Марина Серова - Предчувствие конца

Все мои хвори как рукой сняло. Я быстро обогнула сарай и заглянула за ржавый «Запорожец», что нашел в этом тихом месте свой последний приют. Увиденное мне чрезвычайно не понравилось.

За остовом автомобиля прямо на земле лежала женщина. Не бомж, не алкашка — прилично одетая дама предпенсионного возраста. Она лежала лицом вниз в луже крови, на голове зияла рана, и если бы не слабый стон, я решила бы, что передо мной труп.

Я вынула телефон из кармана и набрала номер «Скорой». Потом я присела рядом с пострадавшей. Внезапно женщина попыталась приподняться.

— Лежите, сейчас «Скорая» приедет! — Я попыталась удержать беднягу в лежачем положении. Травмы головы — штука опасная. Но пострадавшая упорно старалась приподняться. Я помогла ей сесть. Женщина поднесла руку к голове, потом с ужасом уставилась на окровавленную конечность.

— Кто это вас так? — спросила я, сочувственно глядя на раненую.

— Дети, — ответила женщина и вдруг залилась слезами.

— Ну-ну, все уже позади! — попыталась я успокоить ее, но вышло только хуже.

— Представляете, — рыдала пострадавшая, — иду поздно вечером домой, у подруги засиделась… И вдруг выскакивают на меня две девочки. Такие худенькие, беленькие, в джинсиках и маечках. Я им: «Добрый вечер, девочки!» А одна мне: «И тебе не хворать, тетя! Каламаксай!» И ударила меня по голове. Я сама не помню, как упала, а она мою сумку схватила и роется там. А вторая девочка подошла и давай меня пинать ногами! Дальше ничего не помню…

Женщина обвисла у меня на руках. Похоже, бедняга пролежала здесь всю ночь. Вероятно, «девочка» ударила пострадавшую кастетом. Ну молодежь пошла!

Тут подъехала «Скорая». Вымотанная за ночное дежурство докторша быстро осмотрела раненую и обратилась ко мне:

— Помогите загрузить ее в машину! Вы кто, родственница? В больницу вы с ней поедете?

— Да нет, я случайная прохожая, — попыталась объяснить я, уже понимая, что ехать все равно придется. У пострадавшей нет документов, сейчас ее привезут в приемный покой — и что дальше? Вдвоем с врачом мы погрузили женщину на носилки, а носилки задвинули в машину. «Скорая» понеслась по улицам, вереща сиреной.

Домой я попала к обеду. Больница, куда отвезли пострадавшую, находилась на другом конце города. Естественно, «Скорая» — не такси, обратно не повезет, а денег на такси у меня не было, ведь я выскочила из дома в тренировочном костюме. Усталая, голодная, я притащилась домой на автобусе (в кармане завалялся мятый полтинник), приняла душ и сварила себе кофе. Но расслабляться на диванчике было еще рановато. Бедная женщина, жертва нападения, так и не пришла в сознание. Она была жива, но прогнозы были неутешительные. Теперь предстояло разыскать родственников пострадавшей. А то, поди, с ума сходят от беспокойства. Раз женщина сказала, что возвращалась домой от подруги, значит, живет где-то поблизости. Посторонний человек этими проходняшками не пойдет, там и днем можно заблудиться. Значит, местная. Если пройти по окрестным дворам и поспрашивать жильцов, может быть, удастся установить личность потерпевшей.

Внутренний голос кричал мне: «Охотникова, ну что тебе дома не сидится? Ну что ты опять во что-то ввязываешься, а? Не гони волну. Пройдет пара дней, и полиция установит личность пострадавшей. А ты пей свой кофе и не лезь куда не звали!»

Но я представила родных пострадавшей, для которых пара дней равносильна паре лет, представила, что на месте этой женщины могла бы быть тетушка Мила… Эх, вот бы эти криминальные малолетки попались на моем пути! Это же надо — кастетом…

В общем, я сжевала бутерброд и отправилась на разведку. Первым делом я решила посетить место преступления. А вдруг остались какие-то следы? Улик там обнаружилось предостаточно — лужа крови никуда не делась, да следы на земле подтверждали рассказ пострадавшей. Ради интереса я заглянула под «Запорожец» — и ахнула. Там лежала черная женская сумка из кожзаменителя. Ну и дела!

Я схватилась за телефон. Ох, не будет от меня сегодня покоя ни врачам, ни полицейским… Пришлось быть понятой. Сумка принадлежала Коломиной Софье Ивановне, пятидесяти лет, проживающей на соседней улице. Кроме паспорта, в сумке обнаружились пенсионное удостоверение, сберкнижка, зарплатная карточка и кошелек с девятью сотнями рублей в кармашке. Получается, какие-то малолетки напали на Софью Ивановну, стукнули по голове и отобрали сумку. А потом просто выбросили ее в двух шагах и даже денег не взяли! Девятьсот рублей — неплохие деньги для провинциального подростка. Ничего не понимаю…

Зато проблема с установлением личности пострадавшей решалась. Да и родных полиция оповестит. Я вернулась на свой диван с чувством выполненного долга и улеглась, намереваясь отдохнуть. Честно говоря, чувствовала я себя не лучшим образом. Сегодняшнее утро вымотало меня так, как ни одна из спецопераций. Но отдохнуть мне не дали.

Едва я закрыла глаза и погрузилась в сон (в нем фигурировал Табаки, которого я сбрасываю с крыши десятком разных способов), в дверь позвонили. Кряхтя, я доковыляла до двери и заглянула в глазок. Передо мной возникла интеллигентная физиономия соседа. Александр Арнольдович Кирпичёв собственной персоной. Я открыла дверь.

— Добрый день, Евгения Максимовна! Я к вам по очень важному делу, — сообщил сосед и даже слегка поклонился. Я напряглась и невольно бросила взгляд на дверь квартиры напротив.

— Что, опять соседи безобразничают?

Кирпичёв тоже уставился на дверь «нехорошей квартиры», потом улыбнулся:

— Нет-нет, что вы! Мне безумно неловко, что я в прошлый раз вас так подставил!

Я приподняла брови. Последнее слово как-то не вязалось с подчеркнуто интеллигентной речью Александра Арнольдовича. Сосед, кажется, понял мое удивление и пояснил:

— Внучка необычайно способствует обогащению моего словарного запаса. Следит, чтобы я был современным…

— Да вы заходите! — спохватилась я, и мы проследовали в гостиную. Александр Арнольдович долго устраивался в кресле, наконец уселся и сложил руки кончиками пальцев вместе.

— Евгения Максимовна, я хочу предложить вам работу, — произнес сосед.

Да, вот пенсионеров я давненько не охраняла! В последнее время моими клиентами были те, кого принято называть ВИП-персонами: миллионеры, наезжающие в Тарасов столичные политики, крупные дельцы. И вот теперь — сосед по подъезду… Позвольте, зачем ему охрана?!

— Александр Арнольдович, вы уверены, что вам нужен телохранитель? — поинтересовалась я. Боюсь, при этом я не смогла сдержать улыбку. Сосед в белоснежном летнем костюме и пушистых тапочках выглядел таким безобидным…

— Абсолютно уверен! — Старик выпрямился в кресле. Вид у него сделался внушительный, и я вспомнила, что, по непроверенной информации, Кирпичёв до выхода на пенсию занимал какой-то пост… в Министерстве сельского хозяйства, кажется. Интересно, какие тайны скрыты в сельском хозяйстве Тарасовской области? Да вдобавок ко всему эти тайны черствые, как сухари — старик уже лет пятнадцать на пенсии…