Алексей Макеев - Фабрика отклонений

– Так, может, он и не пытается их прятать?

– Точно. У него иной подход, он действует по другому принципу: совершенно профессионально выбирает место, где заведомо не останется следов. Вот что ему важнее.

– Ну, допустим. Тогда ты, может быть, объяснишь мне, по какому признаку он выбирает жертвы? Убийца ведь не набрасывается на кого попало, не так ли? Почему? Сколько еще жертв в его планах?

– Сложные вопросы, – проворчал Гуров.

– Конечно! – Орлов изобразил на лице нечто наподобие улыбки. – Философия на тему – это просто. А вот практическое ее применение, поиск ответов на эти вопросы – совсем другое дело. Именно тут у нас чаще всего бывают проблемы.

– Петр, ты хочешь сказать?.. – Гуров сразу недовольно набычился.

– Стоп, стоп, стоп! – вмешался Крячко, который до этого мирно и с каким-то умилением выслушивал доклад товарища. – Ну что вы, в самом деле, ребята! Сколько вас обоих знаю, и все один и тот же сюжет.

– Ну-ну!.. – Генерал примирительно поднял руку и снова устало улыбнулся. – Это все тянется еще с давних времен. Помнишь, Лев Иванович? Пришел в МУР подполковник Орлов. Самоуверенный, опытный, весь из себя знающий. А там капитан Гуров, которому до зарезу нужно в каждом удобном и неудобном случае доказать свою правоту. Дескать, я тоже чего-то стою и не лыком шит. А потом они узнали друг друга и поняли, что соперничать не надо. Первый силен в одном, второй – в другом. И оба правы, потому что неизбежно приходят к одному результату. Положительному, я вам замечу. Только, помнится, в те годы Гуров не был таким обидчивым.

– Я тебе о деле, а ты…

– Все! – Орлов хлопнул рукой по колену и встал. – Извини, Лев Иванович. Я просто жутко вымотался, а ты сразу видишь в моей реакции начальственное брюзжание. Хотя, собственно, я этим и занимался. Давай прагматично подойдем к тому, что ты тут излагал. К каким практическим выводам ты пришел в результате всего осмысленного и изложенного мне? Давай по пунктам.

– Ну вот, сам попросил, – тихо, со странной интонацией вдруг сказал Крячко и отвернулся к окну.

Орлов посмотрел на Станислава Васильевича, озабоченно нахмурился, потом перевел взгляд на Гурова.

– Бомж убит для отвода глаз, – заявил тот. – Настоящая и единственная жертва – второй человек, пока еще не опознанный нами. Все мотивы там.

– Ты это серьезно? – буквально по слогам спросил удивленный генерал. – Стас, это правда? Вы сюда не развлекаться пришли? Такое заявление не просто серьезное. Оно ведь кардинально меняет направление розыска.

Крячко с довольным видом покосился на Гурова и промолчал. Лев Иванович сидел, глядел в пол и сосредоточенно барабанил по подлокотнику пальцами правой руки. Сыщик очень терпеливо ждал, когда закончатся бессмысленные вопросы, основанные на одних только эмоциях, и он сможет продолжать изложение своих логических постулатов.

– Сотрясать воздух больше не будешь? – осведомился Лев Иванович. – Тогда я продолжу. Законченного алкоголика Павла Литвиненко убийца умышленно искал в пределах примерно пятидесятикилометровой зоны будущего преступления, придуманной им. По его мнению, такая географическая локализация заставит нас отслеживать его в заведомо ложном месте. Помнишь, Станислав, я еще в самом начале сказал, что преступник убивал и прятал трупы далеко от собственного жилья? Теперь я знаю, от какого географического объекта он отталкивался. Точнее, сразу от двух. Это места работы и жительства жертвы. Возможны некоторые вариации в виде посещения салона красоты или сауны.

– Парикмахерская, возле которой нашли второй труп? – спросил Орлов.

– Ни в коем случае. Это дешевое заведение, эконом-класс, а педикюр на ногах убитого от хорошего мастера из элитного, престижного салона. Таким вот образом преступник умышленно формировал в нашем сознании ареал убийства. Он сначала спланировал второе злодейство, а потом стал подгонять под эти условия первое, отвлекающее. Наш герой нашел кандидатуру Литвиненко, возможно, не единственную, и только после этого убийства совершил то, ради которого все и замышлялось.

Орлов потер подбородок и заявил:

– Понимаешь, Лев Иванович, если ты прав, а я думаю, что так оно и есть, то убийца должен как минимум подбросить нам третий труп. Причем именно в Юго-Восточном Подмосковье.

– Правильно, – не выдержал Крячко. – В этом направлении от Москвы. Снова какой-то бомж или алкаш.

Орлов посмотрел на Крячко, потом согласно кивнул и заявил:

– Ну да. Тогда получается, что головы и кистей рук второго убитого мы не найдем никогда.

– А у третьего найдем, – заверил Крячко. – Примерно так же, как и в первом случае.

– Наверное, – снова согласился Орлов, поднялся с дивана и прошелся по кабинету, потирая ладонью затылок. – Значит, у нас банальное убийство, умело замаскированное под деяния психически больного человека. Стало быть, нам надо ждать и иных выходок этого профессионала. Например, надкушенной печени. И все это будет блефом. Единственная возможность предотвратить и прекратить такое – установить-таки личность второго убитого, разработать его окружение и найти мотив убийства. Параллельно отыскать в его окружении человека с теми характеристиками, которые ты, Лев Иванович, мне только что расписал. Все просто. – Орлов усмехнулся. – Осталось только начать и кончить.

– Да, рутина. – Крячко вздохнул. – Но эта версия, по крайней мере, вводит нас в привычное русло розыска. Теперь мы, особо не заморачиваясь, привлекаем максимум личного состава оперативных служб и работаем. Нам придется проверять всех ранее судимых спецназовцев, хирургов и мясников.

– Да, это обязательно, – подтвердил Гуров. – Надо кого-то сажать на базу данных.

Крепкий мужчина в черной куртке сбежал по ступеням и двинулся по аллее. Здесь было светло, за этим участком бульвара ухаживали исправно, ведь он вел к гипермаркету. Мужчина поднял воротник куртки, поежился и неторопливо двинулся в противоположную сторону. Сегодня ему в гипермаркет было не нужно. Он почти каждый день заходил туда по пути с работы, потому что после девяти вечера там было меньше покупателей.

Сегодня надо было закончить с одним делом, с этим проклятым звонком. И как он его нашел? Черт бы побрал этого ханурика, алкаша! Человека, который пропил совесть, работу, а теперь опустился еще ниже. С этим надо было что-то делать, потому что дальше все пойдет только хуже.

– А вот и я! – раздался сбоку неприятный хриплый голос.

Такие бывают у сильно и давно пьющих людей.

Мужчина в черной куртке остановился и повернулся в темноту. Из-за дерева вышел низенький, сгорбленный человек в каком-то нелепом плаще, вязаной шапочке и стоптанных зимних ботинках.

– Пришел, значит, – с удовлетворением сказал мужчина в плаще. – Хорошо, ты не забываешь меня.