Лариса Капелле - Скрижали бессмертных богов

Она вспомнила свое первое путешествие в Египет. Почему-то тогда из всех возможных маршрутов она предпочла один – Синай. Никогда она не была религиозной, но это название говорило многое и обещало многое. Уговорил ее на это путешествие сокурсник по Сорбонне Рамдан. Ему хотелось показать друзьям землю своих предков. Сын шейха, он без ложной скромности рассказывал, что его род принадлежал к одному из самых древних бедуинских родов Синая. И что – почему бы и нет? – его дальние-дальние предки когда-то встречали Моисея. Кася посмеивалась, слушая Рамдана, но, когда сама оказалась в этой удивительной стране, у нее и на самом деле возникло ощущение прикосновения к чему-то загадочному, если не сказать – мистическому. Рамдан предложил им тогда не подниматься на традиционную для всех паломников гору, которая так и называлась горой Моисея, или Муссы – по-арабски. Конечно, говорил он, на этой горе Бог дал Моисею Десять заповедей, навсегда запечатленных в Скрижалях Завета. Но сейчас, с толпами паломников и туристов, эта гора утратила необходимое для любого посвященного уединение. Они согласились со своим импровизированным гидом и отправились покорять другую вершину – Святой Екатерины, которая к тому же носила второе романтическое название – Гора Ангелов.

Она помнила, как после суеты и вавилонского столпотворения Шарм-эль-Шейха на них обрушилась тишина. Эту завесу молчания изредка нарушали крики верблюдов и легкое посвистывание ветра в ущельях. Они шли по утрамбованной каменистой тропе. Там и сям за гору цеплялись небольшие бустаны, сады, огороженные каменной стеной. Каким-то чудом бедуинам удавалось выращивать в них фиговые деревья и финиковые пальмы. Рамдан им пытался объяснить традиционную технику орошения, когда ухитрялись использовать воду немногочисленных дождей в течение достаточно продолжительного времени. Сейчас Кася уже не помнила все подробности их тогдашнего путешествия. Только несколько вещей осталось в памяти: величественный и выросший, словно мираж в пустыне, монастырь Святой Екатерины Синайской. Один из самых древних монастырей был крепостью, построенной в далеком VI веке на месте, где, по преданиям, Моисей увидел Неопалимую Купину. И снова Моисей, пронеслось в голове. Потом было долгое восхождение под палящим солнцем, запах раскаленного камня в воздухе, пыль под ногами и удивительно синее небо над головой. Время от времени вдалеке показывалась белая крыша часовни Святой Екатерины Синайской. Был уже вечер, когда они добрались до вершины. Этот момент она запомнила навсегда, когда под ногами открылась потрясающая панорама: с одной стороны – сверкающие лазурью воды залива Агаба, с другой – зеркалом отсвечивающий Суэцкий залив. И прямо перед ними лучи заходящего солнца окрашивали в красно-оранжевые тона зубчатые вершины Синая. У нее перехватило дыхание и захотелось плакать. Так они и сидели, очарованные, взволнованные, не думая ни о голоде, ни о жажде. Ночь опустилась, и, словно по мановению волшебной палочки, на находящихся напротив склонах горы Моисея заплясали тысячи электрических фонариков. Паломники и туристы поднимались на священную гору, чтобы увидеть рассвет нового дня там, где, по преданиям, Моисей встретил Бога.

От воспоминаний ее оторвал голос Ирвинга:

– Это ваша первая поездка в Египет?

– Нет, не первая, но раньше я сюда приезжала исключительно как турист.

– Отлично.

Группа расположилась в фешенебельном квартале Земалек. Тенистые аллеи и виллы двадцатых годов девятнадцатого века, огромное количество книжных, ювелирных магазинчиков, антикварных лавок и уютных ресторанчиков сразу покорили Касино сердце. Квартал располагался на острове посреди Нила, что добавляло ему особое очарование. Кася, раскидав свои вещи в скромном, но очень комфортабельном отеле, сразу отправилась осматриваться. В любом случае сегодняшний вечер был предназначен для отдыха, и ей очень хотелось оторваться от группы Ирвинга и остальных. В подробности экспедиции в Саккару ее все равно не посвящали, поэтому она могла себе позволить свободный вечер. Побродив по магазинчикам и купив пару сувениров, она устроилась на великолепной террасе ресторана «Секвойя». Полюбовавшись открывающимся с террасы видом на Нил, ажурным кружевом моста, построенного автором Эйфелевой башни в Париже, и выстроившимися в ожидании туристов прогулочными теплоходами, она заказала коктейль с каким-то сложным названием. Потягивая приятный и совсем некрепкий напиток, молодая женщина расслабилась, но в какой-то момент почувствовала неожиданный дискомфорт. За ней явно кто-то наблюдал. Стараясь не показывать своей встревоженности, откинулась на кресло и со скучающим видом стала рассматривать посетителей ресторана. Краем глаза Кася заметила знакомое лицо и еле сдержала вскрик. Прямо за ней, в затемненном углу террасы, сидел хорошо знакомый человек, которого меньше всего она ожидала увидеть здесь. Пока она размышляла, мужчина, которого она знала под именем Рината Бикметова, поднялся и уверенным шагом вышел из ресторана. Она же так и осталась сидеть. Ощущение приятно проведенного вечера исчезло без следа. Убедившись, что лже-Бикметова и след простыл, Кася поспешила обратно в отель. В номере она плотно закрыла дверь, проверила окна и задернула шторы. Только в этот момент она заметила, что здесь явно кто-то был. Уборку должны были делать только на следующий день. На всякий случай на следующий день Кася решила оставить работающей камеру наблюдения. Печальный опыт посещения ее квартиры и номеров в гостиницах, в которых она останавливалась, нежелательными субъектами приучил ее к тому, что иногда меры предосторожности были далеко не лишними. Поэтому утром, перед назначенным на этот день посещением музея полковника Вестфорда, она привела в действие замаскированную в несессер камеру. Сведения передавались прямиком на Касин мобильник. Камера в автономном режиме была способна работать в течение десяти часов, так что на сегодня она была спокойна.

Египет, 1639 г. до н. э.,

время правления последнего фараона

XIII династии Тутимайоса

С утра все было готово. Нектанеб обязан был присутствовать на похоронах Шу и казни Ипура. Суд фараона был быстрым и безжалостным. В виновности Ипура ни у кого сомнений не возникло. Тем более всех потрясло, что именно Ипур, верный и преданный слуга фараона, руководил разграблениями гробниц. Причем наконец стал известен мотив: Ипур искал легендарные Скрижали Бессмертных. Во дворце после этого признания Ипура все находились в ступоре. И день суда стал днем славы королевского прокурора Хуфу, который все обставил самым выгодным для себя образом. Можно было только восхититься ловкости и сценическому таланту прокурора, обвинительная речь которого громом прозвучала в зале заседаний.