Павел Астахов - Волонтер

И вдруг…

– У меня плохое предчувствие, Марфин, – прошептал он.

– Все будет о’кей, мистер Оутис. Вы просто устали и нервничаете.

Из груди Джеймса вырвался вздох.

– Артем, очнись!

Павлов с огромным трудом приоткрыл глаза. Ему казалось, что его веки были склеены едва ли не намертво. В голове стоял шум, пульсирующая боль походила на волну – прибой, откат, прибой, откат. Ему кое-как удалось приподняться и окончательно открыть глаза.

– Живой! – с облегчением вырвалось у Аллы. Она сидела на полу, подобрав под себя ноги.

Правая рука девушки была пристегнута к трубе отопления. Павлов хотел подняться на ноги. Он не сразу заметил, что скован точно таким же образом.

– Как ты тут очутилась? – спросил Артем.

Алла, запинаясь, рассказала ему, как влипла в эту ужасную историю.

Павлов подергал рукой, проверяя надежность трубы. Она завибрировала, сверху посыпалась штукатурка. Сталь наручников вгрызлась в кожу, но адвокат не обратил на боль особого внимания. Возможно, ему удастся вырвать трубу.

– Я же написал тебе – никакой самодеятельности!.. – начал он, но поймал умоляющий взгляд девушки и не стал продолжать. Что сделано, то сделано.

– Где Коробов?

– Я не знаю. – Алла вздохнула. – Когда тебя втащили сюда, он заглянул всего на минуту. – Она всхлипнула и полепетала: – Артем, Коробов сказал, что это последняя ночь для нас.

Павлов повернул голову в ее сторону.

– Не паникуй. Мне такое тоже говорили, причем не один раз. Как видишь, пока жив. Где мы находимся? Ты в сознании была, когда здесь оказалась?

– Это подвальное помещение. Что-то вроде склада.

Артем огляделся. Вся комната действительно была заставлена какими-то коробками.

– Сколько примерно я был в отключке? – спросил он.

Алла наморщила лобик.

– Точно не скажу, но примерно минут двадцать.

– Держись. Нас скоро освободят.

– Артем, мне страшно, – сказала Одинцова дрожащим голосом.

Павлов собирался сказать ей что-то успокаивающее, но тут дверь неожиданно распахнулась.

– Опа!.. Уже очухался? – самодовольно ухмыляясь, спросил Коробов, неторопливо снял пиджак и повесил его на крючок у двери.

– Я думал, вы умнее, Виктор Анатольевич, – сказал Артем. – Вы хоть понимаете, что сами себя загнали в угол?

Мясистое лицо Коробова пошло красными пятнами.

– Я тебе покажу угол! Где все документы? У тебя в офисе ни фига нет! А в папке только чистые листы! Ты молоком пишешь, или интервью у меня брать собирался?

– Отнюдь, – возразил Павлов. – Это не я буду писать, Виктор Анатольевич, а вы сами.

– Совсем сбрендил! – Коробов покрутил пальцем у виска. – Видишь, Алла, с кем ты связалась? Что я писать должен?

– Чистосердечное признание. Поверьте, Виктор Анатольевич, это самое лучшее, что я могу вам предложить.

– Дурак! – заявил Коробов и усмехнулся: – Робин Гуд, понимаешь. Все продолжаешь верить в торжество закона. – Он подошел вплотную к Павлову. – Много ли ты знаешь о том, что тут происходит?

– Вам страшно? – благодушно спросил Артем, глядя прямо в глаза Коробова, налившиеся кровью. – Я же вижу. Снимите с нас наручники, пока еще не поздно.

– Павлов, ты еще глупее, чем я думал. – Коробов покачал головой. – Не пройдет и пары часов, как я уберусь отсюда. У меня три загранпаспорта и как минимум десять мест, где можно спокойно отсидеться, парень. Через пару лет я вернусь и организую новый фонд. Понял? Я просчитываю все шаги заранее, как в шахматах. Только ты этого не увидишь, поскольку уже безнадежно проиграл партию. Знаешь, что я сделаю, если ты сейчас будешь молчать? Эй, я тебе задал вопрос! – Он повернулся к Алле.

