила:

– Через сорок минут буду у вас!

Дверь открыла старуха, весьма отдаленно напоминавшая красавицу Флерову.

– Вы от Стасика?

– Да! – Катерина решительно шагнула в прихожую, захлопнула дверь, после чего сообщила: – Нет!

– Так да или нет? – обидчиво спросила старуха.

– Я соврала.

Флерова заколебалась, решая, стоит ли пускать в дом такую нахалку. Широкая в плечах, грудастая, пышная, она оттеснила Катерину к двери, но та с жаром воскликнула:

– Пожалуйста, не выгоняйте меня! Мне очень нужно с вами поговорить!

– О чем? – с подозрением спросила старуха и показала маленький пульт. – Это – тревожная кнопка. Не вздумайте напасть на меня!

На долгие объяснения времени не было, и Катерина произнесла заветный «пароль»:

– Лиля Глейзер…

– Откуда вы знаете это имя?

– Мне про нее рассказывали.

– Что вам нужно?

– Разыскать ее.

– Не найдете. – Флерова сунула тревожную кнопку в карман и зашаркала в гостиную.

– Почему? – спросила Катерина.

– Идемте со мной.

Они зашли в большую темную комнату, увешанную картинами и фотографиями. Когда они сели на диван, Катерина спросила:

– Почему?

– Лиля пропала.

– Что значит – пропала? – Катерина недоверчиво улыбнулась и сдвинулась в угол дивана.

– Пропала, значит – исчезла. Так же как ее мамаша.

– В то время люди не пропадали…

– В то время как раз пропадали. – Флерова смерила ее взглядом. – Ваше счастье, что не пришлось жить в те времена.

– Ну хорошо, предположим. Ее кто-то искал?

– Не я – это точно. – Старуха отвечала очень вальяжно.

– А мне сказали, вы были подругами.

– Ничуть не бывало, – возразила она. – Снялись вместе в одном фильме…

– Я знаю, в «Счастливой жатве».

– Фильм так себе. Но первый фильм – это как первая любовь. Надеюсь, вы понимаете…

– Очень хорошо понимаю, – заметила Катерина. – Только вот ведь какое дело…

Не дав ей закончить, Флерова продолжила говорить:

– Лиля Глейзер была посредственной актрисулькой и, по сути, в первом же фильме провалилась.

– А мне говорили, она была очень талантлива. – Катерина была готова к тому, что ее выгонят, но промолчать не смогла.

– Бред! Кто вам такое сказал?

– Уважаемые люди. Знатоки киноискусства.

– Чего вы хотите? – Флерова закипала.

– Расскажите о Лиле. У меня серьезные подозрения, что с ней что-то случилось.

– Вы родственница?

– Нет.

– Тогда почему вас так волнует ее судьба?

– По стечению обстоятельств я живу в ее бывшей квартире.

– На Мясницкой? – старуха заинтересованно взглянула на Катерину. – Давно там живете?

– Нет. Мы с мужем недавно ее купили.

Виктория Флерова еще раз смерила взглядом Катерину, на этот раз уважительнее.

– Вы состоятельная женщина? Кто ваш муж?

– Какое это имеет значение?

– Большое. Для женщины важно, какое положение занимает ее мужчина.

– Только не для меня.

Флерова по-девичьи рассмеялась, откинув назад голову. Потом похлопала Катерину по кисти руки.

– Милочка, меня не обманешь. Мне – восемьдесят три, и я еще дружу с головой.

– Если дружите, расскажите про Лилю.