Инна Бачинская - Дом с химерами

– Я ничего не знал! Клянусь! – поспешил заверить его Андрейченко.

– Выбор у меня был небольшой, как вы понимаете, – ухмыльнулась Лара. – В Доме с химерами, конечно. Там в окне на нижнем этаже доски отстают, я и влезла. И заняла комнату на втором этаже – где диван. Старый, грязный… Ужас! Там, наверное, клопы!

– И стали искать клад, – подсказал капитан.

– Ага, и стала искать клад. Между прочим, не я одна. Его все искали! И тот артист, его Глеб зовут, который там жил, и все остальные. Лазили везде – на чердаке, внизу, в подвале. И даже в саду – там полно старинных могил, прямо жуть берет. И Андрей с ними. Когда я его увидела – чуть не грохнулась, аж поджилки затряслись! Никто даже не подозревал, что он убийца! Он из себя лидера изображал, а сам шарился по дому, когда артист уходил.

– Ты хоть понимаешь, как ты рисковала? – спросил художник.

Лара пожала плечами.

– Они все говорили про привидения, прямо как дети! – Она рассмеялась. – А Глеб мне мешал, и я решила его… нейтрализовать. Пришла ночью в его комнату, он был под парами… Вообще они квасят как свиньи, эти актеры. Богема! Пришла и шепчу: «Уходите! Здесь смерть!» – ну, и еще всякие страшилки. А потом врубила траурный марш. А он глазки вытаращил, рот открыл, руками заслоняется… А я в длинном платье, намазалась как вампир, блестки прилепила. И платочек с кружевом ему подкинула – нашла в диване, там полно старого барахла. А он бормочет: «Амалия!» – и глаза сумасшедшие! Синие, почти черные такие глазищи… – Лара вздохнула, помолчала немного. – Ну, собрал он утром вещички и смылся. Я обрадовалась – подействовало! Сейчас, думаю, я без шума и пыли пройдусь по закоулкам. Пока нет упыря Андрюши. Не тут-то было! Глеб вечером опять вернулся, романтик. А я только закончила первый этаж. А ночью вдруг заявился на огонек и сам убивец. Меня аж в жар бросило – не к добру, думаю. Как в воду глядела! Они там пили коньяк и орали – строили планы, как спасти дом, а я стояла за дверью и слушала. А потом артист вырубился, и Андрей стал прибивать к косяку крюк. Я сначала не догнала, с чего это он, на ночь глядя, хозяйством занялся. А потом меня как по башке бабахнуло – это же он крюк прилаживает, чтобы Глеба повесить! Якобы тот сам повесился, под кайфом. Чтобы ни одна живая душа больше не сунулась в этот проклятый дом и не мешала ему искать. Ах ты, думаю, сволочь! Что задумал! Дашки тебе мало, душегубу?

Смотрю, надевает на Глеба петлю, поднимает… И тогда я ему по башке кирпичом! – Лара взмахнула рукой. – Он с копыт, как подкошенный… Оба! Я все время таскала с собой полкирпича, на всякий пожарный. Я, конечно, не верю – какие, к черту, привидения, двадцать первый век… Просто смешно! Но береженого Бог бережет, как говорит бабуля. И тут вдруг слышу, кто-то летит по лестнице, спотыкается! Я чуть не рухнула рядом с ними! Только успела выскочить из комнаты и за дверь, как смотрю – какой-то мужик мчится через пять ступенек, с фонариком! Пока он там с ними разбирался, я спустилась вниз – лестница почти не скрипит, если идти по стеночке, – и в окно! И только одна мысль крутится: а вдруг я его приговорила? Он так грохнулся на пол – аж дом тряхнуло! А Глеб сверху.

– Она примчалась ко мне в три утра, – сказал Андрейченко. – И все рассказала. Вы мне позвонили несколько дней назад насчет тела, и я ушел в подполье, сюда. Я не знал, что делать, мне нужно было подумать. Вы понимаете, убитая женщина в квартире Лары… Что я мог подумать?

– Он подумал, что это я ее! – всплеснула руками Лара, обращаясь к капитану. – Представляете? – Она повернулась к мужу: – Ты, Венька, совсем с катушек слетел! Запомни, устроить мочилово в собственной квартире может только последний идиот!

Андрейченко и капитан переглянулись.

– А я в ту ночь вернулся за теплыми вещичками, ночи стоят холодные, – поспешно сказал художник. – А тут Лара. Я схватил ее – и сюда. Сидели, беседовали, а тут вы… к счастью. Она хотела вернуться в дом и все-таки найти клад.

– Пять лимонов на улице не валяются. А он сдрейфил! – обличила мужа Лара.

– Мой друг-философ считает, что клада там нет, – заметил капитан.

– Как это нет? А куда же он делся? Андрею рассказала последняя из ихней семьи, все правда! Хотите в долю?

Она с ухмылкой смотрела на капитана своими васильковыми глазами, в которых прыгали черти, и Коля почувствовал, как у него начинают гореть уши…

… – Понимаете, Леонид Максимович, она не ушла из дома, несмотря на то, что там был убийца. Отчаянная девица. И мне почему-то кажется, что дело тут не только в кладе… – глубокомысленно заявил капитан Астахов своему начальнику, отчитываясь о встрече с художником и Ларой Андрейченко.

– А в чем?

– Она не хотела оставлять этого артиста наедине с убийцей.

– Ты думаешь? – удивился Кузнецов.

– Ну! Она так говорила о нем: и беззащитный, и одинокий, и глазищи синие… И явилась к нему под видом Амалии Шобер, а могла ведь дать кирпичом по макушке. Она девица решительная и без царя в голове. Неспроста это.

– Как я понимаю, ей нравятся мужчины денежные, а артист беден, как церковная мышь, – заметил Кузнецов.

– И на старуху бывает проруха! – мудро заметил капитан. – И не все в жизни измеряется деньгами.

Кузнецов кивнул…

…Шуму наделала эта история – не передать! В городе только и разговоров было, что о Доме с химерами, тамошних привидениях и убийстве артиста. Слухи роились и множились. Число убитых артистов уже достигло трех. А в саду таинственным образом открылись чудотворные останки. Народ валом повалил посмотреть и пощупать дом собственными руками. Слухи, сплетни, толки, причем из самых достоверных источников – в том числе о том, что дом отдают под филиал Молодежного театра – креативный Виталий Вербицкий постарался, распустил слушок. И даже название уже придумано: «Приют лицедея». Теперь снести дом втихаря не получится!

Никакие озарения больше не посещали ни меня, ни Галку, и мы были отрезаны от следствия по убийству Лары Андрейченко. Глеб рассказал, что произошло в доме в ту ночь, – мы снова сидели в «Детинце», обсуждали последние события. Галка ахала, я была подавлена, мне казалось, что произошла какая-то чудовищная ошибка. Евгений Гусев – умница, прекрасный специалист, кругом положительный молодой человек – убийца? «А мотив, – спросила я. – Почему он хотел вас убить?» – «Наследство Шоберов, – сказал Глеб. – Оно спрятано в доме, а я ему мешал. И Голос – его рук дело, прав был Федор со своей «Китайской комнатой».

– Меня спасла Амалия Шобер, – сказал он, понизив голос. – Вы, конечно, не поверите, но она была… есть! Если бы не она… Я чувствую, она где-то рядом!

Мы с Галкой переглянулись. Галка покачала головой…