Антон Леонтьев - Венец творения

На Мухину дачу она больше так и не ездила, Люся побывала там, забрала вещи и закрыла особняк. Женя ждала, что представители юридической фирмы вот-вот объявятся, требуя выплат очередных взносов, но этого не происходило. Вероятно, Артем все еще продолжал платить, хотя и сам, как установила Люся, вернулся в их старую столичную квартиру.

Позавтракав, Женя отправилась в комнатку, где стоял ее компьютер. Опустившись в кресло, она вдруг поняла, что у нее слипаются глаза. Она привстала, но затем снова осела в кресло. Она попыталась позвать Люсю, но из горла вырвался только тихий хрип.

Вдруг Люся появилась в дверях комнаты. Женя попыталась махнуть рукой, что-то сказать, но тело ее не слушалось. Люся бросилась к ней, Женя же, понимая, что с ней что-то не так, потеряла сознание.

В себя она пришла от ледяного холода. Женя поняла, что лежит на чем-то жестком. Она попыталась приподняться, но не смогла. И вдруг поняла, что ее кошмар стал реальностью: она на самом деле была в подземной пещере! В той самой, которую описывала ее тезка. И она сама покоилась на некоем подобии алтаря, а ее руки и ноги были связаны.

Женя приказала себе проснуться, но поняла, что это не кошмарный сон. Это была реальность!

До нее доносились тихие песнопения, и, повернув голову, она заметила людей в белых балахонах, что стояли вокруг нее. Женя закричала, а одна из фигур подошла к ней, засунула ей в рот платок и произнесла:

— Женя, не ори! Все равно не поможет!

Евгения узнала этот голос — это была Люся! Так и есть, эта особа откинула капюшон, и Женя увидела довольное лицо своей нареченной сестры. Только на этот раз его искажала хитрая улыбка сумасшедшей.

Люся извлекла из кармана одноразовый шприц и стала наполнять его содержимым ампулы. Женя стала извиваться, понимая, кому предназначается эта инъекция, но прочие сатанисты бросились к ней. Капюшон еще одного упал — это был отец двоечника Девяткина!

Чувствуя, как игла проникает в вену, Женя поняла — как же они ловко все устроили, эти оккультисты! Когда похитить и удержать ее в доме подруги директрисы не вышло, они подослали к ней Люсю, которая тоже была сатанисткой. И которую она сама взяла тогда на работу, потому что неуемная директриса упорно подсовывала ей другую! И она, конечно же, отреагировала так, как сатанисты и ожидали: настояла на своем и взяла «свою» кандидатку, которая в действительности была их ставленницей.

Люся все эти месяцы «вела» ее, «держала под колпаком», кормя вкусностями и угождая во всем. Еще бы, ведь сатанисты ждали, когда наступит время родов! И вот оно наступило!

— Это не яд, не волнуйся! — сказала ласково Люся, потрепав ее по щеке. — А всего лишь средство, вызывающее схватки. Пришло время рожать! И ребенок нашего хозяина должен появиться, как заведено, этой ночью!

Сатанисты снова завыли, а Женя заплакала. Она не сомневалась, что среди прочих фигур, облаченных в белые одежды, были и директриса, и ее подруга, и… И Артем! И он, отец ребенка, ничего не предпринимал, а наблюдал, как его единомышленники вызывают у нее преждевременные роды.

Хотя для них отцом был вовсе не Артем, а Повелитель мух!

Вой стих, из тьмы вышел человек в черном балахоне. Это был глава секты — и Женя не удивилась бы, если бы это была директриса. Или якобы лежащий в больнице профессор Нехороших. Или даже Артем!

На одной из стен Женя заметила человеческие скальпы — трофеи нового охотничьего цикла сатанистов.

— Перед тем как появится на свет новый сын нашего хозяина, надо принести в жертву его прежнее чадо! Ибо только так цикл завершится и снова начнется! Только кровь искупает кровь! — пробасил он, и Женя поняла, что это мужчина. Голос показался ей смутно знакомым, однако она не могла понять, кому он принадлежит.

— Введите жертву!

Откуда-то сбоку к главе секты подтащили странное и даже страшное существо: точно такое же, какое описывала в своем дневнике ее тезка! И точно такое же, какое она видела сама в подвале, которое обитало в тайной комнате!

Это был то ли человек, то ли обезьяна. То ли демон! Существо было небольшого роста, покрытое сизовато-белой бугристой кожей и частично шерстью. Уши были огромные, как и глаза, изо рта торчали длинные зубы, а конечности были увенчаны длинными когтями. Существо шипело, извивалось и подвывало.

— О Хозяин! Прими в жертву свое чадо! И подари жизнь новому! — завопил главный сатанист, и Люся с поклоном подала ему изогнутый кинжал с ручкой, изукрашенной магическими символами.

Сатанист занес его над визжащим существом, которое удерживали типы в белых балахонах, и вдруг с губ существа стали слетать человеческие слова:

— Пожалуйста… не надо… Не делайте этого… Мама, мама… Женя!

Женя закричала, чувствуя, как ее тело пронзила резкая тянущая боль в животе. Отвлеклись и прислужники, державшие существо, и то, вырвавшись, вцепилось когтями в лицо главного сатаниста. Тот повалился на спину, а существо, оседлав, стало душить и бить его.

Капюшон слетел с лица главаря, и Женя обомлела. Это была не директриса. И не ее подруга. И не профессор Нехороших. И не Артем (от осознания этого ей полегчало).

Это был кузен директрисы, Леонтий Павлович Безхлебицын , безобидный чудак и местный сумасшедший!

Прочие сатанисты бросились к нему, желая стащить с него озверевшее существо, но то нападало на прислужников, и они в страхе жались к стенам.

Существо, зажав в руке кинжал, что валялся на полу, подскочило к Жене, занесло лезвие над ней. Женщина испуганно закричала — и ощутила, как существо перерезало стягивавшие ее путы. А потом даже помогло ей подняться с алтаря, подав свою мохнатую когтистую лапу.

Прикоснувшись к существу, Женя вдруг поняла — никакой это не демон и не обезьяна! Это человек! Но почему же он выглядит как монстр из ночных кошмаров?

— Женя, Женя! — произнесло существо хрипло, потом, угрожая сатанистам кинжалом, подвело ее к скрытому в глубине входу и ткнуло в него лапой — мол, беги.

— Но как же вы… ты… — произнесла Женя, а существо оскалило клыки и утробно завыло. А потом, размахивая кинжалом, бросилось на толпу сатанистов, устремившихся за ними.

— Не дайте ей уйти! — донесся до Жени истошный вопль Леонтия Павловича. — Не дайте ей уйти! Уберите от меня эту мерзость! Нет, нет, нет! Он же сейчас перегрызет мне…

Крики сменились утробным бульканьем. Женя же бежала по коридору, насколько это было возможно в ее положении. То и дело ей приходилось останавливаться, потому что тело пронзали судороги.

Наконец, она уткнулась в дверь, толкнула ее — и оказалась в логове существа, в той самой тайной комнате, в которую она все время стремилась попасть. Обставлена она была, как тюремная камера, в углу был грязный тюфяк, а в другом — цепь, укрепленная на вмонтированном в стену металлическом кольце.