Марина Серова - Попробуй разберись

— Это преступник перевернул все вещи? — начала я обещанный допрос.

— Скорее всего. Вряд ли девушка стала бы выкидывать книжки из шкафов и косметику в ванной на пол.

У Юры тоже был обыск. А что, если Протов оставил своим детям копию завещания, затем явились его злые наследники, уничтожили претендента и забрали документ?

— Я не видела тело. Каким образом ее убили?

— Подошли сзади и зарезали кухонным ножом. Нож тщательно помыли, все ручки на дверях протерли.

— Когда это произошло?

— Вчера между восемью и десятью часами вечера. Точнее будет известно позже.

— Кто ее обнаружил?

— Когда девушка к восьми не явилась на работу, там забеспокоились, позвонили — никто не отвечает, позвонили ее дяде, у него были вторые ключи.

— Ее нашел Крюк? — опешила я.

— Нет. Один из его эээ… друзей. Было около девяти утра.

Меня старый вор разбудил в пятнадцать минут десятого. Оперативность, достойная уважения.

— Почему сотрудники Вики забеспокоились? Опаздывает девушка, с кем не бывает. Или у них были причины волноваться?

— Я с ними еще не беседовал, не успел.

— Два бокала в серванте не пыльные, — поведала я Савельеву одну из своих находок. — Их недавно вымыли и насухо вытерли.

— Девушка с кем-то вчера встречалась?

— Нет никаких сомнений, что с мужчиной.

— Категоричное утверждение.

— В ванной еще не выветрился моментально узнаваемый запах «Клима», — я взглянула на недоуменное лицо собеседника, — это французские духи, а не название шампуня. На мебели протерта пыль, на ковре ни соринки, в холодильнике бутылка очень дорогого вина, а ведь Вика последнее время жила на зарплату. Какое на девушке было белье?

— Черное, шелковое, кружевное… Но одета она была обычно, не празднично: черные кожаные брючки и короткая полупрозрачная маечка, тоже черная.

— Я нашла у покойной с десяток комплектов хлопчатобумажного белья и лишь один шелковый — персикового цвета, под длинное вечернее платье, валявшееся в куче тряпок, выкинутых преступником из шкафа. Вика предпочитала носить в обычных ситуациях простые вещи, а изысканное белье надевала в исключительных случаях. А насчет верхней одежды… Современная молодежь надевает на свидания не то, что блестит и путается под ногами, а то, в чем удобно ходить и что легко снимать.

— Браво! — Савельев захлопал в ладоши. — Мастер-класс детективного искусства. Слухи о тебе не врут.

— Мерси. Золото не пропало?

— На первый взгляд ничего не пропало.

— Соседи что-нибудь видели-слышали?

— Опрошенные — ничего, но работа с ними продолжается.

К нам подошел молодой оперативник.

— Свидетель отыскался.

Мы спустились во двор. Свидетелем оказался понурый юноша, из тех, кого называют «ботаниками» вне зависимости от полученного образования. Услышав просьбу повторить рассказ, он покорно загнусавил:

— Вчера к вечеру дождь пошел, поэтому народу во дворе — ни души. Я один, дурак, у той вон детской лесенки стоял.

— Зачем?

— Девчонка знакомая, она в этом же доме живет, свидание там мне назначила. В восемь ноль-ноль.

— Пришла?

— Нет. Я ждал минут двадцать, уходить собрался, а тут Вика из восемьдесят пятой квартиры появилась с каким-то мужиком под руку.

— Ты его рассмотрел? Описать сможешь? Раньше с ней никогда не видел? — закидали мы вопросами свидетеля.

— Раньше не видел, — твердо произнес парень. — Да и на этот раз толком не разглядел: темно было, а он шел по другую сторону от Вики.

— Высокий?

— Нет, не очень. На полголовы выше Вики, где-то моего роста, метр семьдесят пять-шесть, не больше.

— Волосы темные, светлые?

— Шляпа у него была на голове. Черная.

— Одет в куртку?

— Нет, в длинный черный плащ.

— Они разговаривали?

— Вика что-то говорила, но слов я не слышал.

— Каким тоном она говорила? Радостным, злым, нервным?

— Спокойно говорила, но как-то настороженно, словно не знала его реакции. По-моему, она немного волновалась.

— Он молчал?

— Да.

— Он смотрел на девушку?

— Нет. Они быстро прошли, дождь ведь. Ой, еще вспомнил!

— Что? — хором воскликнули мы с Савельевым.

— Они под черным зонтиком шли. У Вики зонт ярко-желтый, значит, тот зонт принадлежал мужчине.

— А-а-а, — хором протянули мы. Трудно найти мужика, у которого был бы зонт другого цвета.

— Все. Больше ничего не запомнил.

— Как обратно он выходил, не видел?

— Нет. Я домой сразу после них ушел.

По крайней мере моя версия о встрече убитой с мужчиной подтвердилась. И то приятно.

Мы со следователем обменялись телефонами и обещаниями звонить, когда появится новая информация. Гоша ждал меня у «девятки». На его молчаливый вопрос я коротко бросила:

— Рано делать выводы. Поехали в магазин.

Итак, убийца — мужчина. Скорее всего Юру убил тот же человек. Или Протов, или кто-то из его окружения. Внезапно мне в голову пришла мысль: нет ли у Алексея Алексеевича других брошенных детей? В таком случае неизбежно появление новых трупов. Если Протов в городе, я с ним встречусь. Скорее бы позвонил Василий.

Машину пришлось бросить в двух кварталах от обувного магазина, ближе мест для стоянки не нашлось. Наш проспект — популярное место. Гошу я оставила охранять тачку. Его присутствие начало меня раздражать. Надо бы отправить его домой к женушке, но вдруг его помощь понадобится? Пусть караулит.

В обувном магазине почти никого не было. Дашу я вычислила сразу — по красным заплаканным глазам и опухшему носу. В который раз убеждаюсь, что слезы женщину не красят. Впрочем, стоит признать, юная продавщица была прехорошенькая: вздернутый носик, пушистые черные ресницы, великолепная бархатистая кожа, изящная фигурка.

— Вы Даша? А я частный детектив, расследующий убийство твоей подруги Вики.

— Мне так ее жаль! — жарко прошептала девушка.

— Ты можешь выкроить минутку и поговорить со мной?

— Конечно! Если директор позволит. Подойдите к нему, а я с девочками договорюсь.

Даша объяснила мне, где находится ее начальство, и я отправилась на поиски. Директором магазина оказался толстый обрюзгший мужчина, мучающийся от насморка и головной боли. Встретил меня он неприветливо:

— Кто? Детектив? Следователь запретил давать какую-либо информацию о Вике, пока идет официальное следствие.

— Меня настоятельно просил дядя убитой, некто Крюк, поспешить с расследованием, — с огромным удовольствием сказала я чистую правду. — Не хотите мне помогать, не надо. Позвоните моему работодателю и назовите причины отказа. Телефончик я дам.

Имя старого уголовника произвело магическое действие. Директор побледнел, покрылся потом, затем расплылся в радушнейшей улыбке и предложил мне кофе. Я отказалась.

— Вы неправильно меня поняли, — приторно проблеял директор. — Вы можете располагать мной и всеми моими людьми, как вам будет угодно!