Марина Серова - Дары Ангела

Да, такой человек мог предвидеть погромы, грабежи и заранее придумать схрон для ценных вещей, да еще оборудовать его хитроумными ловушками. Память подсказала слова из легенды: «Богатство и славу принесет монета своему владельцу, при условии, что ему удастся избежать смерти», – чем не намек на ловушки?

– Женя, – подбежала Вероника с телефоном в руках, – мы ведь отдадим Сергею письмо его дедушки? Я как раз сейчас рассказываю…

– Конечно, передай ему мои извинения. Эта крайняя мера была продиктована соображениями безопасности, – громко заявила я в динамик.

– Сергей сказал, что все понимает и не обижается, – радостно доложила девушка, когда закончила телефонный разговор.

– Вот и хорошо.

– А еще он предлагает нам помощь, – опустила подруга в пол глаза.

– Разболтала!

– Частично, но он уже и сам догадываться стал. И на допросах Хлебникова и Перова он присутствовал.

– А эта тема там звучала. Понятно.

– Сергей говорит, место, где спрятан клад, может таить ловушки.

– Уже догадалась, Николай Мещерский был известным в свое время изобретателем.

– Женя, давай завтра Сергея с собой возьмем. Помощь мужчины может пригодиться.

– Сундуки с драгоценностями таскать? – хихикнула я.

– Не думаю, что клад настолько большой, – засмущалась девушка.

– Думаю, лучше пригласить Василия. Он сможет организовать транспорт, чтобы это все добро, – указала я на пакеты с инструментами и фонарями, – не тащить в руках. Ну, и если мы действительно что-то найдем, машина нужна. Не такси же нанимать. А известить официальные власти Санкт-Петербурга об обретении семейных ценностей наследницей рода Мещерских все равно придется. Информация о кладе есть в протоколах допроса, значит, будет фигурировать в суде. И пойдет дальше, по начальству.

– Хорошо, возьмем Василия и Сергея.

– Как пожелаешь.

Ранним туманным утром мы подъехали к западному входу на Смоленское кладбище, где договорились встретиться с Сергеем. Муромцев ранее заехал за нами на квартиру.

Пока ребята доставали фонари, инструменты и прочие мелочи, Вероника, зябко кутаясь в ветровку, бурчала:

– Зачем мы отправились ни свет ни заря? Четыре утра, немыслимо!

– Примета есть такая у кладоискателей: «Все самые ценные находки даются людям в руки утром, на восходе солнца», – отшутилась я.

– А еще в дождливую, пасмурную погоду, – блеснула знаниями девушка.

– Тогда питерский климат открывает неограниченные возможности кладоискателям, – хихикнула я. – Ты монету из-под подкладки достань, может пригодиться.

– Еще с вечера распорола.

К склепу Мещерских шли молча, освещая себе дорогу фонариками. Несмотря на то что солнце поднималось и светлело с каждой минутой, было плохо видно из-за густого тумана.

Надежная дубовая дверь была обита кованым железом, удерживал ее причудливый винтовой замок. После короткого обсуждения решили просто срезать его болгаркой. Пока мужчины трудились, мы присели на обломки мраморной лавки.

– Не нравится мне вламываться сюда, словно воровке, – терзалась Вероника.

– Поставишь потом новый замок. Ты же понимаешь, что ключа нам не найти?

– Конечно. Я помолюсь, попрошу у мертвых прощения за то, что нарушаем их покой.

Я молча кивнула. Вероника тихонько бормотала слова молитвы. Василий с Сергеем тем временем закончили с замком и с усилием отворили проржавевшую в петлях дверь. Любопытный Сергей смахнул паутину с углов и собрался шагнуть внутрь склепа, но я жестом остановила его, чтобы дать возможность Веронике закончить молитву, а свежему воздуху зайти в помещение.

Несколько минут мы простояли в тишине. Наконец девушка поднялась, перекрестилась, отвесила дверному проему поклон.

– Может, нужно маски надеть? Трупный газ держится очень долго, особенно в склепах, где нет вентиляции.

– Там в пакете респираторы, – кивнула Вероника.

Экипировавшись таким образом, мы гуськом вошли в склеп. Неожиданно помещение оказалось довольно просторным. Все захоронения датировались позапрошлым веком. Некоторые представители рода были упокоены в каменных саркофагах, прикрытых плитами. Некоторые одиночные или двойные могилы были устроены прямо в земле и отделаны мрамором.

Аккуратно, стараясь не поднимать много пыли, мы читали даты на надгробиях.

– Где же могилы Николая, Галины и мальчиков? – удивлялась Вероника.

– Где-то здесь. – У меня чуть не вырвалось: «Может, мы на них стоим», но я вовремя прикусила язык и сказала нейтральное: – Ты же не думаешь, что Федор Чернов взял на себя труд и установил памятную плиту?

– Если все захоронения, что не в земле, старые, трупного газа может и не быть. Тогда респираторы не нужны, – заявил упорно молчавший Василий. – Неудобно дышать.

– Ничего, терпите, вон сколько пыли за десятилетия скопилось.

– Что нам искать?

– Осматривайте стены, плиты пола и саркофаги. Ищите знак бесконечности, скрещенные кости, нечто похожее на руны. Только руками ничего не трогайте, даже не опирайтесь ни на что. Николай Мещерский мог придумать ловушки, чтобы обезопасить сокровища.

Мы разбрелись по склепу, некоторое время сосредоточенно осматривали все вокруг. Безрезультатно. Собрались обсудить дальнейшие действия.

– Скажите, Вероника, а ваш предок часом пошутить не любил? – саркастично начал капитан.

– Кто его знает.

– Нет, – упорствовала я. – Чернов что-то нашел, иначе слухи о кладе не прошли бы сквозь десятилетия. Значит, и мы найдем.

– Конечно, найдем.

– Может, нужно копать? Мы не предусмотрели этот вариант и лопаты не взяли, – сокрушалась Вероника.

– Кажется, в машине пара саперных лопаток валялась.

– Но если Чернов похоронил семью Ольги в земле, как знать, где копать, чтобы не наткнуться… – Вероника запнулась на полуслове, покачнулась и оперлась рукой на мраморное надгробие, стоящее позади. Раздался то ли скрип, то ли свист.

– На пол! – выкрикнула я и метнулась к Веронике. Девушка испуганно пригнулась, в воздухе, поднимая удушливый столб пыли, пролетело орудие наподобие казачьей булавы, описало полукруг и врезалось в стену, раздробив мраморную отделочную плиту. Я тем временем, пригибая голову девушки, оттащила Веронику от траектории движения механизма. Булава по инерции несколько раз качнулась, как маятник, и замерла перпендикулярно полу.

– Что непонятного в словах: «Ничего не трогать?» – откашливаясь, сердито прохрипела я.

– Прости, случайно.

– Откуда она взялась? – поднялся с пола Василий.

– Видимо, с потолка. Просто и гениально одновременно. Сейчас булава висит на крюке, а раньше была прижата к потолку и удерживалась специальной пружиной. Видимо, Вероника, опершись на плиту, привела механизм в действие.