Галина Куликова - Французская вдова

Женский голос (повышается до пронзительного):

– Лето же. Зачем вы их надеваете?!

– Что это за звуки дальше были? – шепотом поинтересовалась Марина.

– Не пойму. Шуршание, скрежетание. Но ни единого слова, всхлипа, стона.

– Вы думаете, это голос той девушки, которую убили в подъезде Виктора? – Марина изменилась в лице.

– Ну, раз даже вы так думаете, наверное, это правда. Я заберу запись с собой и сегодня же постараюсь узнать, чей это голос. Полагаю, действительно той самой девушки. Ее звали Светлана.

– А второй голос принадлежит убийце? – на Марину было жалко смотреть.

По крайней мере, Федору было жалко. Он хотел бы ее успокоить, но врать было бессмысленно.

– Давайте попробуем проанализировать то, что мы слышали, – вместо ответа предложил он.

– Да, конечно, – Марина промокнула салфеткой выступившие на глазах слезы и с силой втянула носом воздух. – Я готова, давайте анализировать. Впрочем, тут четко можно понять только одно – разговаривают мужчина и женщина.

– Оба не старые, – добавил Федор. – Знакомые, но не близко, поскольку на «вы». Есть какие-то общие интересы, но не личного характера, скорее – по работе или учебе.

– Здорово, – восхитилась Марина. – Я как-то не сообразила…

– Мужчина был готов к встрече, женщина – нет, – продолжал рассуждать Федор.

– Почему вы так считаете?

– Она сильно удивилась. Я бы даже сказал – поразилась. Он – ни на грамм. Либо у него железная выдержка, либо он готовился к встрече. Или даже спровоцировал ее.

– Ну, это уже домыслы, – недоверчиво улыбнулась Марина.

– Не совсем. Прослушайте еще раз запись и убедитесь. У мужчины интонации человека, который вступил в неожиданный вроде бы разговор хорошо подготовленным. Он спокоен и уверен. Она – взволнована, а в дальнейшем, кажется, напугана.

– Что же нам делать с этой записью? – растерялась Марина. – Наверное, надо сдать ее в полицию. Но отнесутся ли полицейские к ней серьезно, так, как относитесь вы?

– Так, как я, вряд ли, – пожал плечами Федор, пряча наушники. – Впрочем, следователь, который ведет дело об убийстве Светланы, вполне может заинтересоваться. Обещаю вам, что отдам эту запись ему. Или, по крайней мере, заставлю прослушать. Судя по всему, убийца разговаривал со Светланой на лестничной площадке, перед дверью Виктора. А тот сидел по другую сторону той же самой двери, включив диктофон, и записывал разговор.

– Я только одного не понимаю, – Марина положила свою руку на руку Федора. Она сделала это в первый раз, и у самодеятельного сыщика мгновенно вспотела шея. – Как убийца мог узнать, что Виктор ведет запись?

– Хм. Давайте попробуем реконструировать ситуацию, – Федор выпрямился, закрыл глаза и продолжал: – Виктор купил новый мобильный телефон – скорее всего, через Интернет, раз вы о нем не знали. Занес в него несколько самых важных контактов… Судя по всему, взял телефон на кухню и надиктовывал список необходимых покупок. Слышали звон посуды? Потом, не выключив диктофон, отправился в комнату. Проезжая мимо входной двери, услышал голоса. Остановился и прислушался. Разговор его заинтересовал, и он сидел возле двери неподвижно. Диктофон работал. Диалог неожиданно завершился, повисла тишина… И вдруг… – Федор сделал драматическую паузу и внезапно открыл глаза: – И вдруг телефон зазвонил!

– Убийца, который уже прикончил Светлану, не мог не услышать звонок, – подхватила Марина. – Он испугался, что в квартире, по ту сторону двери, живой свидетель его разговора с девушкой. Сначала он ушел, но через несколько дней вернулся и каким-то образом заставил Виктора открыть дверь. После чего сделал ему укол, от которого мой брат умер на месте.

– Теперь понятно, зачем Виктор вырвал из своего ежедневника пару страниц и спрятал их в старой книге! – воскликнул Федор.

– Погодите, мне пока что непонятно, – возразила Марина, хмурясь.

– Ну как же? На вырванных страницах ваш брат записал то, что к убийству не имело никакого отношения. Кроме, пожалуй, двух последних фраз. Когда он понял, что его могут убить, он отдал телефон-улику соседу, а записи о мужчинах, исчезавших в подъезде дома напротив, спрятал, чтобы они никого не сбили с толку. Он надеялся, что их никогда не найдут! Чтобы тот, кому придется в случае чего расследовать его смерть, не пошел по неверному следу.

Марина уезжала в смятении, и Федор пообещал ей как можно скорее сообщить следователю об их находке. Но когда позвонил Зимину, тот не проявил никакого энтузиазма и решительно отказался от встречи.

– У меня своих дел невпроворот, – отрывисто бросил он. – Мне некогда заниматься еще и версиями всяких доморощенных сыщиков. Позвоните завтра, еще лучше – послезавтра. Возможно, у меня найдется для вас несколько минут. А пока советую сидеть дома и не мешать следствию. И не вздумайте появляться в театре, иначе гарантирую вам неприятности.

– Но эта аудиозапись может пролить свет на убийство Светланы Лесниковой, – не желал сдаваться Федор.

– Вы совершенно в этом уверены?

– На девяносто девять процентов.

Федор был уверен на все сто, но все же решил подстраховаться.

– Из этой записи становится совершенно ясно, кто убийца? – продолжал напирать Зимин.

– Нет, но…

– Тогда до послезавтра, – и следователь положил трубку.

«И эти люди призывают граждан к сотрудничеству с правосудием», – возмутился про себя Федор, которого откровенно задела незаинтересованность следователя. Тут он вспомнил про своего напарника и снова взялся за телефон. Но Тарасов не откликался, и, вконец раздосадованный, Федор отправился домой.

Войдя в квартиру Виктора, он попытался восстановить картину действий, которую они с Мариной нарисовали в ходе прослушивания записи. Сначала он прошел на кухню, открыл холодильник, передвинул блюдце с огрызком сыра – блюдце звякнуло. Потом он пошуршал бумагой, в которую был завернут кусок колбасы.

«Похоже, все так и было, – подумал Федор. – Виктор оценил состояние своих запасов и включил диктофон, чтобы составить список предстоящих покупок».

Захлопнув холодильник, он неторопливо проследовал в коридор и, застыв у двери, прислушался. На лестничной площадке было тихо, потом послышалось покашливание, чьи-то тяжелые шаги, бряканье люка мусоропровода.

«Точно, именно так это и случилось», – удовлетворенно кивнул Федор. Ему нестерпимо захотелось поделиться своими выводами с Тарасовым, и он снова схватился за телефон. В этот раз режиссер все же откликнулся, хотя и не сразу.

– Ну наконец-то! – обрадовался Федор. – У меня важные новости, а он в подполье ушел. Где тебя черти носят?

– Нигде не носят, я у себя, – как-то рассеянно ответил Тарасов, и Федор невольно бросил взгляд на окна соседнего дома. – А чего случилось-то?