Марина Серова - По закону подлости

Теперь, судя по всему, мне предстоит грустно-гнусная роль свидетельницы. Я быстро прикинула и решила не говорить, что видела Валерия вместе с Витей.

Пока по крайней мере.

А сейчас еще раз заявила, что такого не знаю, и попросила объяснений. Они не задержались.

— Валерий Скорочкин жил в соседнем от вас доме в кемпинге «Большой ручей», — вежливо улыбаясь, объяснил Азизбегян, — и, согласно показаниям многочисленных свидетелей, вы с ним были знакомы.

— Если вы говорите про мужа Валерии, — понимающе ответила я, — то я его знаю, это верно, но фамилию никогда не слыхала. Сейчас услышала ее в первый раз.

— Про него, про Валерия Скорочкина, я и говорю, — согласился Азизбегян. — Так когда же вы его видели в последний раз?

— Вчера вечером, — ответила я, затягиваясь сигаретой и делая вид, что вспоминаю время. — Может быть, около восьми или девяти часов. Не помню точно. Они с женой были в шашлычной, потом оттуда ушли, а я осталась. И больше я Валерия не видела.

Я нарочно не стала говорить, что видела его мельком и гораздо позже. Во-первых, этого подтвердить никто не мог, а во-вторых, весь мой опыт, в том числе и грустный, даже не говорил, а настоятельно твердил о том, что чем дальше по времени и по расстоянию вы были от места преступления, тем лучше вам потом дышится.

— Странно, что забыли, — укоризненно покачал головой Азизбегян. — Ведь при вашей работе помнить такие детали является признаком профессионализма, а, Татьяна Александровна, разве не так?

Капитан опять улыбнулся, а я еле сдержалась, чтобы не нахамить ему.

— Я нахожусь в законном отпуске, и мой профессионализм тоже отдыхает. Я его не взяла с собой, — огрызнулась я.

— Напрасно вы нервничаете, Татьяна Александровна, — скорбно вздохнул Азизбегян. — Значит, не можете вспомнить точное время?

— Нет, не могу, а примерное я вам уже сообщила.

Тогда Азизбегян вынул из ящика стола маленькую записную книжку в зеленой коже и показал ее мне.

— Ну а эту вещь вы узнаете, или и тут память тоже отдыхает? — мило улыбаясь, спросил он.

— Похожа на мою записную книжку, — сказала я, понимая, что сейчас услышу что-то настолько нежелательное, что лучше бы мне вообще не понимать русского языка.

— Откройте первую страницу, пожалуйста, — попросила я. — Если там написаны мои фамилия-имя-отчество и адрес, то я признаю книжку своей.

Говоря это, я быстро соображала, где же я могла ее потерять.

Вариантов было несколько, и каждый последующий реальнее предыдущего.

Начиная от заправки недалеко от Ростова, где я непонятно по какому бзику проверяла, записан ли у меня домашний адрес Володькиной тещи, и заканчивая открытой дверью «девятки» сегодня утром — ведь ее могли вытащить из бардачка, если, конечно, я оставляла ее там.

Азизбегян открыл первую страницу книжки и показал мне. Сомнений не оставалось: книжка была моя, и я тут же сообщила об этом капитану.

— Вы пригласили меня, чтобы вернуть пропажу? — поинтересовалась я. — Не знала, что милиция оказывает такие услуги. Надеюсь, они не очень дорогие?

— Шутить будете в другом месте, Татьяна Александровна, и в другое время, — неожиданно окрысился Азизбегян, — а не здесь и не сейчас. Не буду долго ходить вокруг да около. Вы человек… мгм… — Азизбегян замялся, но быстро подыскал эпитет, — квалифицированный, и поэтому скажу вам прямо. Сегодня в девять часов утра участковым инспектором Убдусаламовым на территории кемпинга «Большой ручей» был обнаружен труп гражданина Скорочкина Валерия Ивановича с двумя огнестрельными ранами в области головы. В двух шагах от него лежала ваша записная книжка. Вы понимаете, что это означает?

Я прекрасно понимала не то, что это означает, а то, что этот Василий Иванович собирается из этого факта высосать. Я понимала, и мне это ни фига не нравилось.

— Как хорошо, что в книжке я записала свою фамилию на первой же странице, — задумчиво произнесла я. — Вот если бы вместо книжки участковый обнаружил использованный презерватив, вы бы столкнулись с действительными трудностями. А тут такой подарок: и лежит рядом, и написано чья. Вас можно поздравить, гражданин капитан, — закончила я энергичным кивком и с удовольствием посмотрела, как потемнело и без того смуглое лицо Азизбегяна.

Он, однако, сдержался и, помолчав, стал говорить тише, но столь же напористо:

— Кроме того, сразу два свидетеля показывают, что вы имели с гражданином Скорочкиным какую-то конфиденциальную беседу. Это так?

— Впервые слышу, — отрезала я, — но это может быть трехсекундный разговор перед посещением шашлычной вчера вечером около шести часов. А что говорят судмедэксперты про время убийства? — наконец-то задала я вопрос, которого, очевидно, давно ожидал Азизбегян, но, понимая это, нарочно не торопилась.

Капитан помолчал и, задумчиво глядя на меня, медленно произнес:

— Есть свидетель, слышавший звуки двух выстрелов около одиннадцати вечера. Это время не противоречит предварительному заключению специалистов. Кто может подтвердить ваше алиби на одиннадцать часов, Татьяна Александровна, если оно у вас, конечно, есть?

Я сказала, что тоже слышала выстрелы, потом описала свою встречу с Валерией, но добавила, что не засекла по часам, во сколько это точно произошло. Что и признала, чувствуя себя если не полной дурой, то весьма близкой к этому.

— Кроме того, по показаниям, у Скорочкина были с собою деньги. Сумма небольшая, но значительная. — Азизбегян, прищурившись, посмотрел на меня и радостно пробарабанил по столу маршик.

— Это как же понимать: сумма небольшая, но значительная? — попыталась понять я его фразу, но не сумела. — И что это означает?

— А то, уважаемая Татьяна Александровна, и означает. Не кажется ли вам странным, что вы не выбрали никакой другой день, а только этот для того, чтобы поехать за покупками, хотя, по вашим собственным словам, денег по приезде у вас было немного?

Я так и приоткрыла рот, услышав эту ахинею: получалось, что я не только убила Валерия, но еще и ограбила его!

Наверное, помимо моей воли у меня в глазах мелькнуло что-то такое многообещающее, что Азизбегян весь подался назад и нажал кнопку вызова под крышкой стола.

Мгновенно отворилась дверь, и я услышала бодрый топот копыт за спиной.

— Мне придется вас задержать, Татьяна Александровна, — печально улыбнувшись, подвел итог нашей беседе Азизбегян, — но хочется надеяться, что ваше пребывание у нас… мгм… — капитан снова затруднился со словом и на секунду задумался, — у нас в гостях окажется недолгим.

Кроме того, — продолжил Азизбегян, — несмотря на ваши заверения о том, что вы не выпускали из виду или из рук пистолет, — Азизбегян добродушно улыбнулся своей ненавязчивой шуточке, — а возможно, и по этой причине, я обязан отправить ваше оружие на экспертизу, и до тех пор, пока она не даст того или иного результата, вам все-таки будет лучше не покидать наших пенатов.