Барбара Вайн - Львиная стража

– Значит, приедешь ты, да, папа?

Ее настойчивое желание узнать вызывало у Пола ощущение, будто Джессика вынуждает его быть дома, почти наказывает.

– Я, или мама Эммы, или кто-то еще. – Он не смог удержать себя от того, чтобы довольно резко сказать: – Ведь раньше тебя все время забирали, правда? Вчера был единственный раз, когда тебе пришлось идти пешком.

Ее чувство собственного достоинства привело его в смятение. Раньше, когда ей делали выговор, она начинала хныкать, ерзать, корчить рожи. Но сейчас, когда Пол остановился возле школы и, повернувшись, посмотрел на нее, он увидел, что она тихо сидит в уголочке, смирившаяся, грустная. Гарнет ощутил угрызения совести. Ему захотелось обнять ее – но не здесь же, на глазах у всех детей и родителей.

– Иди, – сказал он. – До свидания, Дебби. До скорой встречи.

Джессика была позабыта сразу же, как только вылезла из машины. Пол ехал в Джаредз быстрее, чем обычно, и только на подъезде к парку его вдруг ошеломила мысль: а ведь он не знает, что делать дальше – ведь она не строила общих для них планов, ничего не обещала… Способность мыслить к нему уже вернулась, а эта мысль вернула ему способность мыслить здраво. Пятница – раньше по пятницам он с нею практически не общался. И что, сегодня он вправе зайти в дом, чтобы повидать ее? И должен ли? Через парадную дверь или через заднюю? В нем уже поднялась тревога, когда он проезжал через арку.

Пол прошел в свой дом и принялся строить логические цепочки. Пять минут спустя он уже беспокойно ходил взад-вперед по комнате. Предположим, она будет держаться так же, как вчера утром, доброжелательно, но отстраненно? Но тогда этому поведению предшествовал поцелуй, хотя поцелуем это и назвать-то нельзя; сейчас же все по-другому, с тех пор мир изменился. Его вышагивание привело его на кухню, когда раздался звонок в дверь.

Нина стояла на крыльце и улыбалась. Раньше она никогда его не навещала. Ничто не могло яснее показать, как сильно изменился мир. Он взял ее за руку, потянул к себе и, сжав ее в объятиях, закрыл дверь.

Жизнь должна идти привычным путем. Нужно было контролировать ландшафтных дизайнеров, отмечать, на каких машинах они приехали, выгуливать собак. Нина сказала, что пойдет с ним, когда он собрался вместе с собаками пройти по пустоши до Волчьего леса.

– Но ты же не ходишь гулять.

– А раньше ходила. Много лет мне не с кем было гулять. Сейчас, когда у меня есть ты, все меняется. Меняется вся моя жизнь.

– Да? – сказал он. – Да? А моя, она поменяется?

– Увидишь.

Гарнет встретил ее во дворе, и она привела с собой собак. До этого момента, вдруг понял Пол, он воспринимал ее как больную. Это оттого, что Нина все время сидела дома и вела замкнутый образ жизни. На ней были джинсы, куртка на молнии, кроссовки. Она управлялась со своркой более умело, чем Коломбо. Пол ожидал, что ему придется подлаживаться под ее шаг, идти медленнее, чем обычно, но она шла рядом с ним, как хорошо натренированный человек, который ежедневно совершает долгие прогулки.

– Ты больше не будешь моим водителем, – сказала Нина. – Мы просто будем вместе уезжать на машине. Может, я даже сама сяду за руль. Ты не против?

– Сомневаюсь, что я могу быть против чего-либо.

Она покосилась на него:

– Давай надеяться, что ты не поддашься этому состоянию равнодушия.

– Ладно, не поддамся. – Гарнет засмеялся: – Ты убережешь меня от него.

– Давай уедем на весь день. Давай поедем в какой-нибудь знаменитый замок и будем гулять по садам рука об руку. Давай?

Собаки исчезли в лесу. Пол и Нина старались не сходить с тропинки, чтобы не наступить на колокольчики. Он показал ей, где нашел силки.

