Харлан Кобен - Один неверный шаг

— До встречи на матче, — сказал Майрон и отключил телефон.

Потом поудобнее устроился на сиденье, закрыл глаза и отдался мыслям о Брэнде, дав себе установку несколько секунд не прогонять их, а позволить им полностью завладеть всем его существом. Тело при этом приятно покалывало. Он сам не заметил, как невольно начал улыбаться.

Брэнда…

Усилием воли он заставил себя вынырнуть из сладкого дурмана и открыть глаза. Сняв трубку установленного в машине телефона, он набрал номер Уина.

— Артикулируйте.

— Мне нужна поддержка, — сказал Майрон.

— Ну кажется, началось, — бросил Уин.

Они встретились в торговом центре «Эссекс грин молл» в Уэст-Ориндже.

— Сколько ехать? — деловито осведомился Уин.

— Десять минут.

— Место опасное?

— Да.

Уин бросил взгляд на свой драгоценный «ягуар» и сказал:

— Тогда поедем на твоей.

Приятели забрались в видавший виды «форд-таурус» Майрона. Лето приближалось к концу, но солнце висело в небе еще высоко и предметы отбрасывали легкие прозрачные тени. От раскалившихся за день тротуаров поднимались горячие испарения, напитанные запахом выхлопа. Воздух был такой густой, что, казалось, упавшему с дерева яблоку понадобилось бы несколько минут, чтобы достичь земли.

— Я навел справки о социально ориентированной стипендии, которую выплачивали Брэнде, — сказал Уин. — Тот, кто создал благотворительный фонд на ее имя, хорошо разбирался в финансах. Деньги на счет фонда поступали из иностранного источника, а именно: с Каймановых островов.

— Значит, проследить эти деньги невозможно?

— Почти невозможно, — откорректировал слова приятеля Уин. — Но даже в таких отдаленных местах, как Каймановы острова, всегда найдется пальма, которую можно подмазать.

— Итак, какую будем подмазывать?

— Все уже сделано. К сожалению, счет был открыт на вымышленное имя и закрылся четыре года назад.

— Четыре года назад, — повторил Майрон. — Как раз в это время Брэнда получила последнюю стипендию. Буквально за месяц до поступления в медицинский институт.

Уин кивнул:

— Логично.

— Стало быть, эта ниточка оборвалась.

— В принципе ее можно связать, если порыться в старых банковских записях, но это потребует времени.

— Что-нибудь еще?

— Интересно, что получателя стипендии должен был выбрать некий адвокат, а не образовательное учреждение. Критерии довольно странные: академический потенциал, наличие добротных документов о гражданстве не в первом поколении, постоянное проживание в определенном месте — такого рода вещи.

— Другими словами, эти критерии словно специально созданы для того, чтобы адвокат выбрал именно Брэнду. Как мы уже говорили раньше, это был способ передачи ей средств на образование и проживание.

— Логично, — снова сказал Уин, сопроводив свои слова очередным кивком.

«Форд-таурус» Майрона двигался из Уэст-Оринджа по направлению к Ист-Оринджу. Изменения открывались взгляду не сразу. Ухоженные пригородные дома постепенно уступали место обнесенным оградой кондоминиумам с железными воротами. Потом снова потянулись частные дома — но поменьше и с меньшими земельными участками, увеличилась скученность застройки. Затем то тут, то там стали попадаться заброшенные фабрики и дома, построенные на дотации, иначе говоря, социальное жилье. Все это напоминало бабочку в реверсе, то есть обратное превращение яркого легкокрылого существа в неприглядную гусеницу.

— Мне также звонил Хэл, — произнес Уин. Хэл считался экспертом в области электроники — приятели познакомились с ним, когда работали на правительство. Это был тот самый человек, которого Майрон попросил проверить несколько телефонных аппаратов на наличие «жучков».

— И что сказал?

— Подслушивающие устройства обнаружены в телефонных аппаратах в квартирах Мэйбл Эдвардс, Хораса Слотера и в комнате Брэнды Слотер в общежитии мединститута.

— Ничего удивительного, — сказал Майрон.

— За исключением одного, — подкорректировал заявление приятеля Уин. — Подслушивающие устройства в двух домовладениях — то есть жилищах Мэйбл и Хораса — отнюдь не новейшей конструкции. Хэл пришел к выводу, что «жучки» функционировали в упомянутых домах по меньшей мере три года.

От слов приятеля у Майрона даже голова слегка закружилась.

— Три года?!

— Да. Предположительно, конечно. Но повторяю, «жучки» старые, и в некоторые даже забилась грязь.

— А что он сказал по поводу подслушивающего устройства на телефоне Брэнды?

— Новое изделие. Но она и прожила там всего несколько месяцев. Кроме того, Хэл обнаружил подслушивающие устройства и в ее комнате. Одно — под столом в спальне, другое — за диваном в общей гостиной.

— Микрофоны?

Уин согласно кивнул.

— Кого-то интересовали вообще все ее разговоры, а не только телефонные.

— О Господи!

Уин едва удержался от улыбки.

— Мне тоже пришло в голову, что тебе это покажется странным.

Майрон попытался ввести новые данные в свой мозговой компьютер.

— Совершенно очевидно, что кто-то шпионит за семьей в течение долгого времени.

— Совершенно очевидно.

— Из чего следует, что этот «кто-то» — человек или люди со средствами.

— Вне всякого сомнения.

— Раз так, тогда это, вероятно, Брэдфорды, — сказал Майрон. — Они ищут Аниту Слотер. И насколько я знаю, ищут давно — целых двадцать лет. Думаю, это единственное объяснение, которое хоть как-то встраивается в схему. А знаешь, что еще это значит?

— Не тяни, говори, — произнес Уин.

— Это значит, что Артур Брэдфорд меня обманывал.

Уин ухмыльнулся.

— Да что ты говоришь? Неужели верил, что есть политики, которые не лгут? Может, ты и в Санта-Клауса все еще веришь?

— На самом деле все происходило так, как мы думали с самого начала, — произнес Майрон, проигнорировав иронию приятеля. — Анита Слотер убежала из дома, поскольку была страшно напугана. Потому-то Артур Брэдфорд и согласился со мной сотрудничать. Полагает, что с моей помощью найдет ее. А потом убьет.

— После этого он попытается убить тебя, — произнес Уин, рассматривая свою прическу в зеркале заднего вида, а потом добавил: — Красота требует постоянного к себе внимания. Это, мой друг, тяжкий, изматывающий труд.

— Тем не менее ты стоически переносишь трудности.

— Да, я стоик. — Уин бросил еще один взгляд в зеркало, после чего вернул его в прежнее положение.

Клэй Джексон жил в квартале, задняя сторона которого выходила к шоссе 280. Квартал относился к разряду неблагоустроенных, состоял из домов на две семьи и нескольких угловых зданий, именовавшихся тавернами. Сквозь немытые стекла заведений мигали неоновые вывески с надписью «Будвайзер». Окружавшие дома заборчики представляли собой раскрашенные в яркие цвета металлические цепи. Из щелей в потрескавшихся тротуарах пробивалась трава, так что местами провести демаркационную линию между тротуаром и краем лужайки перед домом было не так просто.