Марина Серова - Цена случайной ночи

— Ты успокойся, я найду предлог, — махнула я рукой. — Ты только ответь себе на вопрос: а нужны ли тебе отношения с Данилой? Или, может быть, с другим парнем тебе будет проще?

— Нет, нет! Я хочу только с Данилой, мне никто другой не нужен! — снова категорично заявила Ксения.

Другого, собственно, я и не ожидала. Когда человек влюблен, с ним разговаривать бесполезно. Аргументы от разума в этом случае наталкиваются на мощнейшее противодействие. Их просто не слышат, они отскакивают, как волны от скал. Пусть хоть целый Атлантический океан, но никакая толща воды не сможет пробить утесы, воздвигнутые человеком внутри себя. В этом, собственно, и есть великая сила любви. Вот только разрушительна или созидательна эта сила в данном случае? Вот в чем вопрос. Нет, скорее всего, Ксения с Данилой вместе не будут. Ну, помирятся, потом опять поссорятся. Видимо, здесь есть некая несовместимость. А если еще и родители против, то вообще перспективы шаткие… Но, кстати, почему же они против?

Вопрос этот не давал мне покоя. Наверняка здесь скрыта какая-то тайна. Просто даже ради этого мне стоило снова встретиться с Гладилиными. А что еще делать, с другой стороны? Эти сволочи, Машнов с Лопатниковым, в кутузке не колются, прикрылись якобы имеющимся у них алиби. Впрочем, наверное, не «якобы»… Мельникова устроит только твердое алиби, на остальные он не обратит никакого внимания. Значит, алиби все-таки есть…

Далее. Гаршина как организатора преступления призвать к ответу если и можно, то тоже не сразу и не прямо, а все ж, наверное, косвенно. Все остальные версии проверены — и тоже никаких зацепок. Рогожкин ни при чем, Золотареву незачем, Георгий Аркадьевич со своим начальником подписывали контракт в Москве. Все чистенькие, как только что из ванной.

К тому же… Я больше доверяла моему проверенному детектору лжи — своим костям. А они в очередной раз намекнули мне, что писать слово «конец» в деле Шуваловой рановато.

28+7+19 — «Примите жизнь такой, какова она есть, и извлекайте уроки».

То есть противодействовать жизни не следует. Значит, если пришла Ксения и попросила о помощи, ее следует оказать. Так надо понимать ситуацию. И еще и «извлечь уроки». А это означает, что и до того все было не так уж правильно и благостно. Если же пойти дальше в своих рассуждениях, то вообще можно сказать, что раньше была сплошная ерунда. В смысле — Машнов, Лопатников, Рогожкин, Золотарев… И прочие, и прочие.

Где копать дальше? Ну а вот, может быть, здесь, среди Гладилиных. Все правильно — «жизнь такова, какова она есть» сегодня предстала в виде Ксении, подталкивающей меня к общению со своим женихом Данилой и его родителями.

Все, решено. Нужно отправляться на эту дачу, только предлог необходимо придумать не такой идиотский, как предложила Ксения.

Впрочем, я не забывала и о своих интересах, и о предостережении костей. Если они говорят — не идти против течения жизни, значит, и не надо. А ехать на дачу к Гладилиным.

Предлог для посещения дачи нашелся сам собой, что еще раз подтвердило правильность моих намерений. Сама жизнь снова подсказывала мне ход действий. Мне же оставалось просто не противиться течению событий.

Гладилин позвонил сам. Он сказал, что сейчас уезжает на дачу на несколько дней и решил узнать, как продвигается дело. Так сказать, интересуется судьбой расследования убийства давней подруги.

Я сразу же сказала, что есть много новостей, но о них желательно говорить не по телефону. К тому же я ожидаю один важный звонок. А потом ухватилась за слово «дача». Я посетовала, что давно не была на природе. И зачем нам встречаться в городе, если можно это сделать на волжском берегу, и что если Владимир Сергеевич будет не против, то я могу подъехать именно на эту дачу во второй половине дня.

Гладилин благосклонно воспринял мою инициативу и подробно объяснил, как доехать до дачи. Я сверилась с тем маршрутом, который нарисовала мне Ксения, и убедилась, что все совпадает.

Через три часа я уже на своей машине переезжала через волжский мост, с некой завистью поглядывая на пляжников, которые купаются и загорают на островке посреди широкой реки.

Дача действительно производила впечатление. Это было добротное двухэтажное строение из белого и красного кирпича. Но это еще слабо сказано. Энергичная бабка постаралась выделиться — дачу украшали две башенки в диснейлендовском стиле. Если мысленно увеличить эту дачу раза в четыре, то получился бы замок в стиле модерн.

Именно архитектора, то есть Маргариту Федоровну, я и заметила, едва подъехала к даче. Она стояла и на повышенных тонах разговаривала с каким-то мужчиной. Прислушавшись, я поняла, что разговор ведется на дачные же темы — о поливе, трубах и еще о чем-то, что было бесконечно далеко от жизни городского частного детектива.

Заметив меня, Маргарита Федоровна расплылась в улыбке и затараторила:

— Проходите, проходите, Володя там, ждет вас.

Последовал широкий жест в сторону мини-замка. Я въехала на своей машине в ворота и остановилась. Навстречу мне вышел Гладилин.

— Здравствуйте. Проходите.

Я вышла из машины, поздоровалась и прошла в дачу. Действительно, все довольно мило — вполне приличная мебель сошла бы и для городской квартиры какой-нибудь бедноты.

— Что, у вас возникли какие-то вопросы? — поинтересовался Гладилин, указывая на плетеное кресло.

— Дело в том, что арестованы подозреваемые в убийстве. Но ваш сын Данила ушел в тот вечер от Ксении за полчаса до убийства. И я подумала, что вдруг он видел этих самых людей во дворе или в подъезде, случайно… Поэтому я взяла с собой фотографии, может быть, он их опознает.

Владимир Сергеевич, едва я упомянула Данилу в связи с Ксенией, помрачнел.

— Значит, они арестованы? — выдержав паузу, переспросил он.

— Да.

— А кто они?

— Подручные одного из, скажем так, авторитетов, сына которого арестовали за разбойное нападение и дело которого вела Тамара Аркадьевна.

Владимир Сергеевич мрачно кивнул.

— Я вам говорил, что это связано с ее работой, — сказал он, словно еще раз убеждая меня в том, что его первоначальная версия верна.

В этот момент в дачу вошла Маргарита Федоровна с корзиной яблок.

— Вот, кушайте, попробуйте, у меня тут несколько сортов, все должны попробовать. Я вам в прошлый раз давала мальт, а сейчас уже и бархатный анис поспел… У нас Данилка любит особенно бархатный, тоненькими прутиками зовет. Видите, у них какие тонкие ножки… А вкус — отменный. Ни у кого в округе этих яблок нет, только у меня. Почему-то не приживаются больше ни у кого, прямо мистика какая-то! Все говорят, яблоки — чудо! Ксения приезжала, тоже говорила: «Маргарита Федоровна, это из райского сада».