Девушка съежилась в комочек, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Я ее раздену прямо при тебе, а потом займусь всем остальным на твоих глазах. Хочешь? – Голос Коробова был ядовитым и приторным, как отравленный сироп.

– Нет, нет, – забормотала Алла, пытаясь как можно сильнее вжаться в угол, желая раствориться в стене. – Вы сошли с ума!

Коробов шагнул еще ближе, присел и погладил Одинцову по щиколотке. Она взвизгнула и отдернула ногу так резко, словно по ней полз скорпион. Виктор Анатольевич хохотнул.

– Перестаньте, – бросил Артем. – Что вас интересует?

Коробов развернулся к адвокату и спросил:

– Как ты вышел на нас?

Губы Павлова тронула усмешка.

– Если бы полиция проявила бы чуть больше внимания к исчезнувшим людям, то у вас давно начались бы проблемы. Вы прокололись с Симоновым. Ваш врач, Осипов, топорно сработал. Сколько у вас таких умников, Виктор Анатольевич?

– Кажется, ты забылся, парень. Вопросы тут задаю я. Как ты узнал про Назу?

Артем глубоко вздохнул и проговорил:

– Видите ли, только дурак не сможет сложить эти простые детали пазла, господин Коробов. Это все настолько очевидно, что я диву даюсь, как ваша шайка-лейка не развалилась, только образовавшись.

– Коррупция, голубчик, – разъяснил Коробов. – Кстати, я наконец-то понял. Это ты был у Кноспе? До меня дошли сведения, что его очередной приступ свалил, и старый инвалид уже одной ногой в могиле. Это ты к нему ходил? Да, конечно. Напугал старика до смерти. – Коробов принялся с многозначительным видом ходить взад и вперед, засунув руки в карманы. – Отставной профессор ничего не знал, он мог только подозревать. Никаких фактов у тебя нет, Павлов. Осипов – вот единственный твой козырь, но я решил эту проблему. У тебя есть только домыслы и фантазии, которые разыгрались в твоем больном воображении. Конечно, ты натравил на Ремезова и Назу проверки. Но это дело поправимое. – Коробов бросил плотоядный взгляд на Аллу. – А вот эта поганка многое увидела. Но я все равно уже решил, как с ней поступить. Так что вы никуда не сможете передать вашу информацию.

– Устранив нас, вы еще больше завязнете в болоте, – сказал Павлов.

Коробов осклабился.

– Прямо самурай какой-то передо мной. Поглядите на него! Ничего не боится. А знаешь, что я с вами собираюсь сделать, адвокат?

– Я сгораю от нетерпения, жажду узнать свою судьбу, – сказал Павлов и улыбнулся.

– Ну-ну, давай, хихикай, дурилка. Как бы потом плакать не пришлось. Сначала я напою вас. Сами сможете выбрать – водка, виски, что пожелаете. Я сегодня добрый. Потом я побалуюсь с этой девчонкой, после этого застрелю тебя, затем выпущу пулю в лоб ей. – Коробов ткнул толстым пальцем-сосиской в Аллу, застывшую от ужаса. – Ствол я вложу ей в руку. Далее мои ребята засунут ваши тела в твою машину, Павлов. «Романтичный вечер перерос в выяснение отношений», – скажут в прессе. Она убила тебя, а потом, не выдержав груза вины, покончила с собой. Вот так.

– Боже, нет. Вы псих! Вы этого не сделаете! – Алла замотала головой.

– Еще как сделаю, но чуть позже. Сейчас у меня еще есть немного времени, пока не начнется операция. Кстати, как раз именно сейчас из твоего парнишки вынимают сердце, Павлов. Что поделать, я просто бизнесмен. Если есть люди, готовые купить некий товар за хорошие деньги, то почему бы мне не найти для них эту вещь и не поставить это дело на поток?