Марина Серова - Пальцем в небо

Здесь мне также не повезло — телефон не обладал определителем номеров и содержал информацию лишь о тех звонках, которые производил сам владелец. Этих звонков было немного, да и те, что были, ни разу не повторялись. Пришлось оставить затею с нахождением номера телефона, куда чаще всего звонил Грицкий, и вычислением по нему его сообщников. Теперь оставалось только положиться на удачу.

А вот удача не подвела меня. Где-то около полуночи сотовый телефон Грицкого звонко запищал. Я торопливо схватила его, включила стоящий на столе маленький вентилятор и, глубоко вздохнув, надавила на клавишу приема. В ту же минуту до меня донесся довольно спокойный мужской голос, поинтересовался:

— Серый, ты?

Я постаралась придать своему голосу немного хрипоты, сделав его похожим на голос Длинного, и ответила:

— Да, я. Жду твоего звонка.

— Как дело? Все прошло гладко? — все тем же тоном поинтересовался звонивший.

— Как планировали, — коротко ответила я, стараясь находиться поближе к вентилятору, чтобы его шум мешал заметить разницу в голосах. — Взял даже больше. Когда будем делить?

Не зная ничего о том, как общаются между собой преступники, я действовала наобум, и пока мне, судя по всему, везло. Мой собеседник не проявлял никакой подозрительности. И на мой вопрос ответил:

— Подъеду чуть позже, жди. — И он сразу отключился.

Я облегченно вздохнула и даже порадовалась, что все так гладко прошло, сообщник Грицкого ничего не заподозрил. Теперь он явится сюда сам, и я выбью из него всю нужную мне информацию. По крайней мере — приложу все усилия для этого.

Чтобы добраться сюда, сообщнику Грицкого понадобится не менее десяти минут, поэтому я не стала вставать с кресла и прятаться за дверью, а продолжила листать найденный на тумбе журнал об автомашинах. Информация из этого печатного издания меня очень заинтересовала, но я все же не расслаблялась и продолжала машинально думать о том, как все пойдет дальше и стоит ли каким-то образом приготовиться к встрече долгожданных гостей.

И тут меня вдруг осенило: а что, если встреча сообщников происходит всегда в каком-то определенном месте, а не в самом доме Грицкого? Значит, тот тип, который звонил, сейчас отправится именно туда, а не сюда. Внезапно зародившиеся подозрения заставили меня содрогнуться. Конечно, Грицкий не дурак, чтобы после каждого дела звать к себе своих дружков и устраивать дележ награбленного прямо тут. Нет, он должен был найти более укромное местечко, но мне оно неизвестно, а значит, я не смогу встретится с тем, кому сама же и назначила сейчас. О черт!

Начав нервничать, я отбросила журнал в сторону и принялась ходить по комнате взад и вперед. Следующие десять минут длились целую вечность. Я окончательно устала бездействовать и решила покинуть дом Грицкого, чтобы понаблюдать за ним со стороны. Дойдя до двери, осторожно выглянула и, не заметив ничего подозрительного, быстро выскользнула на улицу. После этого заперла за собой дверь на замок, покинула дворик и, отойдя от дома на несколько метров, остановилась под кроной развесистого дуба.

Прохладный ветерок, начавший дуть сразу после дождичка, немного охладил меня и позволил думать реально. Я еще раз взвесила все «за» и «против» и пришла к выводу, что моя затея провалилась, и если сообщники где-то сейчас и ждут Грицкого, то уж точно не у его дома. Оставалось признать свое поражение и отправляться домой. Ничего другого я уже не могла сегодня сделать.

Утром меня разбудил телефонный звонок — о себе напомнил Родниченко. Наверное, совершенно отчаявшись отделаться от поселившегося у него друга, Петр потерянно поинтересовался, как идет расследование его дела. На этот раз я обнадежила его реальными данными.

— Вор пойман, — сонным голосом сообщила я.

— Пойман? Уже? — возбужденно воскликнул Родниченко. — Где он? Куда дел деньги?

— Подождите, не спешите так, — попросила я, пытаясь собраться с мыслями и отогнать от себя остатки сна. — Не все так быстро. Вор и в самом деле пойман, но он отказывается в чем-либо признаваться. Я сдала его в милицию и теперь пытаюсь поймать его сообщника и уже у него выяснить все необходимое.

— Это хорошо, очень хорошо, — радостно зачастил парень. — Вы даже не представляете, Татьяна Александровна, как меня порадовали! Я уже и не надеялся, что виновного удастся найти. Только вы не спешите, я хочу, чтобы вы сделали все до конца, чтобы, главное, нашли деньги Артема, — переходя на просительный тон, продолжил Петр. — Для меня это очень важно. И для меня, и для моего друга.

— Я понимаю, — со вздохом откликнулась я и пообещала: — Сделаю все, что смогу. Кстати, ваш друг сейчас рядом? — неожиданно спохватилась я, подумав, что, может быть, Апроянц вспомнит того типа, который проверял его в аэропорту. С ним-то я еще не беседовала из-за его затянувшегося запоя и нежелания общаться с кем бы то ни было.

— Рядом, — ответил Петр.

— В таком случае не могли бы вы передать ему сейчас трубочку? — попросила я.

— Да, конечно, — откликнулся Родниченко.

Я слышала, как Петр позвал своего друга, и тот заменил его у аппарата.

— Да, — довольно грозным голосом откликнулся пострадавший. — Я вас слушаю.

— Доброе утро, Артем Владимирович, — с трудом выудив из памяти отчество парня, вежливо начала я. — Полагаю, вы в курсе, кто с вами говорит.

— Да, Петр сказал, что вы частный детектив, — все тем же тоном ответил Апроянц. — Он сказал, у вас для меня положительные новости?

— Верно, — подтвердила я слова Родниченко, а затем еще раз повторила все, что только что сказала Петру. Артем выслушал меня, не перебивая, а когда я замолчала, осторожно спросил:

— А как же теперь быть с деньгами, если он молчит?

— Я хочу взять еще и его сообщников, тех, кто навел на вас вора, — коротко поведала я о своих планах. — А потом придется заставлять их во всем сознаться. Но мне нужна ваша помощь.

— Я готов, — более бодро и активно откликнулся Артем. — Что нужно сделать?

— Немногое. Просто опишите того человека, который проверял ваш багаж в аэропорту, — пояснила я. — Вы можете вспомнить, как он выглядит?

— Минутку, дайте подумать, — попросил Апроянц. Затем довольно долго молчал и наконец произнес: — Если мне не изменяет память, это был мужчина лет тридцати с небольшим. Темноволосый, с неприятным, каким-то искривленным ртом. Больше ничего примечательного в нем не было, одежда стандартная, как у остальных сотрудников аэропорта. Думаю, я смогу его узнать. Хотите, прямо сейчас поедем в аэропорт, и я покажу, — предложил он.

— Пожалуй, не стоит, — отказалась я и даже пояснила почему: — Если он заметит вас, то сразу поймет, что его раскрыли, и может сбежать.