Лариса Соболева - Дом непредсказуемого счастья

— Где-то тут, — ответила Влада.

И обалдела: господин адвокат кинул на нее свое пальто! И шарф! И перчатки, упавшие на пол! Будто она горничная, привратник. Влада тут же бросила пальто ему назад, разозлившись:

— Эй, я тебе не слуга, сам повесь. И заодно можешь повеситься.

— Это ж почему? — развеселился Щелоков.

— Ты сильно наглый, такие долго не живут.

— Логики не вижу, но ты смешная.

Он вдруг схватил ее за ягодицу да сжал всей пятерней до боли, наглец. Влада замахнулась кулаком, целясь Щелокову прямо в клюв:

— Ща как дам…

— Не буду, не буду! Но попка у тебя…

Вовремя появился Алик, иначе Влада врезала бы адвокату:

— Что случилось?..

— А, это вы… — переменил тон Щелоков на вальяжно-высокомерный. — Вы еще здесь? Вас не смущает гостеприимство здешних хозяев?

— Меня смущаете вы, — сказал Алик. — Стоит вам появиться, у всех тут же возникают признаки нервного расстройства. С чего бы это?

— Юла! — закричал Щелоков, направляясь в гостиную, тем самым проигнорировав колкость. — Ваня!.. Ау!.. Где вы?..

Юля не жаждала встреч с Саней, теперь он всякий раз напоминал ей о гнусном предложении в СИЗО, от одних только воспоминаний ее передергивало. Что место, что друг семьи — одинаково противны. Но сейчас она вышла из спальни, правда, не стала спускаться вниз, застряла наверху, поинтересовавшись:

— Чего ты кричишь? О, Саня, у тебя хорошее настроение? Выиграл суд? Или старый клиент расплатился?

— Нет. Просто я радуюсь жизни после нашего заточения. Да, чуть не забыл! Нас приглашает Басин завтра в его кабинет, всех-всех приглашает. Он звонил мне и просил вас оповестить, что я и сделал.

— Зачем?

— Не сказал. Думаю, нашел подрывателей. Я слышал, за основу взяли версию мести Гоше Куянчику, полагаю, будет хвастать. Мы все любим публичность, восхищение, уважение…

— А почему сам Басин не оповестил нас?

— Почему, почему… А я знаю! Где Иван?

— Спит, наверное. Он целыми днями спит.

Дежурный вопрос был, потому что Саня Ромуальдович не озаботился, почему его спонсор спит дни напролет, может, он захворал.

— Чаю дадите? — затребовал Щелоков.

Ну вот, чаю ему… а потом вина… потом колбасы или мяса затребует… Когда он хочет расположить к себе, обязательно требует еды, — что за манера? Юля спускалась по лестнице, словно каторжанка в рудник, представляя, как это чудище тискает ее в постели. Вряд ли ему удастся когда-либо расположить ее к себе, даже если он будет жрать тоннами жратву в этом доме и веселить бородатыми анекдотами. Желательно вообще от него избавиться, конечно, мирным путем.

Довольно большую компанию, которая никак не могла разместиться у Басина, завели в другой кабинет. Юля поздно заметила табличку на двери, прочесть не успела, посему не узнала, кто занимает большую комнату с полированным столом, картинами на стенах и тяжелыми шторами, — у Басина даже заурядных занавесок на окнах нет. Впрочем, все это неважно. Важно то, что некоторых лучше никогда не видеть. Например, раненого Бобика с повязкой на голове, как у заправского бойца, и его кубик Рубика с затравленным взглядом хищного зверька, которого посадили в клетку. Однако все это лирика, проза началась, когда все расселись за столом, во главе восседал следак Костя и… странно, к нему присоединился Алик. Обоим хватило места… Очень странно. Слово взял (иначе не скажешь, сбор походил на собрание) следак Костик:

— Мы пригласили вас всех, чтобы уточнить некоторые детали. Итак, Иван Николаевич, взрыв случился на ваших глазах, эпицентр находился в том месте, где располагалась гостиная. Вы ключи от дачи кому-нибудь давали? Припомните, может, кого-то забыли, так бывает…

— Я сто раз припоминал, — отверг идею забывчивости Иван. — Ключи не давал никому. Кроме Лоры.

Она сидела практически напротив патрона — красивая, элегантная, не пугливая. И не дура, так как поняла, что сейчас всех собак навесят на нее, она буквально наступила на фразу патрона:

— Нет-нет, Иван Николаевич, я никому их не давала. Мы с водителем завезли продукты, как вы просили, сразу же уехали, ключи я вам вернула через два часа. Взять у меня тайком их никто не мог, они лежали в моей сумочке, а со своего рабочего места я не отлучалась.

Иван Николаевич смотрел на нее с недоверием, стоило Лоре закончить, он подхватил:

— Но как-то же бомба попала в мой дом?

Константин Басин кивнул, мол, да, некто внес ее — большущую и мощную, ибо разнесла она домик из двух этажей вдребезги. И вот тут Иван перевел взгляд на… Владу. Действительно, она оставалась долгое время одна на даче. Влада тоже поняла топорный намек, от негодования зарделась, задышала и нашлась (спасение-то дело рук утопающего):

— Вы что же, Иван Николаевич, меня подозреваете? То есть, я поставила бомбу? Не совестно вам?

Ему не было совестно:

— Не сама. Разве ты не могла впустить убийцу? За плату?

Презрительно фыркнув, она повернулась всем корпусом к Басину:

— И с какой стати я стала бы убивать свой кошелек? Да я даже не знала, зачем меня везет на дачу Иван Николаевич, это было неожиданностью для меня. Спросите у него, спросите.

— Это так? — обратился Константин к Ивану, тот утвердительно кивнул. — Продолжайте, Влада.

— А че продолжать? — пожала она плечами. — Мне не выгодно было убивать его, найти нового спонсора нелегко… И потом! Если бы я подложила бомбу, а он не погиб, кто мне мешал прикончить его после взрыва? Никого же рядом не было, а сил у меня достаточно.

— А что делали гости Ивана Николаевича, когда вы решили выйти из дома? — спросил Басин.

— Да ничего такого. Телик смотрели, там кино шло. Я прошла мимо гостиной, они меня не услышали — звук был громкий.

— Потом был взрыв и… вы поехали в город.

— Нет, сначала он приставал ко мне, Иван Николаевич. Ему приспичило прямо в машине на заднем сиденье… извините. А там у него всегда бардак, куча вещей валяется… А после взрыва мы удрали оттуда, боялись, что убийцы где-то рядом. Было очень страшно.

Все слушали внимательно, стараясь понять, куда кривая выведет, оттого в кабинете стояла гробовая тишина. А Басин не торопился, он что-то слагал в уме, да вдруг переключился на Щелокова:

— Вам зачем нужны были компьютеры и документы Залесского?

Саня метнул в сторону Юли полный упрека взгляд. Но он недаром занимается адвокатурой, Щелоков выкрутится с выгодой для себя из любой паршивой ситуации:

— Чтобы выстроить защиту Юлии. Вы же дали понять, что подозреваете ее в убийстве мужа. По документации я мог определить, насколько серьезен мотив Юли. Ведь если нет мотива — нет преступника.

— Врешь, Саня, — встрял Иван. — Тебе нужно было определить, сколько весит мое состояние и стоит ли Юльку охмурять, чтобы завладеть деньгами, ты ведь жадный. Не исключаю, что и без свадьбы обманул бы Юльку, главное, получить доступ к моим документам, а там цель сама выстроится.