Татьяна Коган - Бог в человеческом обличье

– Простите, вы ведь Илья Крестовский? – он кивнул на висевшую на стене плазму. – Автограф дадите?

Илья натянуто улыбнулся:

– Конечно.

Парень махнул товарищам рукой и пошарил по карманам, ища что-нибудь, на чем можно расписаться. Официант вырвал несколько листов из блокнота и протянул Илье вместе с ручкой:

– И мне, если можно!

В считаные секунды его обступили собравшиеся в баре посетители. Посыпались вопросы и просьбы сфотографироваться вместе.

– Валим отсюда, – тихо попросил Илья, обращаясь к Олегу. Тот понимающе кивнул, достал из бумажника несколько купюр и бросил на стойку.

Они поспешно покинули бар и прыгнули в машину. Пара человек, вышедших на улицу следом за ними, щелкнули вспышками телефонов. Гром повернул ключ зажигания и плавно тронулся.

– Спасибо, – поблагодарил Илья.

– Не за что, – Олег помолчал, не отрывая взгляд от дороги. – Тяжело быть постоянно на виду?

– Когда как.

– Я бы так не смог. – Гром включил дворники, промывая и без того чистое лобовое стекло. – Бесился бы.

Повисла пауза. Крестовский откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Перед мысленным взором поплыли кадры из только что увиденного клипа. В аппаратной он распустил нюни как девка какая-то. Стыдно.

Все новые вопросы рождались в его голове. Кто монтировал клип? Как снимали недостающие сцены с ударником и басистом? И главное – как это стало возможным? Мимо внимания Марины видео пройти не могло. Как она отреагировала? Почему не обратилась в полицию, не изъяла клип из ротации? Твою мать! Почему его, Илью Крестовского, до сих пор не разыскивают с мигалками и фонарями?

Мозг взрывался от обилия мыслей. Илья понял, что если немедленно не прекратит рассуждать, строя гипотезу за гипотезой, то просто спятит. Нужно потерпеть несколько минут. Скоро он очутится дома. И тогда задаст жене все интересующие его вопросы.

– Анальгин, – произнес Гром.

– Что? – не понял Илья.

– Анальгин, говорю, в бардачке. Если надо, – объяснил тот.

– Не надо. Я в порядке.

Автомобиль свернул во двор многоэтажки, проехал немного вперед и остановился у нужного подъезда. Илья с волнением посмотрел на массивную железную дверь. Казалось бы, он вернулся домой, нужно радоваться и ликовать. Но радости не было. Под ложечкой тревожно засосало. Он тысячу раз входил в эту дверь. И каждый раз был уверен, что его ждут.

«Да что могло измениться за месяц?» – мысленно одернул себя Илья и повернулся к Олегу:

– Спасибо. Ты реально выручил. С меня выпивка, идет?

– Без вопросов.

– Звякни на неделе, договоримся, – Илья продиктовал номер своего телефона и протянул руку: – Еще раз спасибо. Увидимся!

Он выбрался из салона и поднялся по ступеням. Стоял целую вечность, прежде чем набрал номер домофона. Долго никто не отвечал. Наконец послышался сонный голос Марины:

– Да? Кто там?

Илья затянул с ответом, и она недовольно повторила:

– Что за шутки? Кто там, я спрашиваю?

– Это я, – сердце ухнуло куда-то вниз. – У меня нет ключей. Открой, пожалуйста.

Гром завернул за угол дома, прижался к обочине и позволил себе выдохнуть. Отец с детства внушал ему мысль, что ничего в этом мире не происходит случайно, само по себе. Успех не приходит к тому, кто сидит сложа руки. Всего нужно добиваться. Ставить цели и использовать любые средства для их достижения. Маленький Олег быстро усвоил этот принцип и до недавнего времени не сомневался в его правдивости.

Он мечтал познакомиться со своим кумиром. Был готов пойти на преступление, совершить подлость, лишь бы добиться желаемого. Прилагал массу усилий, но терпел поражение.

И вдруг… Когда он почти отчаялся, цель осуществилась самостоятельно. Без его участия. Он просто оказался в нужном месте в нужное время.

Мимо проехала машина, громыхая включенными на полную мощность колонками. Две красотки наполовину высунулись из окон, размахивая руками и весело вереща. Олег проводил их взглядом и счастливо рассмеялся.

– Хватит допытываться, все равно я тебе ничего не скажу. Это сюрприз, – Марина говорила по телефону и улыбалась, неотрывно глядя на Илью, сидевшего в кресле напротив. – Приезжай говорю, и сам все увидишь!

Она нажала на «конец разговора» и весело покачала головой:

– Матвей тот еще контрол-фрик. Прямо все ему нужно знать немедленно и в подробностях. Они с Андреем скоро приедут.

– Хорошо, – кивнул Илья и обнял севшую ему на колени жену.

– Господи, как же я соскучилась по тебе, – прошептала она, прижимаясь носом к его виску. – Ужасно соскучилась…

В открытые окна бил ослепительный, не по-осеннему яркий день. С улицы тянуло свежестью, мимо то и дело с веселым щебетом проносились стайки птиц. Они рассаживались плотными рядами на телефонных проводах, а затем без всякой причины снова шумно срывались с места.

Ночью, поднимаясь в лифте на свой этаж, Илья собирался сразу же устроить Марине допрос. Но едва переступил порог, жена захлебнулась рыданиями. Он обнимал ее, прижимал к себе, не смея задать вопросы, а она все плакала и плакала, не в силах остановиться.

Ему стало стыдно за себя. Он так зациклился на собственном страдании, что совсем не подумал о том, каково же любимой женщине. Он отсутствовал чертову кучу времени, никак не объясняя свое исчезновение, – Марина, наверное, с ума сходила. И вот блудный муж объявился и стоит истуканом, даже слова ласкового не скажет.

– Прости, пожалуйста, – выдавил он, гладя ее по волосам. – Я тебе все объясню.

Она подняла заплаканное лицо:

– Это ты меня прости. Ты же предупредил, что хочешь побыть один. Ты все объяснил в сообщении и в письме тоже, – она вытерла покрасневшие глаза. – Просто мне очень тебя не хватало, и я сорвалась.

Илья нахмурился:

– В письме?

Марина выпрямилась. На ее щеках блестели мокрые дорожки.

– Я имею в виду записку, которую ты прислал вместе с мастер-диском и материалом для клипа.

– А, это, – понимающе кивнул Илья, совершенно не улавливая, о чем речь.

Марина потянула его за руку и увлекла в комнату. На ней были белая майка и шортики. Взлохмаченные после сна волосы в беспорядке разметались по плечам и спине. Она казалась хрупкой, как заиндевевший цветок – тронь пальцем – сломается. На какое-то мгновение перед глазами возник подвал, прибитая к столу ладонь и распечатанные фото, постепенно пропитывающиеся его кровью. Он никогда бы себе не простил, если бы с Мариной и друзьями что-то случилось.

– Мне нужно тебе кое в чем признаться, – она умолкла, в нерешительности кусая губы.

– В чем же? – насторожился он.

– Когда ты сказал, что ненадолго исчезнешь, я не думала, что это связано с творчеством. Я подозревала, что надоела тебе, и ты нашел себе… – Она запнулась. – …любовницу. Уехал к ней и не знаешь, как мне сказать. Я даже решила нанять кое-кого, чтобы тебя отыскали.