Марина Серова - Темные делишки

— Ну, хорошо, хорошо, — согласилась Ленка, копошась в сумочке в поисках очков. — Так и быть, скажу тебе. Помнишь Аню Зорину? Так вот, она в этом году закончила театральный факультет и вместе с некоторыми из своих однокурсников устроилась работать сюда, в драмтеатр! Как ты уже наверняка догадываешься, она играет и в сегодняшней версии «Женитьбы»! Попробуй вычислить, кого именно? Ну же, пусти в ход свою прославленную дедукцию! А пока ты будешь ломать голову над этой задачкой, я тебя огорошу еще одной вестью: после премьеры Анечка собирается устроить банкет. Я звонила ей вчера, чтобы узнать, в сегодняшнем или завтрашнем спектакле она играет, и заодно набилась на приглашение!

Пропуская мимо ушей дальнейшую торопливую речь неугомонной подруги-болтушки, я на мгновение перенеслась в недалекое студенческое прошлое. Девушка, имя которой назвала Ленка, была именно оттуда. Ее образ отчетливо высветился в моей памяти.

Разве можно забыть Анечку Зорину? Среди всех первокурсниц театрального факультета, с которыми мне довелось общаться, она была самой очаровательной. Слегка вьющиеся, светлые и необычайно мягкие волосы, огромные голубые глаза, окаймленные густой бахромой черных ресниц, точеный носик, красиво очерченная линия губ, едва заметная кокетливая ямочка на подбородке — чем не ангел? Образ идеальной женщины, мечта любого мужчины! Правда, брови вразлет выдавали упрямость и непокорность ее своенравной натуры.

Даже я, длинноногая блондинка с зелеными глазами, чувствовала тогда, что в чем-то проигрываю Анечке, этому ангелу во плоти. Позже я догадалась, в чем именно уступала ей: в моей внешности недоставало хрупкости и нежности, которые так прельщают любого мужчину и которых у Анечки было хоть отбавляй.

Еще бы! Ведь рядом с такой беззащитной и утонченной леди каждый представитель сильной половины человечества может чувствовать себя без пяти минут суперменом. Со мной же у них этот номер никак не проходил. В отличие от Анечки, я за словом в карман не лезла, при случае и по морде врезать могла, да и вообще была жуткой язвой и стервой, за что и получила соответствующую кликуху — «Ведьма». Хотя, вполне может быть, что этим прозвищем меня наградили за пронзающий насквозь взгляд, обладающий, как меня уверяли, какой-то особенной, даже магнетической силой…

Настойчивый Ленкин голос вернул меня в настоящее.

— Вот же ее фамилия! Смотри! — подружка совала мне под нос программку, не дождавшись результатов моего «логического анализа», которым я якобы была занята в эти минуты. — Читай: Сюзанна — А. Зорина! Видишь?

Но увидеть что-либо в программке мне не удалось: в этот момент в зале потушили свет, что знаменовало начало спектакля. Пришлось поверить Ленке на слово, что Анечка играет роль сообразительной и лукавой Сюзанны, хотя на месте режиссера я бы скорее дала ей роль графини. Надеюсь, Анечка не утратила присущей ей пластичности и гибкости при создании образа. Посмотрим, какая из нее вышла Сюзанна. В первой сцене, если мне не изменяет память, должна быть именно она.

Ленка уже вооружилась нелепыми очками и в ожидании смотрела на сцену. Я тоже перевела взгляд на декорации, решенные в модернистском духе. Зазвучала музыка увертюры к одной из опер Моцарта, на сцене появилась Сюзанна. Интересное дело! Если с памятью у меня все в порядке, то, может, глаза подводят? Я прислушалась к тембру голоса актрисы… Нет, в то, что это Анечка Зорина, верилось с трудом.

Я с подозрением посмотрела на Ленку:

— Сюрприз продолжается?

В ответ подруга протерла стекла очков носовым платочком и снова уставилась на Сюзанну. Спустя несколько секунд, видимо, убедившись в том, что это не обман зрения и не эффект мутных стекол, она повернула ко мне вытянувшееся от удивления лицо и прошептала:

— Не она. Определенно — не она. Но почему? Я ведь вчера лично спрашивала у нее…

Судя по неподдельной реакции Ленки я поняла, что замена актрисы произошла едва ли не в последний момент перед спектаклем. Мое сердце тревожно забилось в предчувствии какой-то беды: не зря свет погас в тот момент, когда я хотела прочесть имя Анечки в программке, да и слово это проклятое — «сюрприз»…

Но хуже всего было то, что роль Сюзанны на сцене исполняла Катя Маркич — бывшая однокурсница Анечки, ее конкурентка и постоянная соперница. В свое время между девчонками постоянно вспыхивали мелкие ссоры и даже скандалы: им было трудно поделить между собой роли, на которые в равной степени претендовали обе. Кто знает, вдруг этот конфликт со временем обострился? В любом случае появление Кати вместо Анечки в контексте их былых отношений выглядело более чем подозрительно.

Один бог знает, сколько усилий мне потребовалось для того, чтобы сохранять выдержку и досмотреть спектакль до конца первого акта! Но как только начался антракт, я бросила подруге:

— Попробую прорваться за кулисы и узнать, почему Аню заменили. А ты поспрашивай у продавцов программок и у администратора.

Ошеломленная Ленка даже кивнуть в ответ не успела, так как я уже торопливо покидала зал, смешавшись с выходящей толпой. При выходе из зрительного зала плотная масса народа разделилась на два равномерных потока, один из которых потянулся вверх, в буфет, на ходу привычно выстраиваясь в очередь, а второй — вниз, в совершенно противоположное по своему назначению помещение.

Я же, не присоединяясь ни к одному ни к другому, направилась прямо к выходу. Благо, октябрь еще хранил остатки тепла бабьего лета: мне не пришлось терять время на посещение гардероба.

Незаметная дверь служебного входа, располагающаяся с противоположной стороны здания, была незаперта. Открывая ее, я лихорадочно придумывала повод — ведь нужно же было как-то представиться тому, кто попадется мне под руку, аргументировать свой повышенный интерес к обычной замене, которая по той или иной причине настолько часто практикуется во всех театрах, что на это никто не обращает внимания, даже самые закоренелые театралы.

Я вошла в темный извилистый коридор, который привел меня к вахте. За застекленной перегородкой на меня из-под очков устремился пристальный изучающий взгляд. Не признав во мне одну из «своих», дежурная старушка деловито осведомилась:

— К кому пожаловала, красавица? Что-то я тебя не припоминаю.

— Я к Зориной Ане. Может, знаете такую? Она недавно у вас в театре работает.

— Как же, как же! Знаю! — оживленно закивала головой старушка. — Ангел, а не девушка! А ты кем ей будешь?

— Двоюродной сестрой, — не моргнув глазом, брякнула я. Не знаю уж, как насчет схожести внешних данных, но по степени одаренности актерским талантом мы с Анечкой, помнится, были равны. Страшно вспомнить, сколько раз в своей нелегкой профессиональной деятельности мне приходилось прибегать к способности перевоплощаться и выдавать себя за кого угодно, чтобы выведать необходимую для расследования информацию!