Антон Леонтьев - Венец творения

— Женечка, вы единственный человек, которому я могу доверять… — произнес Мишенька, осыпая мои руки поцелуями. — Ибо вы не знаете, что творится у нас на Мухиной даче! Осознание этого угнетает меня.

— Так что же здесь происходит? — прошептала я, чувствуя, что таю, как воск, в руках Мишеньки. Он же вместо ответа привлек меня к себе и страстно поцеловал. О, это могло бы длиться вечно, но тут я услышала смех Женечки и увидела девочку на пороге беседки, с интересом наблюдавшую за нами. Нам пришлось тотчас прерваться».

«10 июля 1913 года . Я счастлива, я счастлива, я счастлива! Мы снова встречались с Мишенькой и снова целовались И снова в беседке. На этот раз Женечка нам не мешала, она спала у себя в комнате. О, эти благословенные два часа неги в объятиях моего юного графа!»

«11 июля 1913 года . И снова наши тайные встречи. Мишенька признался, что любит меня, я сказала, что схожу по нему с ума уже давно. Видя, что его что-то угнетает, я попросила довериться мне. Он, помрачнев, сказал, что не хочет вовлекать меня в эту темную историю. Я заметила, что господин Ушайко, кажется, следит за нами. Вот ведь мерзкий человечишка!»

«12 июля 1913 года . Увы, Мишеньке надо ехать в Москву: встреча с друзьями. Я осталась одна, с нетерпением ожидая его возвращения. Мы уже все решили: когда он все подготовит, мы бежим за границу и там обвенчаемся! Я вижу, что Мишенька страшится реакции своего грозного родителя. Он наверняка лишит его колоссального наследства, но не в деньгах счастье… От покойной матушки у Мишеньки есть небольшой капитал. Единственная, кого нам будет не хватать, так это Женечка».

«13 июля 1913 года . По-прежнему одна…»

«15 июля 1913 года . Мишенька телеграфировал отцу, что едет в Петербург и вернется не раньше конца месяца. Я безутешна…»

«18 июля 1913 года . Сегодня в гости приехала госпожа Тугодумова, она же урожденная княжна Хованская, она же Сашенька. Приехала, конечно же, не ко мне, а к вечно болящей графине Марии Ростиславовне. Меня также пригласили к чаю в музыкальный салон. Дамы обменивались любезностями, щеголяя одна перед другой своими знаниями парижских мод и последних великосветских сплетен, я же, наблюдая за Женечкой, исподтишка бросала взгляды на Сашеньку. О, свою роль она играла превосходно! Однако было заметно, что она чем-то омрачена. Или жизнь в золотой клетке не такая уж легкая?

Внезапно появилась Луиза Артамоновна, принесшая жуткую весть: неподалеку от Мухиной дачи было обнаружено тело обезглавленного горожанина-велосипедиста!

— Ах, какой кошмар! — простонала графиня Мария Ростиславовна. — Неужели это тот же монстр, что совершил убийство в беседке? Он что, еще бродит неподалеку?

Я видела, что экономке доставляло странное удовольствие сообщать нам кровавые детали нового убийства. Отчего-то я подумала, что эта особа, если ей понадобится, без зазрения совести, не моргнув и глазом, отрежет головы целой сотне людей. Возможно, даже и двум…

Тут меня поразила мысль: «А кто сказал, что убийца — мужчина?» Я отчего-то подозревала старого графа, но человек он был все же субтильный и уже не первой молодости. Для него было бы большой проблемой убить и тем более расчленить рослую девицу, каковой была банкирская дочка. Да и во время летнего праздника он был у всех на виду и никуда надолго не исчезал — он же был хозяином приема! Со здоровым мужчиной-велосипедистом он бы точно не справился. А вот экономка…

А вот милая Луиза Артамоновна могла быть убийцей! С нее сталось бы напасть и на девицу, и на мужчину. Ведь никто не подозревает, что эта особа, опирающаяся на палку, вдруг может огреть оной по лбу, а потом извлечь нож и отрезать человеку голову! И у нее тоже ведь был ключ от подвала! Посвятил ли граф ее в тайну секретной комнаты? Или она и была истинной властительницей Мухиной дачи?

Кстати, самого графа в момент приезда Сашеньки на Мухиной даче не было — он отправился по делам в Москву . Графиня же, заявив, что от этих разговоров у нее разболелась голова, принесла извинения и удалилась. Мы с Сашенькой остались одни — только Женечка резвилась на террасе.

— Женя, мне страшно! — произнесла Сашенька. — Помнишь эти убийства, о которых я говорила тебе? Мне кажется… Мне кажется, что мой муж, Гелиан Георгиевич, причастен к ним!

Удивленная этим, я спросила ее, почему она так считает. Проверив, что за дверью нас никто не подслушивал, она пояснила:

— Он жестокий человек… В его письменном столе я нашла папку с вырезками об убийствах по всей России и за рубежом. О жесточайших убийствах! Зачем он это собирает? Он коллекционирует оружие, и недавно я заметила, что у нас исчез изогнутый кинжал со странными письменами на рукоятке. А потом он снова появился! Я рассмотрела его внимательно и нашла… И нашла следы крови!

Я вздрогнула, а Саша продолжила:

— И во время убийства здесь, на Мухиной даче… Он ведь, как только начался фейерверк, отлучился. И вернулся обратно, только когда тот почти подошел к концу! А эту несчастную убили именно во время фейерверка — тогда ни криков, ни ударов ножом слышно не было!

Я снова вздрогнула, и Сашенька прошептала:

— Господи, я так боюсь!

В этот момент в музыкальный салон вошла Луиза Артамоновна и, задорно щерясь, осведомилась, не желаем ли мы еще чего. Отчего-то мне показалось, что она могла нас подслушать . Но если убийца — муж Сашеньки, то тогда экономка ни при чем? И старый граф, стало быть, тоже? Я окончательно запуталась».

«31 июля 1913 года . Вернулся Мишенька! Я безмерно счастлива! Я так скучала по нему — как, впрочем, и он по мне. Под надуманными предлогами мы удалились под вечер с Мухиной дачи и встретились около старого дуба с двойной кроной. Спрятавшись за ним, мы снова дали волю своей страсти. А потом ножиком Мишенька вырезал на коре: «Женечка Рыбкина, я всегда буду любить тебя. Твой Мишенька». И поставил сегодняшнюю дату. А затем мы снова целовались.

Потом же я рассказал Мишеньке о том, что случилось на Мухиной даче и в ее окрестностях во время его отсутствия. О том, что поведала мне Сашенька, я, конечно же, говорить не стала: зачем отягощать его чужими секретами?

Но все дело в том, что за последние дни в расположенном неподалеку Анчуткино, а также в лесу и на проселочных дорогах нашли еще три трупа! И все они, как и предыдущие, были жутко изуродованы, и убийца прихватил с собой части тел, внутренности и даже головы!

Мишенька об этом, находясь далече, не слышал, а узнав, помрачнел. Поцеловав меня, он сказал:

— Наш род проклят, как я говорил тебе когда-то, Женечка. И это отнюдь не фигура речи. Бальзуевы-Мухины издревле знавались с… с дьяволом! И мой отец… Ты же видела коллекцию его книг по оккультизму, магии и психиатрии? Он помешан на всем этом! Я боюсь, как бы…