Харлан Кобен - Один неверный шаг

Майрон сжал в кармане сотовый.

— Она могла найти и другие источники финансирования, — медленно произнес он.

— Интересно какие?

Майрон хранил молчание не менее минуты. Неожиданно забарахлила коробка передач. Укротив ее, он на всякий случай бросил взгляд в зеркало заднего вида. Но если даже за ними увязался «хвост», то он его не заметил. Но это ничего не значило. Случайно брошенный взгляд не способен выявить профессиональную слежку. Необходимо вести постоянное наблюдение, запоминать машины, номера, следить за передвижениями подозрительных объектов. Но он не мог на этом сконцентрироваться. По крайней мере не в данный отрезок времени.

— Майрон?!

— Я думаю…

Казалось, Брэнда хотела что-то ему сказать, но потом передумала.

— Предположим, — произнес Майрон через пару минут, — что твоя мать действительно узнала что-то важное, касающееся смерти Элизабет Брэдфорд.

— А разве мы уже не дергали за эту ниточку?

— Послушай меня секунду и не перебивай, хорошо? Если помнишь, в предыдущих разговорах мы остановились на двух возможных вариантах развития событий. Первый: она испугалась и убежала. Второй: эти люди пытались причинить ей вред, она вырвалась, убежала от них, а затем и вовсе убралась из этих мест.

— А теперь, значит, ты додумался до третьего варианта?

— Что-то в этом роде. — Они проезжали мимо новой кофейни «Старбакс» на углу Маунт-Плезент-авеню. Майрон хотел остановиться и купить большую пластиковую чашку кофе с кофеином, стимулирующим работу мозга, но сдержался и оставил кофейню за кормой. — Итак, предположим, что твоя мать действительно убежала и покинула эти края. Но, оказавшись в безопасности, напомнила этим людям о себе и потребовала у них деньги за молчание.

— Думаешь, она шантажировала Брэдфордов?

— Скорее потребовала с них компенсацию. За свои страхи, мытарства и разрушенную семейную жизнь. — Он говорил Брэнде все, даже то, что приходило ему в голову прямо сейчас, а это не всегда правильно. — Твоя мать увидела нечто важное и поняла, что это «нечто» — единственная гарантия сохранить жизнь себе и своим близким, но для этого ей придется бежать и затаиться подальше от этих мест. Она знала, что если Брэдфорды найдут ее, то убьют не моргнув глазом. Схема, как видишь, простая, но действенная. Спрятать улики или свои записи об этом деле в депозитном ящике какого-нибудь банка или еще где-нибудь она не могла. Если бы ее поймали, то под пытками заставили бы открыть расположение тайника. Так что у твоей матери оставалась только одна возможность — бесследно исчезнуть. Но ей, помимо всего прочего, хотелось позаботиться о дочери. И она нашла способ изыскать средства, которые могли бы удовлетворить все нужды ее ребенка, включая первоклассное образование, возможность обитать в кампусе престижного университета, а не в какой-нибудь дыре, — ну и так далее. Кстати сказать, у нее самой ничего этого никогда не было, и она стремилась устроить жизнь единственной дочери, уж если ей не удалось устроить свою собственную. Что-то вроде этого.

Ответом ему послужило молчание.

Майрон ждал реакции. На этот раз он озвучил все, что думал, не дав себе шанса как следует сформулировать свои мысли, встроить в определенную схему или хотя бы придать им логическую законченность. Ему почему-то казалось, что Брэнда и так его поймет и все устроится словно само собой наилучшим образом.

— Насчет твоего сценария, — произнесла через некоторое время Брэнда. — Ты все время пытаешься выставить мою мать в самом выгодном свете. И это, как мне кажется, ослепляет тебя.

— Как прикажешь тебя понимать?

— Я уже спрашивала тебя об этом, и спрошу снова. Если все, что ты говоришь, правда, почему мать не взяла меня с собой?

— Она скрывалась от убийц. Какая мать захочет подвергнуть своего ребенка такого рода опасности?

— И она настолько помешалась на грозившей ей опасности, что за все эти годы ни разу не позвонила мне и не сделала ни одной попытки меня увидеть?

— Помешалась? — повторил Майрон. — Эти люди поставили «жучок» на твой телефон. Постоянно следят за тобой. Убили твоего отца… А ты говоришь: «помешалась»…

Брэнда покачала головой:

— Ты не понял…

— Что именно, интересно знать?

У нее на глаза навернулись слезы. Тем не менее Брэнда по возможности старалась произносить слова спокойным голосом.

— Можешь говорить что угодно, и выдумывать любые объяснения, но тебе никогда не оправдать того, что она бросила своего ребенка. Даже если у нее имелись для этого очень серьезные причины, даже если она жертвовала собой, чтобы защитить дочь и устроить ее будущность… Почему все эти годы она заставляла своего ребенка пребывать в уверенности, что мать бросила ее? Неужели она не понимала, какое разрушительное воздействие на душу пятилетней девочки окажет внезапное исчезновение матери и полное отсутствие каких-либо известий от нее в дальнейшем? Неужели за все эти годы она не могла изыскать способ сообщить своей дочери правду?

«Своего ребенка», «своей дочери» — и ни разу: «мне», «меня». Любопытно… Но Майрон не стал комментировать этот факт и хранил молчание. Поскольку у него не было ответов на все эти вопросы.

Проехав Институт Кесслера, они остановились на красный свет. Через пару минут Брэнда произнесла:

— Как бы то ни было, но во второй половине дня мне нужно ехать на тренировку.

Майрон кивнул. Он понимал ее. Баскетбольная площадка успокаивала и избавляла от ненужных мыслей.

— А еще я очень хочу поучаствовать в открытии и сыграть в первом матче серии.

Майрон снова кивнул. Хорас тоже очень бы этого хотел.

Они развернулись у школы Маунтин-Хай и подъехали к дому Мэйбл Эдвардс. Рядом на дороге припарковались не менее дюжины машин — в основном американского производства, далеко не новые, а некоторые даже основательно битые. У дверей дома стояла пара в официальных черных костюмах. Мужчина дергал за шнурок звонка, а женщина держала в руках запакованное блюдо с угощением. Повернув головы на шум мотора, они увидели вылезающую из машины Брэнду и сразу же отвернулись.

— Как видно, уже прочитали утренние газеты, — заметила Брэнда.

— Ерунда. Никто не верит, что это сделала ты.

Она со значением посмотрела на него, и он понял, что ему предлагается заткнуться и больше оправдательных речей в ее адрес не произносить.

Они вышли из машины, приблизились к крыльцу и встали за парой, пытавшейся игнорировать Брэнду. Мужчина и женщина словно в унисон фыркнули и стали демонстративно смотреть в другую сторону. При этом мужчина нетерпеливо постукивал ботинком, а женщина то и дело тяжко вздыхала. Майрон расправил плечи и открыл было рот, но Брэнда снова строго посмотрела на него, чтобы напомнить, что он должен помалкивать. Похоже, она уже научилась понимать язык его тела.