Наталья Солнцева - Пассажирка с «Титаника»

Дора подавленно кивнула. Она вспомнила, как сияла, хвастаясь женихом перед одинокой Тоськой. Генрих не был красавцем, но имел приятную внешность. У Тоськи глаза загорелись, ее просто скрючило от зависти.

– Ваша бывшая подруга чем-нибудь угощала Генриха?

– Н-нет…

– Может, она дала ему сигарету, например?

– Генрих не курит. Не курил…

– Она прикасалась к нему? Подавала руку?

– Нет. Я бы не позволила.

– А потом, когда вечеринка была в разгаре, она к вам не приближалась?

– Пусть бы попробовала!

– Генрих никуда от вас не отходил? Поболтать с кем-нибудь или в туалет?

– Я его ни на шаг от себя не отпускала… ни на шаг…

– Вы вместе приехали в клуб?

– Да, конечно. Мы в тот день не расставались. Генрих провел у меня ночь, потом мы прошлись по магазинам… пообедали в ресторане и вернулись домой собираться. Мне нужно было сделать прическу, маникюр. Я вызвала мастера на дом.

Дора хотела бы заплакать, но не могла. Ее голос дрожал, но глаза оставались сухими. Если кто-то мог незаметно подсыпать Генриху в еду или питье отраву, то только сама невеста. Мало ли чем Генрих прогневил ее. Она столько времени мечтала о замужестве и вдруг узнала о том, что у него есть любовница и он всего лишь охотится за ее деньгами.

Лавров прогнал от себя эту мысль. Дора не стала бы выставлять свое преступление напоказ. Она не глупа, хотя и кажется недалекой.

– Дайте мне телефон, – попросил он. – Я позвоню вам, если что-нибудь узнаю.

– О чем?

– У Генриха могла произойти ссора с кем-то из гостей, ему могли позвонить и сообщить нечто такое, после чего у него схватило сердце.

– Он ни с кем не ссорился, а его телефон был выключен.

Роман подумал о гипнотическом внушении. Такие вещи практиковались и практикуются. Что, если Генрих невольно стал подопытным кроликом?

По скверу прогуливались пациенты клиники. Зеленела травка, чирикали пташки. Одна пожилая дама в шляпке сидела на скамейке и внимательно наблюдала за Дорой, Катей и Лавровым. Сыщику это не понравилось.

– Вынужден попрощаться с вами, – раскланялся он. – Вы с Катей еще подышите, а я побегу. Дела!

– Он очень мил, – заметила Дора, когда Лавров удалился. – Тебе везет на мужчин, Кэт. Твой Прозорин тоже хорош собой.

– Он уже не мой.

– Ладно, прости. Значит, ты разводишься? Бесповоротно?

– Да. И хватит об этом…

Из больницы Роман поехал на Маросейку. Салон красоты, где хозяйничала заклятая подруга Доры, располагался на первом этаже жилого дома.

– «Бьюти», – прочитал сыщик витиеватую надпись на фасаде и припарковался между дамской малолитражкой и внушительным джипом.

– У вас мужчин обслуживают? – спросил он у сидящей на ресепшене девицы, похожей на куклу Барби. Прямые светлые волосы, узкое личико, большие глаза с накладными ресницами и маленький алый рот.

– А что вам угодно?

– Лазерную эпиляцию, – заявил Лавров, открывая в улыбке зубы.

– Нет проблем, – пропищала девица. – Только у нас по записи. Когда вы сможете прийти?

– Я бы хотел сначала поговорить с хозяйкой.

– Антонина Викторовна занята.

– Где ее кабинет?

Барби вскочила и замахала руками. Ее кукольное личико перекосилось.

– Я же вам сказала, она…

Лавров бесцеремонно, с той же любезной улыбкой прошел мимо и толкнул первую попавшуюся дверь с надписью «Косметический».

– Туда нельзя! – завопила ему в спину Барби. – Там клиентка!

Рядом с косметическим кабинетом была дверь в парикмахерскую. Девица с ресепшена преградила ему путь. Она запыхалась. Ее блузка расстегнулась, брючки так тесно обтягивали бедра, что грозили треснуть.

– Мне нужна хозяйка салона, – процедил Роман, глядя на золотой крестик в ложбинке ее грудей.

– Вы откуда?

– Оттуда! – он показал пальцем вверх, на потолок.

Барби растерянно и сердито сопела, не зная, как себя вести. На шум из парикмахерской вышла женщина. Ее волосы были покрыты целлофановой шапочкой, и сыщик догадался, что они покрашены.

– Антонина Викторовна! – жалобно протянула девица. – Я сказала, что вы заняты, а он не слушает!

– Я к вам по поводу смерти Генриха Семирадского.

– Генриха? – удивилась хозяйка. Чертами лица она в самом деле походила на Мэрилин Монро. Тщательно подведенные брови, аккуратный носик, красивые губы. Но в целом она выглядела грубее и гораздо полнее знаменитой кинодивы.

– Можно задать вам пару вопросов?

– Вы журналист?

Она сама подсказала Лаврову, кем ему следует представиться. Казалось, она обрадовалась визиту корреспондента, чтобы поделиться с ним сплетнями о Доре и ее провалившейся помолвке.

Сыщик кивнул, и хозяйка поманила его за собой.

– Идемте. У меня есть полчаса до того, как смывать голову.

Ее кабинет напоминал цветочный магазин. Всюду, где только было возможно, громоздились горшки с вазонами. Пальмы, лианы, орхидеи, азалии. У «журналиста» глаза разбежались.

Антонина Викторовна, источая запах краски для волос, опустилась в кресло, а гость скромно примостился на диване. Дама испытывала неловкость из-за своего непрезентабельного вида, но жажда перемыть кости бывшей подруге, очевидно, перевесила.

– Я вас слушаю, – жеманно вымолвила она.

– Вы были в зале клуба «Фишка», когда произошла трагедия?

– Господи! – осенило ее. – Вы тоже там были! А я-то думаю, где я вас видела?! Помню-помню… и вас, и вашу очаровательную спутницу Катю Прозорину. Она раньше посещала мой салон, но потом перестала. Они с мужем жили за городом, и ей было далеко ездить. А что вас, собственно, интересует, господин…

– Меня зовут Роман.

– Очень приятно, – просияла хозяйка. – Роман! Чем могу помочь?

– Я собираю материал для статьи. Название уже готово: «Смерть накануне свадьбы».

– Ясно, почему вы пришли ко мне. Кто-то наболтал вам про проклятие и порчу? У Доры личная жизнь не клеится, а я виновата! Я не имею к этому никакого отношения, клянусь вам.

– Дора обращалась к некой гадалке по вашей протекции.

– Она попросила, я отвела ее к Матильде. Могу и вам порекомендовать. А уж идти к ней или нет – решаете вы.

– Вы присутствовали на сеансе?

– Когда Матильда раскладывала карты и смотрела на воду в тибетской чаше? Нет, конечно. Гадание происходит наедине с клиентом. С этим у Матильды строго.

– Угу.

– Дора вышла и сама мне все рассказала. И про «венец безбрачия», и про «тень смерти». Она была жутко расстроена и напугана. Но я тут ни при чем.

– «Тень смерти»? Я не ослышался?

– Именно так Матильда ей и сказала: «За тобой тенью ходит смерть. Свадьбы тебе не сыграть, пока не отмолишь великий грех».

– Что за грех?

– Не знаю. Я у Доры допытывалась, но она замкнулась, и хоть тресни. Ни словечка больше!

– Когда она решила пойти погадать?