Татьяна Гармаш-Роффе - Силы небесные, силы земные

Отлично. Он выиграл очередной раунд. Так и должно было быть. У него все всегда получалось.

Теперь можно приступать к финальной части.

Несмотря на обиду, Лия была уверена, что Феликс позвонит. Он очень любил свою кошку и потому в первый момент не справился с эмоциями; теперь же, немного остыв… Остыв, он поймет, что не могла Лия задушить Репейку, — поймет или почувствует сердцем! И извинится.

Но Феликс не звонил, хотя уже прошло два дня.

Что ж… Значит, тогда, в их прошлую ссору, Лия не ошиблась: он подозрительный по характеру. И, значит, все к лучшему: нельзя связывать себя отношениями с человеком, который будет постоянно подозревать ее и всех вокруг в злом умысле! Очень вовремя эта странная история случилась, потому что Лия уже начала в него влюбляться… Просто знак свыше!

Хорошо, что у нее есть Арс. Верный, преданный друг.

И еще работа. Она приносит радость. И помогает отвлечься.

Реставрация мебели дедушки Арсения подходила к концу, но у Лии уже возникли новые заказы от членов клуба коллекционеров антиквариата — можно даже без преувеличения сказать, что к ней образовалась очередь. Если так и дальше пойдет, то она сумеет отправить папу на лечение за границу! Ох, милый Лев Давыдович, спасибо вам!

Зазвонил мобильный. Лия вытерла руки тряпочкой с растворителем, стирая остатки клея на пальцах, и посмотрела на дисплей, надеясь увидеть номер Феликса…

Но нет, это был Арсений.

— Я собирался заехать к тебе в конце рабочего дня, но вспомнил, что ты сегодня встречаешься с папой… Ты говорила, что идете в шесть в кафе лопать мороженое.

— Ага, итальянское, — мечтательно улыбнулась Лия.

Она обожала эту заведенную отцом еще в ее детстве традицию: сбегать иногда из дома, от запаха маминых лекарств, и лакомиться мороженым вдвоем. Сейчас, пожалуй, это послужит ей утешением.

— Ну, тогда я к тебе завтра заскочу. Привет папе передавай. А где у нас в Москве итальянское мороженое дают? Я бы и сам не отказался. Обожаю его.

— На Пушкинской. В «Дольче вита» [8] [8] Название кафе вымышленное. . Арс, а хочешь, приезжай, я тебя с папой познакомлю?

— Да нет, неудобно… Зачем я буду вам мешать…

— Папа любит, когда я его с друзьями знакомлю.

— Ты уверена?

— Ты очень деликатный, — улыбнулась Лия.

— Не смущай меня. — Он помолчал. — Ладно, я, может, подскочу после шести, если освобожусь. Тут кое-какие дела наметились. Я ведь не предполагал, что удостоюсь столь лестного приглашения!

Как нередко случалось, Лия, погруженная в работу, потеряла чувство времени. Когда она посмотрела на часы, было уже полшестого, а ей до Тверской добираться минимум сорок минут, да еще в мастерской все привести в порядок!

Она вскочила, оттерла руки, закупорила свою «химию» — лаки, краски, клей и прочее, — все эти летучие вещества, которые быстро испаряются и сохнут. Сняла очки (работать она предпочитала в очках), затем быстро вставила линзы — сегодня она выбрала голубые, — переоделась, закрыла мастерскую и помчалась к метро.

— Папа? Ты уже едешь? Извини, я опоздаю немного… — проговорила она в трубку на ходу.

— Не волнуйся. Я подожду тебя в кафе, закажу сок какой-нибудь. Буду там минут через пятнадцать.

Георг, в отличие от дочери, всегда приходил на встречи немного раньше назначенного времени.

— Только мороженое без меня не ешь! — хихикнула Лия. — Я уже вхожу в метро! — приврала она.

…Почему-то она сразу поняла, что беда случилась именно с папой. Конечно, «Скорая помощь», стоявшая у кафе, могла приехать за кем угодно — тут тысячи людей, на этой площади! — но в груди у Лии глухо ударило: папа .

Она вломилась в дверь кафе. Навстречу ей везли каталку, а на ней…

— Папа!!!

Кислородная маска прижата ко рту; лицо, как восковая маска; глаза полуприкрыты; тело напряжено и подергивается под простыней. Толстый белобрысый санитар прижимает его пятерней к лежаку. На его огромных пальцах густо торчат светлые волоски.

— Что с ним?!

— Судороги. Это ваш отец? Он страдает эпилепсией?

— Нет, Паркинсон…

— А-а-а. Ну, хрен редьки не слаще.

— Папа, ты меня слышишь? — Лия погладила его по щеке. — Папочка, пожалуйста, ответь мне!

— Вы отойдите, девушка, не мешайте. У папани вашего судорожный приступ, ему ща не до вас… Ну чего, Коль, — обратился белобрысый к коллеге (фельдшер, наверное), помельче ростом и потемнее мастью, — в какую неврологию повезем?

— А у него страховка-то есть?

Неожиданно на плечо Лии легла рука. Она возмущенно обернулась — толпа любопытных окружила каталку, загораживая проход, и ей хотелось их всех перестрелять! Но увидела она встревоженное лицо Арсения. Он приехал!

— Арс! Тут… тут…

Она так ему обрадовалась, что у нее выступили слезы.

— Я правильно понял, это твой отец?

Лия кивнула.

— Не паникуй, — шепнул он. — Я все устрою… — Он протиснулся вперед, к каталке. — Везем туда, куда я скажу! — громко произнес Арсений, вмешавшись в беседу санитаров.

— А вы кто такой?

— Тот, кто платит.

— А, вот это разговор. Уважуха. Говорите адрес.

В дорогой частной клинике, куда привезли папу, приступ быстро купировали. Он пришел в себя, порозовел, открыл глаза, взял дочь за руку. Лия гладила его по щеке, на которой уже выступила щетина, с трудом сдерживая слезы.

Врач посоветовал Лие оставить отца на несколько дней для более детального обследования, которое позволит подобрать индивидуальное лечение болезни Паркинсона. Болезнь прогрессирует, переходит на новый, более серьезный этап, — объяснил доктор, — о чем свидетельствуют сегодняшние судороги. Без срочного вмешательства, без правильно подобранного лечения судороги будут повторяться… И могут убить ее отца, если рядом не окажется врач!

Лия прикинула: клиника жутко дорогая, но денег, которые она заработала за последнее время, должно хватить на несколько дней … А там она выполнит новые заказы (еще раз спасибо, Лев Давыдович!) и, будем надеяться, сумеет оплатить сиделку для мамы, арендную плату и всякое прочее…

— Мы согласны, — вдруг произнес Арсений. — Давайте оформлять бумаги.

Как ни возражала Лия, но Арсений оплатил все расходы. Под ее напором он отшучивался, смеялся: «Хоть раз в жизни потрачу деньги на что-то стоящее! Я ведь игрок — играю в бизнес не ради денег, а для удовольствия. Когда деньги приходят, я толком не знаю, что с ними делать! Не согласишься — в казино спущу!»

Уже выйдя из клиники, на крыльце, они договорились: Лия ему все вернет, как только у нее образуется нужная сумма без ущерба для повседневной жизни. Но она чувствовала: деньги он не возьмет. Согласился для виду, чтобы ее успокоить…

Она потянулась к нему, поцеловала в щеку. Как жаль, что он гей. Такой легкий, обаятельный, красивый! И щедрый, и добрый. Таких больше нет! Да вот не судьба.