Андрей Константинов - Решальщики. Раскрутка

Так что, по большому счету, с себя и спрос. В том числе за более чем странное поведение Игорька. Который блестяще справился с дебютом операции по захвату питерских гостей, однако в дальнейшем повел себя, мягко говоря, неадекватно.

Павел Тимофеевич выругался и снова взялся за телефон.

— Значит, если мы отдадим «тугамент», вы нас отпускаете на все четыре стороны? — уточнил Купцов.

— Без вопросов, — уверенно кивнул Игорь. — Вон мобила опять надрывается. Отзовись, и Паша тебе то же самое скажет.

— Паша? — навострила ушки Яна Викторовна. — Бажанов?

— А хер его знает, как его фамилиё. Я к нему в паспорт не заглядывал. Дрын — он и в Африке Дрын, и в Череповце обратно Дрын.

— Значит, все-таки он.

— Что, ваш знакомый? — подивился Купцов.

— Вроде того, — хмуро кивнула Асеева. — Нет, я, конечно, допускала, что Бажанов имеет самое непосредственное отношение к этой истории. Но чтобы участвовать в ней самолично… Хм… Вот уж действительно: не стареют душой ветераны.

— А если не отдадим? Бумагу? — возобновил торг Леонид.

— Скоро сплошняковый лес пойдет. Там парни стопудово нагонят — и сзади, и спереди. Короче, возьмут в клещи, ну и… Учти! Останавливать станут жестко. Да, может, ты на гаишный пост надеешься? Не стоит. До ближайшего верст тридцать пилить. Так что не дури, сходи с колеи. Вас никто пальцем не тронет, обещаю.

— Даже ты?

— Что я?

— Неужто не тронешь? После всего того, что промеж нас случилось?

— Слово даю. Я ведь сам виноват. Грамотно ты меня уделал, чего уж там. Как сообразил-то?

Купцов в ответ загадочно улыбнулся и процитировал:

— Не понял?

— Да это я так, о своем. Не обращай внимания.

Леонид сделал вид, что в последний раз глубоко и серьезно задумался, и… подхватив раскалившуюся трубку с кучей непринятых, вызвал последний исходящий.

— Ты там чё, Игорёк?! Совсем оструел, в натуре?! — вместо традиционного «слушаю» ворвалось через динамик в купцовское ухо негодующе-раздраженное.

— Во-первых, это не Игорёк. А во-вторых, здрасте. Меня зовут Леонид Николаевич. С кем имею честь?

Ответом повисло недоуменное молчание. Похоже, невидимый абонент лихорадочно восстанавливался после такого вот вербального нокаута.

— Ну не хотите представляться — ваше право. Что до нас, то мы сочли возможным внять доводам вашего товарища и принять ваши условия.

— Какие условия? — отозвалось после паузы настороженное.

— Я говорю: мы сдаемся!

— Леонид Николаевич! — испугалась Асеева. — Что вы делаете?

— Разве не видите, Яна Викторовна? Сдаюсь перед превосходящими силами противника, — равнодушно пояснил Купцов и включил аварийную световую сигнализацию.

Не уходя с единственной (хоть тут повезло!) полосы, он снизил скорость и через пару секунд остановился — что называется «посередь дороги». Соответственно, за ним вынужденно встали два «бревновоза» и джип преследователей.

— Руки развяжи! — требовательно приказал Игорь, не вполне понимая маневра.

— Само собой, — кивнул Леонид и… действительно высвободил запястья лжеохранника. Вот только предварительно снова пропустил через него энное количество электрозарядов.

— А что, хорошая штука! — констатировал Купцов, наблюдая за реакцией забившегося в конвульсиях Игоря. — Только, похоже, аккумулятор подсел. В первый раз поинтереснее корчился.

С этими словами он брезгливо перегнулся через «наэлектризованное» тело и толкнул правую дверцу.

— НИ ХРЕНА СЕБЕ, ИРИСКА! — поперхнулся обалдело водитель второго лесовоза, наблюдая как из «ненормальной», по его оценочному мнению, «мазды» на дорогу со стороны пассажирского сидения выпало и покатилось вроде как человеческое тело. Мужеского, судя по одежде, полу. — С ума соскочить — это ж беспредел голимый!.. Они там чего? Типа, во времени заплутали?

Рука водителя невольно потянулась к монтировке.

Однако «мазда», взревев мотором, уже рванула с места.

Перевозчик брёвен проводил беспредельщиков ошалелым взглядом. Пару секунд спустя он вознамерился было вылезти из кабины и пойти глянуть: что там с выкинутым пассажиром, живой ли? Однако в зеркало заднего вида разглядел, как к телу набегают два дюжих конкретных лба. Причем один — с дубинкой наперевес.

«Да на фиг мне сдались их говнотерки?» — резонно рассудил водила и, на всякий случай закрывшись в кабине, не без интереса продолжил наблюдение за разворачивающимся на его глазах детективным «хоум-видео».

Давненько на его памяти не случалось на трассах такого вот кинá.

Первым до цинично выброшенного на дорогу тела добежал с виду неповоротливый Кардан:

— Игоряныч! Ты чего? А? Ты живой?!

Он осторожно перевернул не подающего признаков жизни Игоря на спину и облегченно выдохнул, увидев что очень странные, остекленевшие, словно у мертвеца, глаза собрата по оружию все-таки моргают.

— Чего с ним? — подлетел к ним запыхавшийся Гордей.

— По ходу, они его из тачилы выкинули, — резонно предположил Кардан и добавил почти восхищенно: — О дают, питерские! Жгут не по-детски!

— Надо Тимофеичу сказать.

С этими словами Гордеев кинулся обратно к «тахе». Однако та уже накатывала по встречке, игнорируя визги клаксонов уклоняющихся от лобового столкновения машин.

— Все в тачку! Быстро! — высунувшись в окошко и перекрикивая клаксоны, завопил на раз-два просчитавший ситуацию Бажанов.

— Пал Тимофеич! Эти суки — они… Они Игоряна уделали!

— Да оставьте вы этого мудака! Я сказал: в машину, живо!

Подчиняясь приказу, Гордеев покорно загрузился в джип. А вот Кардан — даром что по образу и подобию бычара, — оказался более сердобольным: сперва он оттащил бесчувственное тело Игоря с проезжей части на обочину и лишь затем вернулся к машине.

«Тахо» запоздало бросилась в погоню…

— Бли-ин! А ведь какие кадры могли получиться! — буквально застонал от досады перевозчик брёвен. Который сегодня, как назло, выехал в рейс без видеорегистратора. — Это ж какие бабульки можно было с «энтэвэшников» срубить! За Иксклюзив!

Следом в водительском мозгу мелькнула абсолютно справедливая мысля о том, что, в принципе, следовало бы поставить в известность об этой дорожной разборке полицию. Однако мысля именно что мелькнула и тут же улетучилась в неизвестном направлении. Потому как — «бабулек» от копов всё едино не дождешься, а вот геморроя огребешь по полной.