Марина Серова - Рыльце в пушку

— Сначала я познакомился с Ксенией. Года три-четыре назад я был никому не известен и без денег. Вот и залез в грязь по уши… Честно говоря, с Ксюшей это было просто увлечение. Ну, такое, о котором потом и не вспоминаешь. Зато она стала как тень за мной ходить, боялась на шаг отпустить от себя. А через некоторое время она познакомила нас с Полиной, которая уже работала в агентстве. Сама понимаешь — красивая девушка, каждый мужчина был бы рад оказаться на моем месте. Ну я и попал под ее чары, причем всерьез и надолго. Мы и пожениться собирались. Да вот не вышло…

После этих слов Олег замолчал, точно пытался привести в порядок мысли. Потом продолжил:

— Я до сих пор себя ругаю за то, что путался с Ксенией. Да ты и сама видела. Она ходила за мной по пятам, нашептывала гадости про Полину, а я, как дурак, слушал. Понимаешь, у любых людей бывают кризисы в отношениях, а в это время хочется поговорить, чтобы тебя поняли и приняли таким, какой ты есть. Ксюшка всегда была готова помочь. Да она в принципе действительно очень хороший человек. Но не лежит у меня к ней сердце, ничего не могу поделать…

Никифоров опять замолчал. Насколько я поняла, он не собирается извещать девушку о своей «смерти». Что ж, это его личное дело.

— После того как продашь свою недвижимость, позвони Ступникову. Скажи, что согласен на любые условия, только бы расстаться с ним подобру-поздорову, без конфликтов, — сказала я, наблюдая за изменившимся выражением лица Олега.

Он посмотрел на меня так, словно я предложила положить голову в пасть разъяренному льву:

— Да ты что? Он меня и слушать не станет!

— Станет, не волнуйся. Сам подумай, зачем ему сразу тебя убивать, если можно договориться и получить выгоду. Федор не лопух, разве ты не заметил? — я попыталась успокоить разволновавшегося Олега.

Но он не поддавался на мои уговоры:

— Я заметил, что от него не так-то просто отвязаться.

Правильнее было бы и не связываться — но, как говорится, после драки кулаками не машут. Поэтому бесполезно сейчас думать о том, что могло бы быть, если бы Никифоров в свое время не имел никаких дел со Ступниковым. Меня злило то, что Олег не замечает очевидного: несчастный случай хитрому «авторитету» может показаться странным.

— Так, хватит нюни распускать и торговаться. Не нравится — пожалуйста, выпутывайся как знаешь. У меня нет времени возиться с твоими страхами, — отрезала я.

Никифоров, видно, испугавшись, что я развернусь и уеду, оставив его на растерзание злобным головорезам Ступникова, спохватился.

— Ладно, — неохотно согласился он. — Раз надо, значит, сделаю, как скажешь.

«Ну вот и хорошо», — подумала я удовлетворенно.

— Поехали?

Мы сидели в просторном офисе в ожидании предложенного кофе.

На меня стерильная новомодная обстановка всегда действует немного угнетающе: белые, идеально ровные стены, такие же потолки, полы, жалюзи, почти незаметные светильники. В общем, глазу зацепиться не за что, к тому же чувствуешь себя как в операционной, а такая ассоциация, надо сказать, не самая приятная. Но почему-то в последние несколько лет подобный интерьер считается престижным, по мировым стандартам, так сказать.

Через несколько минут стройная девушка с дежурной улыбкой поставила перед нами с Олегом поднос с двумя чашками дымящегося напитка. Вслед за ней вошел высокий мужчина в идеально сидящем костюме и представился:

— Анатолий Иванов, я буду заниматься вашими делами.

Пока происходил обмен документами, ордерами и так далее, что было выполнено с чрезвычайным почтением к клиенту и с невообразимой в наше время вежливостью, в моей голове сложился почти готовый план дальнейших действий. Я решила позвонить своему знакомому патологоанатому, который, насколько мне известно, до сих пор работает в морге при одной больнице. Наверняка у них имеется неопознанный и невостребованный труп какого-нибудь несчастного бродяги. Конечно, его пропажу нужно будет как-то объяснить, но, надеюсь, давнее знакомство и приличное вознаграждение сыграют не последнюю роль в этой небольшой афере.

Затем надо будет засунуть труп в машину Никифорова и, как ни жалко будет Олегу расставаться с его новенькой «Ауди», пустить ее в овраг, благо Тарасов не страдает от недостатка гор. Конечно, труп попытаются опознать. Более того — попытки могут увенчаться успехом. Но здесь должны помочь мои связи с милицией. Подкупать я никого не собиралась, но попросить держать информацию о погибшем в тайне можно попробовать. Если что, то позже Олега объявят пропавшим без вести, а он к тому времени по новым документам спокойно покинет город и будет уже далеко-далеко от всей суматохи с расследованием и установлением личности погибшего.

Пока длился процесс продажи квартиры и дачи, я успела выпить несколько чашек кофе и выкурить чуть ли не целую пачку сигарет. Когда все закончилось, я, устроившись на переднем сиденье никифоровской машины, поведала Олегу свой план. Как ни странно, он пришел в неописуемый восторг. Оставалось тщательно продумать всевозможные «обломы» и нестыковки.

Мы решили заниматься делами по отдельности, хотя Олег сначала упорно не желал со мной расставаться. Как будто, если я рядом, сообщники Ступникова на него не нападут. С тем же успехом могут пришить и меня в придачу, чтобы не оставлять свидетелей.

Никифоров отвез меня домой, а сам поехал заниматься оформлением «новых» документов, которые, впрочем, ничем не будут отличаться от настоящих, главное — сумму необходимую передать. Вот тут-то я и поняла, что поторопилась с разговорами о встрече старых друзей, то есть Ступникова и Никифорова. Документы будут готовы минимум через четыре-пять дней, а за это время можно тысячу раз успеть наговорить чего-то лишнего, а потом, не успев опомниться, оказаться в центре разборок. К тому же неизвестно, как отреагирует Ступников на предложенное Никифоровым примирение. Нет уж, лучше отложить эту не совсем приятную беседу до лучших времен.

Я сварила себе кофе. Употребление этого, хоть и любимого, напитка, несомненно, оставит след на моем здоровье. Но что поделаешь, если моему привередливому организму ничто так не помогает сосредоточиться на работе, как кофе и сигареты. Вооружившись старой записной книжкой и телефоном, я расположилась на диване и набрала номер морга. Мне может не повезти, причем крупно, если мой приятель уже не работает в этом месте.

В трубке послышался заспанный, несмотря на ранний вечер, и какой-то надтреснутый голос.

— Здравствуйте, а могу я услышать Игоря Федорова? — спросила я, изо всех сил стараясь быть как можно вежливее. Мало ли какое настроение у только что проснувшегося человека?

— Какого еще Федорова? — недовольно пробурчал голос. — А-а-а, Игоря Владимировича?