Дарья Калинина - Готовь завещание летом

– Что же, мне очень жаль это слышать, – со вздохом признался Олег. – Впрочем, кони из «Боливара» очень неплохи. Забияке с ними не тягаться. Я ведь захотел поучаствовать в этих гонках исключительно для развлечения. На призовое место у нас с Забиякой даже нету надежды. Годы уже не те. Но будем надеяться, что хотя бы почетное третье место будет у нас с Забиякой в кармане. Оно бы нам здорово помогло.

Но Толя торопился в отделение и поэтому тянул остальных за собой.

– Так я прошу исчезновение Жеребчика пока что держать в строгом секрете, – прощаясь, произнес Василий Петрович.

Тот серьезно кивнул в ответ:

– Ну, разумеется. О чем речь! Я же все понимаю.

И лишь закрывая за Василием Петровичем дверь калитки, Олег позволил себе легкую улыбку. Это была улыбка человека, счастливо справившегося с трудным делом. И в общем-то она ровным счетом ничего могла и не значить, но вот Ваня, выходя последним и случайно обернувшись, ее заметил. И так она ему не понравилась, что охранник даже переменился в лице.

Олег это заметил и тоже перестал улыбаться.

– Что-то не так? – вежливо переспросил он у Вани.

– Еще не знаю, – хмуро ответил ему тот.

Олег снова улыбнулся, но на этот раз Ваня уже не поддался на его уловку. Он перестал доверять этому человеку. И, догнав своих, он сказал о своих подозрениях тому, кому доверял безгранично, – своему хозяину. Ваня надеялся, что его внимательно выслушают и дадут хороший совет. Но Василий Петрович отнесся к его словам, мягко говоря, легкомысленно.

– Да будет тебе! – фыркнул в ответ на слова своего охранника Василий Петрович. – Чего он не так улыбался? Радехонек был, что мы сваливаем, вот и сиял от облегчения. Засиделись мы у него, все припасы подъели. Один ты яичницу из пяти глазков стребовал. И остальные не лучше себя вели.

– А сам-то! – засмеялась Алена, услышав разговор этих двоих.

Потом она дружески толкнула мужа в упругое пузо и прибавила, ловко копируя голос Василия Петровича:

– Сальца, хозяюшка, подбавьте. И сливочек к творожку.

Накинулся на все сразу!

– Я не ел всю ночь и все утро! – оправдывался Василий Петрович. – Конечно, меня голодуха-то и взяла. Да и вы сами, Алена Игоревна, хоть с утра и завтракали с Ингой, а на икорку-то очень справно налегали. Два бутербродика стрескали, да еще густо так мазали. А люди, может быть, эту икру исключительно ради приличия на стол поставили!

– Ой, как нехорошо получилось! – спохватилась и устыдилась Алена. – Надо будет их тоже куда-нибудь пригласить. А то совсем некрасиво. Они нам и улики, и угощение… Мы у них в долгу получаемся.

И напрасно Ваня пытался воззвать к общему здравому смыслу. Никто не хотел ничего слышать. А Алена Игоревна, вот уж Ваня никак такого от нее предательства не ожидал, еще и заявила:

– Замолчи ты, Ваня, все и так понимают, что ты просто ревнуешь Ингу к этому Олегу. Видела я, как ты на него поглядывал, когда он ее за руку брал.

– А чего он ее берет? – насупился Ваня. – У него своя женщина есть, пусть он ее и трогает. И Татьяне, я заметил, его поступок неприятен был!

– Ну, с Татьяной он сам как-нибудь разберется. А ты перестань позориться перед людьми. Олег тебе ничего плохого не сделал. Наоборот, был к нам всем предельно добр и внимателен.

– Ага! Особенно когда конягу на вас натравил! Он плохой человек! Двуличный!

Алена нахмурилась:

– Честно тебе говорю, это становится уже совсем некрасиво, Ваня. Нельзя же так ревновать Ингу ко всем, кто на нее смотрит!

И остался Ваня никем не понят и не услышан. А может быть, отнесись друзья к словам простосердечного Вани с достойным их вниманием, и не было бы тех событий, которые развивались дальше со все убыстряющейся скоростью, обрастая по ходу все новыми и новыми пугающими подробностями.

Однако теперь все могли думать только о попавших им в руки уликах. И больше всех был доволен Толя, ему было с чем поработать и чем заняться. Едва добравшись до своего рабочего места, он тут же запустил весь находящийся арсенал подручных средств на полный ход. Клочок был отдан на исследование крови. Скальпель мог порадовать отпечатками пальцев, которые, в свою очередь, хранились в картотеке преступного мира.

– Или же они совпадут с отпечатками в машине Маргариты. Тогда будет вообще прекрасно. Можно будет искать убийц девушки, уже зная, что они же и конокрады.

Однако скальпель сразу же вызвал однозначное и категоричное «нет» со стороны экспертов.

– Ни единого отпечатка пальцев. Похоже, его потеряли, так и не сумев ни разу пустить в дело.

Оставалась надежда на клочок ткани, но и с ним возникли трудности. Причем на сей раз препятствия были бытового характера.

– У них, видите ли, очередь! – возмущался Толя.

– Предложи денег.

– Так это с деньгами очередь. А если бесплатно, то вообще сухой отказ был бы.

– Что же делать?

Но Алена считала, что отчаиваться рано.

– Будем считать, что Олег нам ничего не передавал. Жили же мы как-то без этих улик? Ну, и дальше проживем. Лично я собираюсь наведаться в гости к любовнику Маргариты. Как его там?.. К этому Мазуренко. Просто непростительно, что мы с ним до сих пор не познакомились.

Однако, завернув по дороге в свою гостиницу, Инга с Аленой обнаружили слоняющегося по холлу Колю. Молодой человек выглядел унылым и потерянным. И увидев подруг, почти побежал к ним.

– Где вы были?

– Ох, где мы только не были! – устало вздохнули подруги.

Сегодняшнее утро вымотало их совершенно. И они совсем забыли про Колю.

– Я проснулся, вас нигде нету, – жаловался он им. – Звоню, вы трубку не берете. Разве так можно?

– Прости, мы забегались.

– Я волновался. Что там насчет расследования? Покажете мне, наконец, эти злополучные записки?

Еще и это! Алена совсем забыла о том, что наплела для Коли целую паутину лжи. Но теперь надо было ее как-то распутывать.

– Сейчас записки находятся у Василия Петровича.

– А где он сам? Пойдемте к нему, возьмем их. Может, из их содержания станет ясно, где искать Жеребчика.

– Обязательно возьмем, – согласилась Алена. – Но… только чуть позже.

– Почему?

– Сейчас мы обе сильно устали.

– Так я сам к Василию Петровичу сбегаю! – вызвался Коля. – Я-то ничуть не устал! Что я сделал? Ничего. Только ночью посидел возле дома этой девицы. Да и то меня ваш Ваня под утро уже сменил.

– Скажи, а когда ты возле дома Маргариты дежурил, ничего подозрительного не заметил?

– Что именно? Она сама не приезжала, я бы увидел. Правда, мужик один приезжал.

– Мужик? Какой мужик?

– Пузатый такой дяденька, – с долей уважения в голосе произнес Коля. – Депутат или, может быть, директор какого-нибудь крупного холдинга. Не шелупонь какая-нибудь. Костюм, часы – все было очень дорого.