Татьяна Гармаш-Роффе - Силы небесные, силы земные

Арсений удержал ее. Взял за лицо, приблизил губы…

— Боже, что это? — Лия с трудом оторвалась от его губ. — Арс, ты все это время с кем-то тренировался, что ли? Ты научился целоваться с женщиной!

— Да с какой!..

Он целовал ее снова и снова, его руки беспорядочно и горячо бродили по ее спине, талии… Лия чувствовала, как поднимается в ней ответное желание, как хмелит и кружит голову. Где-то на периферии туманящегося сознания мелькнула мысль о Феликсе — мстительная мысль. «Вот так-то, понял? Ты… ты меня отверг! Но я плакать не собираюсь, ясно?!»

…Наконец Арсен разомкнул объятия.

— Поедем?.. — выдохнул он охрипшим голосом. — Куда-нибудь, где можно побыть наедине… А то за нами уже подсматривают из окон клиники.

Лия рассмеялась. Все это очень смешно… забавно… странно… И приятно. К тому же она может спасти Арсения. Он станет нормальным, он сможет наладить свою жизнь!

И он этого заслуживает.

— Поедем!

Она чуть не сказала «ко мне». Но мысль о том, что всего несколько дней назад она была там с Феликсом… Нет, нет. Нехорошо.

Конечно, Феликс сам виноват — это он ее прогнал! Из своей квартиры, из своей жизни! И все же, и все же… Лия не смогла бы сейчас лечь в ту постель, где…

— Давай ко мне! — произнес Арсений. — Рванули?

И она согласно кивнула.

В машине Арсений переплел свою руку с Лииной, словно хотел удержать магию, не дать ей развеяться. Пока все складывалось наилучшим образом. Именно так, как он мечтал, как желал и планировал.

В прошлый раз поцелуй вызвал у него лишь слабое желание, но сегодня… Он был восхищен. Самим собой. На этот раз возбуждение было сильным, чистым, как раскаленное золото.

Может, потому, что сегодня она надела голубые линзы?

Или потому что он чувствовал себя героем, совершив доброе дело?

Надо пометить где-нибудь, чтоб не забыть: добрые дела возбуждают. Они возносят тебя над людьми, которым ты помогаешь, они дают ощущение власти… Ты — бог. Они — те, кого ты облагодетельствовал, — готовы целовать твои следы на земле. Это шикарно. Обязательно надо будет сделать еще какие-нибудь добрые дела.

В данном высокоморальном раскладе абсолютно ничего не менял тот пустячок, что судороги у Лииного отца вызвала небольшая добавка в его сок. Небольшая, но рассчитанная с фармацевтической точностью. Это делать он умел: готовить вытяжки из растений, их дозировать. Его фирма выросла на этом искусстве.

На его упаковках, будь то шампунь или крем, крупно красовалась надпись: СДЕЛАНО ИЗ НАТУРАЛЬНЫХ, БИОЛОГИЧЕСКИ ЧИСТЫХ ПРОДУКТОВ.

Этим бизнесом он начал заниматься одиннадцать лет тому назад. Он изучил не только все доступные растения России, но и дальнестранные, экзотические. Правда, поначалу его целью были галлюциногены — на них одно время была мода и спрос. Однако больших доходов галлюциногены не приносили: клиентура слишком мала. А вот где водится огромная: в косметике! К тому же конкуренции тогда почти не существовало: иностранные средства были дорогими или поддельными, а отечественная косметика не блистала инновациями и дизайном.

Он изучил рынок, зарубежную и российскую рецептуру и посадил бригаду ученых, чтобы те проверяли и перепроверяли действие алкалоидов различных растений в различных сочетаниях. Часто ядовитые, в естественной среде вызывающие ожоги, отравления и даже смерть, в определенных дозах эти алкалоиды служили стимуляторами. Для омоложения кожи, для укрепления волос… И тогда Арсений понял: не зря вложился. Спрос на натуральные компоненты — в этом мире, перепуганном насмерть апокалиптическими прогнозами, — рос неуклонно. Слово «натуральные» обеспечивало ему прибыли. Огромные прибыли, несмотря на резко выросшую конкуренцию. Просто он, умник, умел делать такие упаковки, что глаз непроизвольно выхватывал их среди прочей дребедени. Теперь у него была сеть бутиков по всей России, в странах СНГ, и он уже мечтал пробиться в Европу…

Производитель наркоты стал, ха-ха, ботаником. Какой путь! Достойный мемуаров. Может, он когда-нибудь за них и возьмется. Получится бестселлер, железно.

И вот что забавно в этой истории: Лия тоже оказалась поклонницей его продукции. Ему не стоило труда прислать ей целую сумку средств по уходу за телом — ведь он их сам производил!

Будто знак свыше.

Да, он умел подобрать нужные растительные компоненты — и, главное, правильную дозу. Добавь он чуть больше — и сердце Георга могло остановиться. Но это Арсению не требовалось. Напротив, планировался лишь коллапс, вполне безвредный, но и вполне впечатляющий. Арсений должен был стать, по сценарию, спасителем. Героем!

И он им стал.

Был, правда, момент, когда он подумал, что все сорвется. Его человек толкнул столик Георга, опрокинув сок, и рассыпался в извинениях, желая тут же возместить нанесенный ущерб, — как и было задумано. Однако Георг отказывался столь твердо, что Арсений, наблюдавший за сценой издалека, решил: сегодня не суждено.

Но парень молодец, извинялся долго и настырно — и Георг сдался.

Неловкие люди вызывают раздражение и одновременно сочувствие. К тому же они страшно смущены сами, эмоционально и надоедливо просят прощения — разве кто-нибудь заподозрит их в дурных намерениях! Неловкая тетка оцарапала Лию в магазине, неловкий парень опрокинул сок ее отца…

В результате все сложилось удачно. Георг принял в качестве извинения новый стакан сока. Хотя соков теперь в стакане было на самом деле два: апельсиновый и еще сок (точнее, вытяжка) одного прелестного ядовитого цветка…

Превосходно.

И сейчас Лия едет к Арсению домой!

В машине Лия думала о Феликсе. И обида снова и снова вскипала в ней. Как он мог ей не поверить! Как он мог ее прогнать! Он же любит ее… Боже, они провели такую ночь! И после этого он…

Она вспомнила его побледневшее лицо, высокий лоб, светло-карие глаза, смотревшие на нее с непередаваемой горечью…

Лия для него — убийца. Убийца его любимого существа.

Бред. Полный бред. Необъяснимый.

У нее на глазах выступили слезы.

Арсений тут же обеспокоенно заглянул ей в лицо:

— Что случилось, милая?

— О Репейке вспомнила…

— Бедное животное. Но, Лия, прошу тебя, не надо так убиваться. Ты ведь ни в чем не виновата, верно! Он просто дурак, этот парень. Иди ко мне, иди сюда…

Он притянул Лию к себе так, что ее голова оказалась у него на груди. Он гладил ее по волосам, целовал макушку — о, какой чудесный запах, шампунь «Реабилитация», его шампунь!

Только б она не сбилась с нужной волны мыслями о рыжем! Надо что-то сделать, надо вернуть ее возбуждение — оно утекало, он чувствовал. Но он не умел ласкать женщину. Он никогда их не ласкал — он их брал. Заботясь исключительно о своем оргазме.