Ольга Володарская - Гибельный голос сирены

А еще… еще можно девушку вызвать! Пора наконец расстаться с невинностью. О том, что он все еще девственник, Салах ни одной живой душе не признался бы. В том числе Федору, ставшему, по ухмылке судьбы, самым близким его человеком. Тем более Федору – засмеял бы.

Салах много раз думал о том, почему он такой. Что ему мешает пойти на поводу у своих инстинктов? Любовь любовью, а секс никто не отменял. Были женщины, которые невероятно возбуждали Салаха. И пусть не все они, но двадцать процентов из них точно не отказали бы, потому что являлись его клиентками, таявшими в волшебных руках массажиста. Некоторые из них откровенно себя предлагали. Другие флиртовали, заигрывали, намекали. Третьи вели себя сдержанно, но жар их тел говорил о многом…

Однако Салах не реагировал ни на приставания, ни на заигрывания, ни на призывы женской плоти.

«Неужели слова учителя так глубоко во мне засели? – спрашивал у себя он. – Потому что хранить верность женщине, которая ТВОЯ, это одно, а чужой… Это глупо!»

Он долго лежал, думая об этом. Когда от жесткого пола стала ныть спина, Салах поднялся и двинулся к столику, чтобы включить чайник. Он потянулся к кнопке, но вдруг услышал шум. Он доносился из приемной. Салах бросил взгляд на часы и нахмурился. В это время никто не мог шуметь. В помещении никого, кроме него, нет. Все разошлись, а Федору являться еще рано, он обычно опаздывал, редкий раз являлся вовремя, но никогда заранее.

«Света вернулась? – мелькнуло в голове. – Я ведь не запер дверь…»

Он все же вдавил кнопку чайника. Сделав это, шагнул к двери. Не дойдя пары шагов до нее, резко остановился. А все потому, что она распахнулась, и он увидел…

Пистолет! Сначала оружие, потом человека, уверенно державшего его в руке.

Салах ненавидел оружие. Особенно огнестрельное…

А это было нацелено на него!

Что-то зашумело. Салах не сразу понял, что это чайник. Тот звук, который прозвучал после, он даже не расслышал. Это был такой тихий писк, что шум закипающей воды его заглушил…

Салах качнулся, когда в его живот вошла пуля. По белому халату растеклось кровавое пятно. Мгновением позже к нему добавилось еще одно. Это вторая пуля разорвала плоть Салаха…

Он упал на спину, раскинув руки, и закрыл глаза, уснув навсегда.

День Левона начался раньше, чем он планировал.

Лег он очень поздно – заработался. И встать собирался не раньше девяти. Иногда на службу можно и опоздать. Особенно если обычно только и делаешь, что задерживаешься на ней.

Он завел будильник на телефоне и провалился в глубочайший сон, из которого его вывел сигнал. Будильник? Уже? Но нет, звук другой. Кто-то звонит.

Разлепив один глаз, Левон нашел сотовый и поднес к уху.

– Да, – хрипло каркнул он.

– Лева, ты дрыхнешь, что ли, еще? – раздался громкий голос Лехи Колобова.

– Не ори, пожалуйста.

– Уже половина восьмого, харэ спать.

– Да, да, встаю… – Но сам опустил голову на подушку и закрыл глаза.

– Короче! Ты нам нужен.

– Как всегда.

– Массажиста убили.

– Какого?

– Салаха.

Сон как рукой сняло. Левон резко сел, яростно потер глаза.

– Уборщица его обнаружила в шесть утра, когда явилась на работу. В кабинете массажном его застрелили. Скорее всего, из того же оружия, из какого убили Петрова и чуть не убили Крисмас.

– Ты в салоне?

– Да. Ты ведь живешь неподалеку. Приезжай, помоги.

– Только умоюсь и почищу зубы. Жди!

Левон вскочил с кровати и бросился в ванную. Опять сегодня он остался без завтрака, ну да ладно!

Он был на месте через полчаса. Труп массажиста уже погрузили, криминалисты тоже закончили свою работу. Настал час оперов.

Леху Левон нашел в кабинете директора. Колобов сидел в высоком кресле, обитом мягкой кожей цвета сгущенного молока, пил кофе и беседовал с каким-то мужиком весьма неприятного вида. Было тому лет пятьдесят, и когда-то наверняка он был весьма привлекательным самцом. Но годы и нездоровый образ жизни (по лицу видно – зашибает прилично) внесли в его внешность не лучшие коррективы. Однако не морщины, мешки под глазами и одутловатость его портили. А налет мерзоты. Это слово употребляла мама Левона, говоря о подлых, мелочных, завистливых людях. Мерзота! У мужика, допрашиваемого Лехой, на лице, по мнению Левона, отразился весь букет отрицательных качеств.

– Лева? Быстро ты. Заходи! – так встретил коллегу Колобов. – Я тут с ночным сторожем Федором Одинцовым беседую. Он, представь себе, провел наедине с трупом семь часов, не зная об этом.

– Отвечаю, начальник, не знал! – Федор ткнул себя кулаком в грудь. – Мы с Салахом корешами были. Столько лет дружим, что вам и не снилось. Это ж я его надоумил в Москву поехать. Потому что его талант не мог пропадать в захолустье.

– Я это уже слышал. Давайте по делу.

– Так это по делу и есть. Ближе Салаха у меня никого не было. Как и у него ближе меня. Он даже на работе всегда задерживался, чтоб со мной чаю попить, поболтать. Только потом домой ехал.

– Вот это и странно. Вы приходите на работу, а друг вас не встречает. И что вы делаете? Идете в его кабинет, так?

– Так. Я туда и заглянул. Но он за массажным столом лежал, я не увидел. Решил, что ушел он.

– Вас это не насторожило?

– В любой другой день, да, я бы кипешнул. Но вчера у него со Светкой свиданка была намечена. Ради нее он и на дружбу начихает.

– Что за Светка?

– Любовь его. Бывшая хозяйка этого салона. Благодаря ей он смог в столице зацепиться.

– Фамилию ее знаете?

– Нет. Я ее только на фото видел. Ну ничего особенного. Не пойму, что Салаха так привлекло в ней.

– Когда вы пришли на работу, входная дверь была на замке? – спросил Левон.

– Да.

– Странно…

– Почему?

– Как же убийца попал внутрь?

– Этого я не знаю. Может, через окно? Сигнализацию я подключаю. Ну или Салах не заперся. Он рассеянным бывал!

– У кого были ключи от двери?

– У меня, администраторов, уборщиц, директора, естественно… И у Салаха. Он имел больше всех клиентов. Мог прийти на работу рано утром и задержаться допоздна.

– При убитом ключей не обнаружено, – сообщил Левону Леха. Затем вернулся к допросу: – У Салаха были враги?

– Что вы! Добрейшей души человек был. Божий, я бы сказал. Не пил, не курил, даже не тра… сексом не занимался.

– Обет какой-то дал?

– Чистоту берег, наверное. Не знаю я точно. Никогда Салах на эту тему не откровенничал со мной. Думал, не знаю я, что целка он. В смысле, девственник. Но я такие дела просекаю мигом.

– Ничего ценного из салона не пропало? – обратился Левон к Колобову.

– Нет. Ни баночки дорогого крема. Деньги в сейфе целехоньки.

– Начальник, могу я идти? – спросил Федор.

– Свободны пока.