Марина Серова - Рецепт предательства

«Вот оно в чем дело… – ретируясь и снова прячась в машину, чтобы как-нибудь ненароком на попасться на глаза, думала я. – Однако…»

Картина, представшая моему взору, настолько не вязалась со всеми предыдущими событиями, что я почувствовала необходимость немного задержаться и осмыслить новость.

Мазурицкий! Преступник, убийца, конкурент, негодяй… Чего только не выслушала я в его адрес! И вот – извольте! Этот самый Мазурицкий – на месте Эдика. Неудивительно, что Тамара потеряла интерес к расследованию, на котором еще недавно так настаивала. Думаю, теперь ей гораздо интереснее будут доказательства того, что муж ее отправился на тот свет без посторонней помощи.

На ходу перестраиваясь, переиначивая сложившийся уже в уме отчет, я дождалась, пока влюбленные попрощаются, и, когда представительский «Мерседес» уехал, а счастливая Тамара вновь скрылась за дверью подъезда, вышла из машины и отправилась следом.

Кажется, впервые я заранее знала, каким будет настроение моей заказчицы, и ее счастливое порхание уже не вызывало изумления.

Я тоже улыбалась, стараясь попасть в тон и сделать информацию, которую я намерена сообщить, приятной. Мне уже было понятно, что, узнав о невиновности Мазурицкого, Тамара будет только рада, оставалось лишь как следует преподнести это.

– Ну что, какие сегодня у вас ко мне вопросы? – весело произнесла Тамара, для которой все вопросы, казалось, были уже решены.

– Сегодня никаких, Тамара Львовна. Расследование закончено.

– Вот как?! Ну что ж, я рада…

Однако по тону, по тому, как изменилось выражение ее лица, особенной радости я не заметила. Несомненно, Тамара, еще так недавно упорно настаивавшая на виновности Мазурицкого, ожидала услышать от меня о доказательствах этой виновности, а учитывая, как обстояли дела с ее личной жизнью на сегодняшний день, информацию эту никак нельзя было бы назвать приятной.

Но я не стала огорчать влюбленную женщину.

– Не знаю, возможно, услышав о результатах, вы огорчитесь, но я привыкла оперировать фактами, а факты свидетельствуют о том, что господин Мазурицкий непричастен к смерти вашего мужа. Я понимаю, что у вас были веские причины подозревать его, но, досконально изучив все обстоятельства, я пришла к выводу, что смерть наступила от естественных причин. Инфекция действительно была спровоцирована довольно редким видом бактерий, о чем я уже докладывала вам и чему имеется документальное подтверждение, но заразить этими бактериями человека намеренно практически не представляется возможным. Таким образом, проведенное расследование показало, что кончина вашего мужа не является следствием чьего-то злого умысла и у нас нет оснований обвинять ни господина Мазурицкого, ни кого бы то ни было еще. Сожалею, если такой результат разочаровал вас, но могу только повторить, что я привыкла оперировать фактами, а факты – упрямая вещь.

Глубочайший вздох облегчения, который Тамара даже не пыталась скрыть, лучше всяких слов говорил, что о разочаровании и речи не идет. Она снова оживилась, заулыбалась, и речь ее полилась рекой.

– Ну, что поделать, – суетясь возле чайника, весело говорила гостеприимная хозяйка. – От естественных причин, значит, от естественных. Выходит, я ошиблась. Что ж, бывает. Зато мы теперь точно знаем, что нет никаких оснований подозревать кого-то. Я считаю, что это тоже дорогого стоит.

– Да, разумеется. Тяжело все время теряться в догадках и сомневаться, достаточно ли порядочные вокруг тебя люди.

– Вот именно, – с жаром подхватила Тамара. – Все время думать, предполагать… это… мучительно. Нет. Считаю, что заказала это расследование не зря. Я очень благодарна вам, Татьяна, вы избавили меня от очень тяжкого груза… душевного. Давайте попьем чаю. Сережина няня делает изумительное печенье. Какой-то особый семейный рецепт. Попробуйте, уверена, вам тоже понравится. Ведь мы, возможно, больше не увидимся с вами, пусть останутся приятные воспоминания о последней встрече.

А вот и общественное признание. Что ж, благодарность счастливого заказчика – лучшая награда для исполнителя.

Нет, дружба с Мазурицким и впрямь совершила настоящее волшебство. Та ли это Тамара, которая чуть больше недели назад так повелительно разговаривала со мной вот в этой же кухне? Нет и еще раз нет. Это совершенно другая женщина, мягкая и спокойная.

Я попила чаю и отведала печенья, действительно очень вкусного.

Но, прощаясь с Тамарой, чувствовала, что меня так и распирает от желания поделиться с кем-то. Запутанное, странное расследование, на каждом шагу возникающие новые версии… и такой неожиданный, непредсказуемый результат. Все это требовалось немедленно излить на чью-нибудь беззащитную голову, иначе меня бы просто разорвало.

Твердо решив не посвящать в ненужные подробности Тамару и не портить ей медовый месяц, я не могла рассказать полностью всю историю ей. Не могла рассказать даже Кире, потому что тогда пришлось бы расколоться и выложить все, что я знала об ограблении музея.

И, перебрав все возможные и невозможные варианты, я решила сделать объектом своих излияний Светку. Ведь как-никак она тоже участвовала во всем этом. Иногда даже в ущерб своим прибылям. Пускай узнает, что труды ее были не напрасны.

Я взяла трубку и, найдя знакомый номер, нажала на вызов. Голос на том конце снова был грустным.

– Что, опять пусто?

– Увы. С утра хоть бы один. Хоть бы на укладку кто пришел, про стрижку уже не говорю.

– А хочешь, я к тебе приду, Света? На стрижку.

– Шутишь? Говори сразу, что опять? Анжела или Эльвира? Или новенький кто?

– Нет, я серьезно. Дело закончено, ни Анжела, ни Эльвира больше неактуальны. Я сама хочу прийти, освежить внешний облик. Свой собственный.

– Вот это номер! Я что-то даже и не припомню такого. В новейшей истории.

– Отметь этот день красным цветом.

– Уже бегу.

Усевшись в удобное кресло, я с удовольствием предоставила себя в распоряжение умелой подруги, предвкушая долгую, приятную процедуру и интересный разговор с непременными охами и ахами со стороны Светки, по завершении которого я, несомненно, получу самое полное общественное признание.