Алексей Макеев - Фабрика отклонений

– Кто-то из прошлой жизни, с кем Россихин недавно встретился? Он ему припомнил какие-то старые грехи?

– Может быть.

– Или это кто-то из современных знакомых, кому Россихин мог сделать большую подлость. Причем совсем недавно.

– Или постоянно делает. Например, муж любовницы. Так что, Сережа, нам нужно искать в двух направлениях: заказчик, нанявший киллера, и давний знакомый Россихина, который ему отомстил за что-то, наказал за какой-то грех.

– Можно спросить, Лев Иванович?

– Да, конечно.

– Мне показалось, что вы к версии с киллером относитесь как к дежурной, которую просто прикажут отрабатывать. Мол, так положено. Я прав?

– Подумай сам. – Полковник невесело усмехнулся. – Как работает киллер, по какому принципу? Максимальной эффективности и экономичности! Ни единого лишнего движения, тем более выстрела. Быстро, надежно, неожиданно. Сделав свое дело, он тут же должен исчезнуть. Киллер – профессия своеобразная. Он все время находится между двумя огнями. Ему приходится опасаться не только полиции, но и собственных заказчиков. Как ни шифруйся, ни старайся стать анонимным, а канал, по которому проходит задание и поступает вознаграждение, на сто процентов скрыть невозможно. При определенном упорстве и техническом оснащении вычислить киллера реально. Тогда заказчик, инициатор убийства, сумеет ликвидировать его, последнего или единственного свидетеля.

– Выходит, что киллер не стал бы заморачиваться с отрезанием голов и рук, раздеванием трупов? Понятно. Если это обычный заказ, просто устранение нежелательного человека, то киллер не будет так все обставлять. А лично заинтересованный человек стал бы это делать, потому что хочет спрятать концы. Он и занялся сам. Видно, что преступник многое в этом деле умеет. Так что же, Лев Иванович, мы не будем очень уж упираться и работать в сфере контактов Россихина в бизнес-среде?

– А ты можешь гарантировать, что Россихин не спал с женой своего охранника или водителя, что у него не работает по найму человек, который прежде был компаньоном? Допустим, Россихин когда-то разорил данного субъекта, а теперь еще и уволить решил, хотя и обещал не делать этого. Как? Вариант с человеком, который потерял все, а теперь его, фигурально говоря, добили? И это все в той самой среде, о которой ты говорил.

– Значит, единственный мотив, по-вашему, это месть?

– Опять ты выделяешь одно-единственное, отбрасывая вариации, – недовольно ответил Гуров. – Почему именно месть в чистом виде? Я же просто привел примеры.

– Я понял, Лев Иванович. – Кулаков смутился. – В список опрашиваемых повторно мать Россихина включать? Следователь ее допрашивал и…

– Что?..

– Женщина не здорова. Она в больнице лежит, с сердцем. Да и вполне очевидно, что о делах сына мать ничего не знала.

– Хорошо, согласен. Давай пока больную женщину трогать не будем. Начнем с тобой составлять план работы по Россихину.

Гуров позвонил жене в начале одиннадцатого вечера. Мария сразу поняла, насколько ее муж вымотался за сегодняшний день.

– Сильно устал? – спросила она с тревогой.

– Не в этом дело, хотя, наверное, ты права. Просто у нас тут неожиданно открылись новые обстоятельства, и мы со Станиславом должны ехать к начальству. Ты же знаешь, что наша служба…

– Да, конечно, дни и ночи. Ничего, ты за меня не переживай. Мне тут уже не долго осталось скучать. Не больше недели, если твой Георгий Николаевич не врет.

– А почему он должен врать?

– Слишком он добрый. Отвыкла я от такого типа людей, все время кажется, что он что-то скрывает, готовит тебе неприятный сюрприз. Видишь, какие мы, современные люди, испорченные.

– Да, Маша, тебя срочно нужно везти в санаторий. Ты, с твоей-то профессией, фактически жрица культа прекрасного, веры в человеческую душу, и вдруг – не веришь в доброту?

– Надо же, как ты заговорил! – Мария тихо засмеялась. – Сознаюсь, что я про твоего Иноземцева просто пошутила. Конечно же, он милейший и добрейший человек. Только ты забываешь, что и в стенах храма прекрасного, коим является театр, тоже периодически зреют плоды зависти, заговоров и подлости. Скажи мне, полковник, ты хоть обедал сегодня?

– Конечно, – заверил Гуров, лихорадочно вспоминая, а обедал ли он на самом деле. – Моя должность и звание – это важное преимущество. Я могу всегда вовремя обедать и ужинать. Чем важнее дело, тем лучше обеспечение. И на метро я не езжу, а все больше на специально выделенных машинах, и кабинеты мне положено в каждой конторе выделять для тихой и спокойной аналитической работы.

– Гуров, не завирайся! – Мария Строева снова засмеялась. – Я же помню, как ты ко мне тут заявился, весь пропитавшись запахами каких-то подвалов или помоек. Ты сейчас скажешь, что это единичный случай. Мол, тебе иногда просто хочется размяться, и ты, вопреки необходимости, из чистого любопытства все-таки лезешь в эти подвалы.

– Ты же у меня умница! Придумай что-нибудь!

Они посмеялись старому анекдоту, последние слова из которого напомнил Лев Иванович. Там жена тоже за мужа приводила доводы и объясняла его поступки.

Крячко явился в офис компании «МедЛайн» в половине восьмого утра. Он еще вчера так договорился с секретаршей Оленькой Бесединой. И ей не надо с работы уходить, мотаться по полицейским кабинетам, и обстановка во время беседы будет куда более благоприятная. Он сразу по голосу понял, какого рода собеседница ему попалась, и как-то автоматически стал называть ее по-отечески Оленькой.

Чего-чего, а уж разговаривать с людьми Станислав Васильевич умел. Крячко запросто находил общий язык с молоденькими девочками, с ветеранами войны, с тетками, помешивающими на кухне борщи. Даже слесари ЖЭКа, забивающие козла на обшарпанном столе во время обеденного перерыва, были ему вполне по зубам.

Собственно, «МедЛайн» занимал второй этаж небольшого офисного центра на Варшавке, недалеко от станции метро «Нагатинская». Поэтому Крячко пришлось представляться на вахте и предъявлять служебное удостоверение. Пройдя пустым коридором до лифта, он нашел лестницу и легко взбежал на второй этаж.

Роскошная табличка возле двери сразу располагала что-нибудь заказать и купить в этой фирме. Какое-нибудь современное медицинское оборудование или расходные материалы от ведущих европейских производителей.

Крячко сделал вывод, что фирма Россихина относится к категории простых перекупщиков, как он презрительно называл подобные предприятия. В глубокий смысл понятий «поставщик», «торговая фирма», «официальный представитель» и «дилер» он не углублялся.

За дверью снова тянулся прохладный коридор, заполненный знакомым запахом поликлиники.

«Интересно, – подумал Станислав Васильевич, посмотрев вправо и влево, куда уходили ряды дверей. – Они что, освежитель воздуха для офисов приобретают с запахом лекарства? Ради соответствующего антуража?»