– Я хотел бы увидеться с этим браконьером, я хотел бы пожать ему руку и поблагодарить его. Если бы не он, ничего вчера не случилось бы.

– Случилось бы, но не вчера, – сказала Нина. – Обязательно случилось бы.

– Я хочу поцеловать тебя. Не увидит никто, кроме Тора и Одина.

– А они говорят только на древнеисландском.

Они поехали в Икворт, посмотрели на коллекцию серебра, их провели по комнатам. Потом, как она и предлагала, они гуляли по садам, держась за руки. Гарнет никак не мог поверить, что все это происходит с ним, и то и дело украдкой косился на нее, словно опасаясь, что она исчезла или превратилась в кого-то еще. Он знал: в подобных ситуациях человек часто начинает грезить наяву, однако Пол что-то не помнил, чтобы когда-либо оказывался в подобных ситуациях.

Во время обеда – они расположились в тихом, погруженном в полумрак зале одного из ресторанчиков в Бери, – Нина отложила вилку, слегка склонила голову набок и сказала:

– Ты ждешь, когда тебя лишат иллюзий, да?

Это было именно так, но он сказал:

– Почему ты так сказала?

– Ты ждешь, когда я заговорю об определенных вещах. Я знаю это, я чувствую.

– Может, и жду.

– Нам надо поговорить?

Гарнет рассмеялся, но не весело.

– Я думал о том, что твой муж возвращается завтра.

– Да, и я собиралась сказать: а почему бы нам не жить сегодняшним днем? А потом поняла, что сама я так не живу, я живу в прошлом и в будущем, и сейчас я живу в будущем. Возможно, это не так уж плохо.

Пол заставил себя твердо сказать:

– Плохо, потому что в нем нет меня.

– Пол, – сказала Нина, – послушай меня. Ты действительно ждешь, когда я лишу тебя иллюзий. Ты думаешь, что я сейчас скажу, что нам либо придется скрыть это от Ральфа, либо что все было замечательно, но все кончено.

– А ты так скажешь?

– Я скажу, что поставлю Ральфа в известность при первой же возможности. Или когда ты сам меня об этом попросишь, в любой момент, когда скажешь. Зачем скрывать? В этом нет смысла. – Ее лицо стало жестче. – Люди скрывают такие вещи по экономическим соображениям. У меня в этом надобности нет. – Ничего не уточняя, женщина продолжила: – У меня нет детей, меня рядом с ним ничего не удерживает. Мы можем уехать в любой момент, когда захочешь.

Уехать вот так, сразу – для Гарнета это было слишком. На него навалилось ощущение нереальности происходящего, он все никак не мог поверить, что все это происходит с ним.

– Нина, ты серьезно?

– Ты же не хочешь обманывать его, верно? Ты же не хочешь тайных отношений, любовной интрижки? Представь, каково это будет – самый настоящий гротеск: я сбегаю к тебе в коттедж, как только Ральф уходит на работу. А может, стоило бы снимать комнату на полдня в «Почтовой станции»?

– Крушение иллюзий насчет крушения чьих-то иллюзий, – сказал он, – это непременно медленный процесс. – А потом не удержался и выпалил: – Зачем ты за него вышла?

Миссис Апсоланд могла, когда хотела, быть резкой и едкой. Пол никогда такого не подумал бы. Он постепенно узнавал ее.

– Я вышла за Барни, своего первого мужа, ради денег. Он был миллионером, он был старым и вряд ли прожил бы долго. Не очень-то красиво, правда? Я вышла за Пауэлла, потому что рассчитывала, что он позаботится обо мне, а к тому моменту я была страшно напугана. У него тоже была куча денег, но для меня это не было поводом. Я думала, он сильный… Возможно, он и был сильным, но недостаточно, чтобы не умереть. Когда-нибудь я расскажу тебе, как познакомилась с Ральфом, а пока ограничусь тем, что он был сдвинут на системах безопасности и самосохранения. Никто лучше него не знает, как уберечь и защитить человека, которому угрожают. Он не просто параноик – паранойя стала его жизнью. Именно этим он сейчас и занимается – рассказывает какому-нибудь дельцу, как превратить квартиру в банковское хранилище.