Марина Крамер - Умереть, чтобы жить

— А у тебя есть его фотографии?

— Конечно. Я, как любая мамаша, всегда в телефоне набор снимков ношу.

— Ну-ка, ну-ка, покажи мне молодого человека.

Ника подвинулась ближе и достала телефон, нашла папку с Максимкиными фотографиями и протянула Вере Павловне. Та долго перелистывала снимки, улыбалась и качала головой:

— Такое впечатление, что все маленькие мальчики напоминают друг друга. Вот и Дима в детстве такой был — всюду влезал, постоянно чем-то интересовался, а всем игрушкам предпочитал длинную щепку. Бывало, наберу с собой игрушек на детскую площадку, а он их приятелям раздаст, а сам палку непременно найдет — и потом домой тащит, — возвращая телефон, сказала Вера Павловна. — У тебя очень хороший мальчик, Ника. А вот скажи, пожалуйста, у тебя к моему сыну серьезные чувства или так, время провести? — неожиданно сменила она тему, и Ника слегка растерялась.

— Я давно не встречала человека, готового ринуться на помощь практически незнакомой женщине, — тихо сказала она, — и я бы, конечно, не хотела забегать вперед, но… Мне кажется, что если Димы рядом не будет… даже не знаю. Я уже привыкла, что он есть, что нам вместе хорошо. Я хочу ждать его с работы, хочу проводить с ним все свободное время. Мне нравится о нем заботиться, понимаете? Вот мне тридцать один год, а такое со мной впервые…

Вера Павловна слушала ее внимательно, подперев щеку кулаком:

— Когда он впервые рассказал мне про тебя… Нет, даже не так — я сразу почувствовала, что у Димы появилась женщина. Он приехал ко мне с дежурства, и у него было такое лицо… обычно после суточного дежурства он усталый, молчаливый, старается приезжать ко мне не с утра, а вечером, а тут… Он как на крыльях влетел, торт привез, улыбался все время. Я почему-то сразу подумала — сын кого-то встретил. А рассказал он мне о тебе после вашей прогулки на ВДНХ. Знаешь, после развода с женой он как-то замкнулся, что ли… Дима очень открытый человек, для него все люди хорошие, а от жены он вообще не ожидал такого предательства. Ведь он ей помогал расти профессионально, освободил от всех домашних дел, хотя сам тоже работал в двух местах. А она сделала свое дело и ушла к более успешному и честолюбивому, — Вера Павловна достала из рукава платочек и промокнула глаза, — вот ведь как бывает — думала, что внуков дождусь, а вышло… Ой, не обращай внимания, Ника, что-то я, старая, совсем… Димку жалко, молодой ведь еще. И мне так хочется, чтобы он в тебе не ошибся.

— И вас не смущает, что у меня есть сын? — Этот вопрос не давал Нике покоя, она видела, что женщина искренне восхищается ее мальчиком, но ведь это не значит, что она его примет.

Вера Павловна удивленно посмотрела на нее и тихим голосом спросила:

— А тебе бы мешал ребенок женщины, которую полюбил твой сын? Ты смогла бы сказать сыну, которого за много лет видишь счастливым, что тебе мешает ребенок его любимой?

— Я не знаю… моему сыну пока рановато приводить женщину с ребенком, — пошутила Ника.

— Ну, так я скажу тебе. Если мать живет не для себя и любит сына не для себя, то ей совершенно неважно, есть ли дети у женщины, которую он выбрал. Если он решил, что ему нужно поступить именно так, то я обязана принять и уважать его выбор. Ради того, чтобы ему было хорошо и не приходилось разрываться между мной и женой. Ведь нет ничего хуже, чем заставлять сына делать выбор. И неизвестно еще, что он выберет, правда? — улыбнулась она, дотрагиваясь до Никиной руки. — А мальчик — ну, что мальчик? Очень славный мальчик. Думаю, что Димка с ним найдет общий язык, он детей любит.

— Странно это все, — пробормотала Ника, — мы с вами так тут обсуждаем, как будто дело решенное… а ведь Дмитрий не делал мне предложения.

— Не успел, — спокойно сказала Вера Павловна, поглаживая ее руку, — просто еще не успел, а решил давно. И мне сказал. Открою тайну — он и кольцо уже купил, ругать меня будет, что сказала, но молчать сил нет. Так что свои планы он давно уже построил. Видимо, ждет момент.

— Ну да — не в больнице же, — улыбнулась Ника и перевела взгляд на часы: — Ой, Вера Павловна, у вас так хорошо, что я про время совсем забыла, а у меня встреча назначена на вечер. Пока доберусь…

— Мне было очень приятно с тобой познакомиться, — искренне сказала Вера Павловна, тяжело поднимаясь из-за стола.

— Мне тоже. Я вам телефон свой написала, если что-то нужно — звоните, не стесняйтесь. Пока Дима в больнице, я буду к вам приезжать вместо него.

— Обязательно приезжай, я буду рада тебя видеть.

Ника попрощалась и вышла на площадку с ощущением, что уходит из дома, где все родное и знакомое. «Надо же, как Димкина мать на него похожа. Общаешься — и никакого напряжения, как будто сто лет знакомы».

И фраза про купленное Рощиным кольцо почему-то очень согревала душу — как будто Ника заглянула в будущее и убедилась, что там они уже вместе.

Вадим позвонил около восьми, когда Ника закончила уборку в квартире — не так просто было отмыть все, что вчера оставили после себя оперативники. Ей казалось, что запах крови так и не удалось ни выветрить, ни заглушить при помощи моющих средств и освежителя воздуха. Всякий раз, когда она выходила в коридор, глаза невольно смотрели на то место, где вчера была кровавая лужа, и Ника ничего не могла с собой поделать. Звонок застал ее в тот момент, когда она пыталась в очередной раз избавиться от преследовавшего запаха при помощи туалетной воды. Поставив флакон на полку, Ника взяла трубку.

— Добрый вечер, это Вадим, я от Алексея Сергеевича, — сразу раздалось оттуда.

— Добрый вечер, Вадим, я вас жду.

— Я подъехал, а у вас домофон не работает.

— Вы консьержу наберите, там его номер написан на двери, он вам откроет, скажете, что ко мне.

— Понял, — коротко ответил Вадим, — этаж двенадцатый? А то я с вещами.

— Да. Лифт работает.

Она отомкнула замок входной двери и вышла на площадку. На звук тут же высунулась Дуся:

— А, это ты, Вероника. Ну, что, как дела? Как твой доктор?

— Спасибо, Дуся, все обошлось, прооперировали его. Вы мне так вчера помогли…

— Ой, да брось! — отмахнулась соседка. — Жалко, что мы не услышали ничего, может, помешали бы… Степа! — крикнула она, повернувшись в квартиру, — Степа, прекрати! Зачем ты его в ванну засовываешь? Я тебе дам сейчас — в подводники готовитесь! Ой, Ника, побегу, а то он сейчас Кешу утопит. — И Дуся захлопнула дверь, из-за которой через секунду раздался двухголосый вой — видимо, выловленные из ванны «подводники» возражали против такого вмешательства.

Услышав звук открывающегося лифта, Ника открыла дверь блока — на площадке стоял невысокий коренастый парень лет двадцати пяти. Одет он был в серый спортивный костюм и белые кроссовки, а в руках держал раскладушку, небольшую спортивную сумку и кофр с костюмом.