Марина Серова - Теплое местечко на двух стульях

— Потому что над ним немного похимичил один мой знакомый, — ответила я.

— В смысле — похимичил? — не понял Володька.

— Ну чуть-чуть изменил механизм: чтобы пистолет выстрелил, надо правильно снять его с предохранителя, а это умею только я. Кстати, могу сказать, что эта миленькая уловка уже не раз выручала меня.

— Дашь адресок своего мастера? — почти шепотом спросил Володька.

Я рассмеялась и сказала:

— Подумаю.

Володька не стал настаивать. Он переключился на Щербакова. Но, препроводив задержанного в отделение милиции, просто засыпал меня вопросами. Я выдала все как на духу, тем более что дальше работать с Олегом предстояло Кире.

После того как я привезла Щербакова в отделение милиции, прошло уже больше часа, но Олег не только не признал своей вины, а напрочь все отрицал и требовал предъявить доказательства его вины. Он знал, что прямых улик против него нет, а значит, милиция обязана его отпустить под подписку о невыезде. Знали это и мы с Кирей.

— Ну, допустим, я могу подержать его еще несколько часов, — размышлял Кирьянов вслух, — предъявлю обвинение в осуществлении захвата работника милиции. Свидетелей у нас более чем достаточно, но…

— Хочешь сказать, что за этот поступок ему ничего не грозит? — Я не поверила своим ушам.

Киря передернул плечами:

— Фактически нет. Любой врач подтвердит, что в состоянии аффекта человек способен на неадекватные поступки. То есть, испугавшись, что ему придется нести наказание за другого человека, наш Олег попробовал сбежать, для чего воспользовался твоим пистолетом. Кстати, придется потаскать и тебя. Боюсь, тебе достанется даже больше, чем ему. В конце концов, ты хранила оружие в неположенном месте, тем самым подтолкнула нормального человека к осуществлению противозаконных действий. А если бы он кого-нибудь убил? В общем-то, во всем случившемся виновата ты.

— Чушь какая-то, — отмахнулась я.

— Не чушь, а наши законы, — вздохнул Володька и тут же процитировал Николая Фоменко: «Законы у нас дубовые, а исполнение их — липовое».

— Ну ладно, допустим, причастность Щербакова к двум преступлениям на данный момент практически невозможно доказать, — немного подумав, произнесла я. — Значит, нужно добыть улики, и как можно скорее.

— И где ты их собираешься добывать? — изумленно посмотрел на меня Киря. — Ту дамочку задушили уже давно, тело предали земле, виновного так и не нашли. Но не факт, что им является Щербаков, — доказательств-то нет. Твой клиент убит, значит, подтвердить ничего не может, да и свидетелей, кроме тебя, нет.

— Клиент, клиент… — Я встала и принялась нервно ходить по кабинету.

Вообще-то я собиралась съездить и еще раз посмотреть на место преступления, но Володька отговорил меня, предложив отправить в упомянутый дворик наряд своих ребят. Мое присутствие в отделении казалось ему более необходимым. Я согласилась. Но, когда наряд вернулся, не обнаружив трупа, в очередной раз вернулась к мысли самой наведаться на место преступления.

— О чем думаешь? — наблюдая за моим мельтешением, спросил Киря.

— Думаю, что мне самой нужно было поехать в этот дворик. Ты же знаешь, я куда наблюдательнее, чем вся твоя бригада.

— Это оскорбление? — нахмурился Володя.

— Нет, констатация фактов, — спокойно ответила я. Затем еще раз прошлась от одной стены кабинета до другой, остановилась и сказала: — Я еду туда прямо сейчас.

— Ну, тогда я с тобой. — Киря даже привстал.

— Нет необходимости, — отказалась я от его предложения. — Лучше позвони Василию Архиповичу Ананьеву, пригласи его сюда и устрой очную ставку с Щербаковым. Уверена, кто-нибудь из них непременно заговорит. Я только расспрошу возможных свидетелей, в какой морг или больницу увезли тело Ивана Васильевича, и сразу вернусь.

— Думаешь, старик в чем-то сознается? — спросил Киря. — А если это он был заказчиком и организатором всего…

— Может, и он, — не стала ничего отрицать я, — но попробовать все равно стоит. К тому же не думаю, что дедок станет молчать: ему недолго осталось жить, а когда смерть стоит за спиной, бывает, что хочется покаяться и выложить правду.

— Ты все еще наивно веришь в торжество справедливости?

— Пытаюсь, хоть с каждым днем становится все сложнее. Мешают ваши деревянные законы.

Киря промолчал. Я покинула его кабинет, быстренько загрузилась в свою машину и поехала в направлении злополучного дворика. Вся дорога заняла не более пятнадцати минут. Под аркой я резко затормозила и пулей выскочила на улицу. Мой взгляд сам метнулся в сторону плит, на которые должен был упасть Христенко.

Вот они, плиты, вот торчащие из них во все стороны проволока и штыри, вот лестница… Но где же тело? Кирины ребята сказали, что никакого трупа не обнаружили, значит, кто-то отправил его в морг. Но в любом случае на месте падения должна была остаться кровь.

Я медленно двинулась вперед, высматривая запекшиеся бурые пятна и клочки одежды Христенко. С каждым шагом мое сердце замирало, но недобрые предчувствия пока не оправдались. Я окончательно достигла плит и даже взобралась на них. Затем подняла глаза туда, куда должно было упасть тело. Через минуту из моей груди вырвался вздох:

— Как же так? Этого не может быть.

— Но могло бы. Но, видимо, бог на моей стороне, — послышалось откуда-то из-за спины.

Я буквально приросла к своему месту.

Тело напрочь отказывалось повиноваться мне. Я хотела лично удостовериться, что все это не сон, и сзади действительно стоит покойный Иван Васильевич. То есть, конечно, получается, что уже и не покойный. Медленно, почти крадучись, я обернулась и почти сразу увидела стоящего возле моей машины Христенко. Мужчина буквально сиял. Даже его глаза улыбались. Трудно было предположить, что этот человек едва не лишился жизни.

— Так вы что… Получается, живы? — заикаясь, спросила я.

— Жив, — с улыбкой ответил Иван. — Удивлены?

— Ну, есть немного, — соврала я. На самом деле я совершенно не ожидала подобного поворота событий. — К-как… Как же вам удалось выжить? Я точно помню глухой удар тела о каменную плиту. Мы были уверены, что вас уже кто-то обнаружил, и тело отправили в морг.

— Я действительно ударился, только не о плиту, а о стену. Этот негодяй перерезал веревку, а падая, я каким-то образом зацепился курткой вон за тот штырь, что торчит из стены. — Христенко указал рукой куда-то мне за спину. — Тут вообще непонятно, как что строилось, но именно это спасло мне жизнь. Некоторое время я болтался на штыре, как тряпка — не в силах произнести ни звука. Я так боялся упасть!

— Боже, а я даже не посмотрела вниз, ведь я могла бы тогда вам помочь, — охнула я.

— Не вините себя, — попросил Иван. — Вы не могли этого знать. И потом, вы погнались за убийцей и наверняка поймали его. А это тоже, думаю, не просто. Главное, что я жив. Я сумел преодолеть свой страх: ухватился за этот самый штырь, пододвинулся ближе к стене и буквально сполз по ней на землю.