Андрей Константинов - Решальщики. Движуха

— Да ладно, — отмахнулся Леонид. — Все равно эти бабки с самого начала были как бы виртуальные.

— Ну-ну. Вот только персонально мы с тобой на этом расследовании поимели расходов штуки эдак на две с половиной. Причем вполне себе реальных.

— Ничего. Возместим! Наклевывается тут у меня одно дельце.

— С тобой возместишь, как же, — проворчал Петрухин. — Интеллигентишка фигов.

— Хорошо, пусть я интеллигентишка. А вот ты — сплетник!

— С чего вдруг такие ярлыки?

— Что ты там наплел Голубкову про наши с Асеевой отношения?

— Ага! — лукаво прищурился Дмитрий. — Значит, все-таки отношения были?

— Петрухин! Я тебе сейчас лицо набью!

— Валяй. Поставь мне второй бланш. Для симметрии. Не зря же ты в зеленковском кабинете Еклестаса цитировал. Будет вполне себе по-вашему, по-христиански.

— Да ладно, я же пошутил, — смутился Купцов. — Просто очень не люблю, когда мне пудрят мозги и используют втемную.

— Да успокойся ты! Никто тебя не пудрил. Много чести! Если хочешь знать, у Брюнета и в самом деле была запланирована поездка в Петрозаводск. Только неделею позже. Так что Витя, всего лишь, слегка подкорректировал свои бизнес-планы.

— А Яна? Яну-то вы на фига приплели?

— Я подумал, что, будучи человеком интеллигентным и, не побоюсь этого слова, «благородным», ты обязательно ухватишься за возможность оказать бескорыстную помощь женщине. Заменив ее в сей не самой романтичной командировке.

— Ну ты, блин, психолог!

— А ты давай поскорее определяйся куда едем?! — заворчал Дмитрий. — А то, пока мы здесь с тобой лясы точим, может статься, что Бодуля с Митрохой уже вовсю прорабатывают варианты грамотного «залегания на матрасы». Лови их потом майками.

«Фердинанд» задним ходом выполз на Казанскую и двинулся в сторону Невского. Вскоре он исчез из виду. А птица феникс в языках пламени по-прежнему продолжала гореть на двери так, что болели глаза.

Санкт-Петербург, 9 сентября, пт.

Две недели спустя участники концессии по альтернативному расследованию убийства Людоеда встретились снова. На этот раз не в интерьерах пафосно-террасной «Мамы Ромы», а в обнАкновенной уличной забегаловке. Где подозрительного вида шаверма на вынос и мутного вида пиво на розлив.

Еще одним серьезным отличием от их первой, августовской, встречи сегодня был внешний вид товарища Зеленкова. Мало того что тот явился на рандеву без костюма и белоснежной рубашки, так еще и позволил себе порядком запущенную щетину. На некогда до синевы, в соответствии с корпоративным этикетом, выбритом челе.

На сей раз приятели, зачина ради, реформу МВД обсуждать не стали, а сразу перешли к делам своим скорбным.

— Парни, вы мне лучше расскажите: чем там в итоге сердце успокоилось? — попросил Зеленков, с легкой брезгливостью ковыряясь в мясных внутренностях питы. — Я ведь, как только меня из «Феникса» вышибли, сразу к матери в деревню укатил. В Новгородскую. А там не то что Интернета — телик всего две программы показывает!

— Вот зашибись! Спрашивается: и за-ради кого мы с Купчиной жилы рвали? — укоризненно посмотрел на Котьку Петрухин.

— Вообще-то, если кто-то и рвал жилы, то не «за-ради кого», а «за-ради чего». За-ради двадцати штук зеленых, — невинно напомнил Купцов.

После этих слов Зеленкова ажно всего передернуло.

В умоляющем жесте он сложил ладошки домиком, приложил к груди, как некогда покойный Черномырдин на агитплакате «Наш Дом — Россия!», и попросил с тоскою:

— Парни! Я и сам понимаю, что виноват. Я, конечно, знал, что эти двое «боссиков» — уроды конченые, но чтоб настолько!..

— Кончай, никто тебя не виноватит, — успокоил Петрухин. — Напротив, это им спасибо за науку.

— То есть?

— Впредь мы с Купчиной умнее будем. Как говорится: сначала деньгу в кассу, а уже потом — штабную культуру в массы.

— Так все-таки что там с нашими подопечными? — сгорая от нетерпения, напомнил Котька.

— Начнем с главного — не по вкладу в историю, но по статусу, — взялся рассказывать Купцов. — Господина Митрофанова задержали той же ночью. Это оказалось совсем просто. Как выяснилось, практически каждый вечер Митроха проводил в одном и том же заведении. Там его и прихватили. Никакого сопротивления он не оказал, да и вообще — пьян был изрядно. На другой день при обыске у него дома обнаружили магазин к карабину «Вепрь» и патроны. Патроны, кстати, той же серии, какими пользовался убийца Людоеда.

— Чертовски приятная весть! А Бодуля?

— А вот господин Коровин, как мы и предполагали, оказался шустрее и тут же залег на одной из съемных хат. Он поменял тачку, трубу и, в принципе, мог бы в новом статусе просуществовать достаточно долго. Но поскольку ни умом, ни трезвостью не отличался, неделю спустя в пьяном безобразии был остановлен гайцами. Откупиться сразу не сумел. Наоборот, начал по привычке быковать, и в итоге его задержали. А уж там и выяснилось, что чувак-то в розыске.

— Мне знакомый из УФСИН по секрету рассказал, что буквально пару дней назад, в «Крестах», Бодуля получил маляву от Митрофанова. С «пожеланием крепкого здоровья», — поведал друзьям инсайдерскую информацию Петрухин.

— Самолично готов подписаться, — хохотнул Зеленков. — Под такой малявой.

— Между прочим, там же, по соседству, чалится и напарник стрелка Саши — Петров. Этот, в отличие от Бодули, вола не крутил, вмиг раскололся. Да и улик против него была тьма: паспорт, украденный у Нечаева, тот самый телефон, зарегистрированный за день до убийства Людоеда, и почти пять тысяч долларов без какого-то количества американских копеек.

— А как насчет Саши? — настороженно спросил Котька. Словно бы почувствовал, что от этого дерзкого парня стоит ожидать… хмм… подвоха. Собственно, так оно и оказалось.

— А вот Мирошникова задержать не удалось, — хмуро поведал Петрухин. — В Тверь тем же вечером выехала спецбригада МВД, они приготовились его принять. Но… на вокзалах Саня не появился, а засаду возле дома сумел обойти.

— О том, что ночью Саша все-таки побывал на своем участке, свидетельствовала вырытая в углу огорода ямка, — пояснил Купцов. — Скорее всего, Мирошников держал там деньги, полученные за Людоеда. А может, и еще чего.

— А может — и еще чего… Слухай, Костя, в свете последних невеселых событий мы тут с Купчиной померковали… Короче, хочешь, мы переговорим с Брюнетом по поводу твоего нового трудоустройства? В смысле — к нам?

— Третьим будешь? — улыбнулся Купцов.

— Не, парни, — грустно покачал головой Зеленков. — Спасибо, конечно, но… Но… Не нужно ничего… И вообще — не берите в голову! Я ведь с этими уродами, с «боссиками», по-любому не сработался бы.

— Я, конечно, не столь глубково в теме, — вслух задумался Дмитрий. — Но, судя по первому, оно же последнее, впечатлению — ты прав.