Екатерина Лесина - Разбитое сердце королевы Марго

И улыбнулся этак, криво. Бестолочь. А Саломея за него, между прочим, взаправду волнуется, потому как близкий человек. Не родственник, но когда и как получилось, что ближе Далматова у нее никого нет? И если Варвара причинит ему вред…

– Не спеши. – Далматов полулежал в кресле, сцепив руки на животе. – Я не люблю, когда все слишком однозначно. Вот смотри, какая вырисовывается история…

– Какая?

– Живет себе девочка… замуж выйти мечтает. Это я вообще… у многих девочек жизненная цель… ну да ладно, мечтает и встречает любовь всей своей жизни. Уводит у невесты, которая если не подруга, то приятельница…

Он рассказывал и пальцами шевелил, будто перетирая каждое слово.

– И главное, все в его окружении против этой девочки. Вообще все против, даже родной отец… мой вот тоже, помнится, сволочью был преизрядной, но не настолько, чтобы в монастырь меня отправлять за вымышленные грехи. Хотя… у меня и не вымышленных хватало. Да и у него не меньше.

Далматов потер переносицу.

– Эта девочка своего добивается, но вот… семейное счастье длится недолго. И муженек решает, что петля ему дороже этого самого семейного счастья.

– Ты циничный засранец.

– Знаю… но дальше у нас по расписанию похороны. И новая свадьба, если верить девочке, то она попыталась мыслить практично. Если верить остальным, то она – еще более циничная засранка, чем я, и заранее выбрала новую жертву. В общем, план удался. И девочка наша стала вдовой… только не настолько богатой, как ей думалось… и вот третья попытка… и третья неудача. Она дура?

– Варвара?

– А кто еще?

– С чего ты решил?

Далматов пожал плечами:

– Смотри. Допустим, она и вправду циничная хищница с семейным проклятьем на руках. Допустим, знает, что браку суждено быть недолгим… и тогда почему все три раза она в пролете?

– То есть?

– Хищница… настоящая хищница, если она не круглая дура, выбирает жертву очень тщательно. Она узнает о ней все. А наша Варвара? Сначала она умудряется выйти замуж за школьного учителя.

– Он выглядел состоятельным…

– Выглядеть и быть – разные вещи, рыжая. В том, чьи у него деньги, хищница разобралась бы через неделю-другую совместной жизни. И здесь уже два варианта. Или дружить с мамочкой жертвы, или искать другую жертву. А что делает Варвара?

– Выходит замуж… и устраивает пышную свадьбу.

– Ту, которая ей не по карману… более того, она действительно продолжает работать после свадьбы. А с квартирой ее попросту нагрели. Итак, после смерти первого мужа она остается ни с чем. Не скажу, что это меня сильно печалит.

Далматов наклонился и зевнул, не дав себе труда рот прикрыть.

– Итак… дальше… допустим, у нее и вправду любовь приключилась. Бывает такое и с хищниками. Но второй брак… здесь явно голый расчет. Вот только кривой какой-то опять… не учесть наличие взрослого сына и старое завещание… да любая нормальная баба в первую очередь озаботилась бы тем, чтобы завещание это переписали.

– Опыта мало?

– На втором-то муже? Нет, такие учатся быстро. Ну ладно, вдруг и вправду тупая оказалась… или, напротив, наивная слишком. Но третий супруг… смотри, она вновь повторяет фокус, правда, здесь не невеста, а жена. Но Варваре все равно. Добивается развода… потом суд… раздел имущества… и вынужденная продажа его. А дальше… дальше очередная глупость. Она позволяет мужу все вырученные деньги вложить в дело.

– Почему глупость?

– Потому что он должен был умереть. Сама посуди, если расчет был именно на это, то зачем позволять потенциально мертвому мужу тратить деньги, которые наша Варенька считала своими?

С этой точки зрения Саломея проблему не рассматривала. Далматов же, после долгой паузы, продолжил:

– А вот если она надеялась, что доктор будет жить, тогда да… тогда имело смысл позволить ему создать новый Центр. Тот бы стал приносить доход…

– Если она рассчитывала, что он умрет позже?

– Насколько позже? Первые двое умерли в течение года после свадьбы. Доктор прожил полтора… и так перебор… нет, дело в другом…

– Паук?

– Паук, – согласился Далматов. – Паучиха… паучихи после спаривания сжирают партнера. Знаешь почему?

– Нет. И не уверена, что хочу знать.

– Самцы пауков могут спариваться только один раз. Но продолжают брачные танцы… путают даму… вот, чтобы не тратить время на выбор, она его и сокращает. Заодно и ест, что тоже важно.

Саломею замутило.

– Извини, я… пожалуй…

– Это ты извини. – Далматов встал. – Мне надо думать, о чем говорю… знаешь, ведет, как пьяного… а главное, что я ничего не пил из ее рук. Не ел. И к чертовому пауку не прикасался… он не мог принадлежать Маргарите Валуа… слишком молодой… но вот если предположить…

Далматов подошел к книжным полкам и провел пальцем по запыленным корешкам.

– Медальон… в медальоне что-то хранилось… что-то важное… например, ее волос, тогда имеет смысл… она была очень красивой женщиной. Смертельно притягательной, я бы сказал. И сердца любовников она бальзамировала. На память. Рыжая, не смотри так, у каждого свое понятие о сувенирах. Но муж у нее был один. И с ним у Маргариты отношения сложились очень даже неплохие… он прятал ее любовников. Она заботилась о его фаворитках. Полная семейная гармония. И после развода мало что изменилось… Маргарита оставалась ему другом, у которого король всегда мог найти понимание… нет, она совсем не та, которая способна убить…

Далматов повернулся.

– Но вот завлечь… увлечь… ей всегда важно было почитание мужчин.

– Приворот?

– Возможно. – Он кивнул, соглашаясь с какими-то своими мыслями. – Но не убийство… убийство не вписывается… они все трое были нужны Варваре…

– Значит, убивал кто-то другой.

– Похоже на то. – Вымученная улыбка и пот на висках. – Рыжая… мне и вправду, похоже, стоит прилечь. И… посидишь со мной?

– Даже за руку подержать могу, только сестрицу свою выпровожу.

– Нет.

– Почему?

Отказ резанул.

Ему нравится Варвара… пусть даже у этой симпатии искусственные корни, но ведь нравится же! И Саломея прикусила губу, сдерживая обидные слова.

Он взрослый. Он сам прекрасно понимает, что происходит.

Разберется.

– Рыжая, – задумчиво произнес Далматов. – Мне вот, конечно, глубоко приятно, что ты так ко всему относишься, но дело не в твоей сестрице… дело в том, что тот, кто убивает ее мужей, вполне способен устранить и саму Вареньку. А мне кажется, что, если это произойдет, ты опечалишься.

И улыбка кривоватая.

Все-таки он сволочь, но сволочь близкая и родная в чем-то.

– Думаешь, дело в ней?

– Это наиболее простой вариант. Трое мужчин. Друг с другом у них мало общего, исключая разве что нашу красавицу… следовательно, дело в ней.