Ксения Любимова - Скажи прошлому «прощай»

– Спасибо, – улыбнулась Евгения. – Я, пожалуй, пойду к остальным. А то возникнут вопросы, почему я так долго около вас сидела.

– Я думаю, они не возникнут, учитывая, сколько наши друзья уже выпили, – хохотнул Эрик. – Черт! Рыба совсем остыла, – выругался он и положил решетку обратно на угли.

Женя, не торопясь, вернулась на террасу.

– Выходите! – крикнул Эрик, вертя решеткой из стороны в сторону.

– Это он кому? – замерла Настя.

– Не знаю, – пожала плечами Мариша.

– Не замерзли в сырых купальниках? Все-таки вечер уже.

– А откуда ты знаешь, что мы здесь? – выглядывая из-за бани, поинтересовалась Настя.

– Работа у меня такая, все знать! – шутливо ответил сыщик. – Все слышали? Повторять не придется?

– Не придется! – желчно ответила она. – Тут расстояние – всего два метра.

– Больше не злитесь на девчонку?

– А разве мы на нее злились? – удивилась Мариша.

– А кто весь вечер бросал на нее косые взгляды? Небось, уже насочиняли себе, что она решила завоевать мое сердце…

– Ничего подобного, – запротестовали они. – Просто мы не могли ее понять, вот и все.

– А сейчас поняли?

– Сейчас все понятно! – закивали они.

– Ну, и прекрасно! Пойдемте есть рыбу.

Весь остаток вечера Женя была несколько рассеянна и невпопад отвечала на вопросы Голубева. Наконец тому надоело разговаривать с девушкой, и он переключился на Маришу. Целый час он в красках расписывал, как генерал лично жал ему руку и благодарил за оказанную честь. Когда Мариша поинтересовалась, какую именно честь он оказал генералу, Голубев с обидой заявил:

– Как какую? Я раскрыл преступление. Или ты уже забыла?

– Леша, я придумала тебе прозвище, – вздохнув, сообщила она.

– Какое? – заинтересовался следователь.

– Мюнхгаузен!

– Почему?

– Попробуй догадаться с трех раз.

Голубев наморщил лоб, но так ничего и не придумал. Он потихоньку отодвинулся от Мариши и повернулся к Насте.

– Настена! – позвал он ее.

– Чего тебе?

– А кто такой Мюнхгаузен? Я помню, что какой-то сказочный герой. А вот какой именно?

– Ты не помнишь? – удивилась та. – Это барон, который еще на ядре летал. И врал все время, – добавила она.

– Ребята, темнеет, – сообщил Антон. – Эрик, здесь есть освещение?

– Не знаю, я еще ничего не изучил.

– Тогда нужно сворачиваться, а то совсем скоро мы тут ничего не увидим.

– Мы уберем посуду, – вскочила Мариша.

– Я помогу, – присоединилась к ней Настя.

– А продолжим у нас! – подхватил Антон.

– Стоит ли? – с сомнением спросила Мариша. – По-моему, вы уже хороши. А завтра, между прочим, на работу.

– Мы просто попьем чай, – заявил Антон и подмигнул мужчинам.

– Чай – дело хорошее, – подхватил Голубев. – Женя, ты не торопишься?

– Вообще-то я уже собиралась домой, – сказала девушка и встала.

– Я тебя провожу, – разочарованно предложил следователь.

– Не нужно. Здесь недалеко. Да и к тому же я на машине.

– Ну, смотри, – ответил он и заметно повеселел.

Очевидно, возможность продолжить вечер показалась ему более привлекательной, чем проводы девушки, с которой, скорее всего, у него ничего не получится. Мариша и Настя быстро собрали посуду, сложили ее в мойку и на ощупь выбрались из дома. Искать выключатель у них не было ни времени, ни желания.

Дома у Хлопковых мужчины достали бутылку крепкого напитка, Настя открыла шампанское. Последнее, что Мариша помнила из этого вечера, был момент, когда Эрик нес ее по лестнице и называл дурехой, пьяницей, глупышкой, не умеющей учиться на своих же ошибках… Он говорил что-то еще, но это уже было за пределами Маришиного сознания.

Утро началось тяжело. Мариша открыла глаза, увидела яркое летнее солнышко, бьющее в окошко, но не смогла даже оторвать голову от подушки. Каждое движение отзывалось в ее висках острыми молоточками, во рту пересохло, а общее состояние было поганым. Если не сказать больше…

– Я же обещала себе не пить! – простонала она, не смея пошевелиться. – А все из-за этой противной девчонки! Явилась, не запылилась!

– Нечего валить на здоровую голову, коли своя больная, – захихикал тоненький голосок. – Никто тебя не заставлял злоупотреблять шампанским. Сама захотела!

– Отстань, – снова застонала Мариша, злясь на этот противный голос, который всегда начинал болтать в самый неподходящий момент.

– Что, правда глаза колет? – продолжал хихикать он. – Так тебе и надо! В следующий раз будешь думать.

– Следующего раза не будет! – громко сказала девушка и поморщилась.

Ее собственные слова многочисленным эхом отозвались у нее в голове.

– Сколько времени? – вслух спросила она и сделала попытку посмотреть на часы.

С третьего раза ей это удалось. Кряхтя от напряжения и досады, она наконец перевернулась на другой бок.

– Ох, ничего себе! – воскликнула она и тут же поморщилась. – Двенадцатый час! Где же Настя? Она ранняя пташка. Давно уже должна была проснуться. Может, позвонить ей?

Но Мариша представила, как будет тянуться к телефону, выговаривать слова, слушать в ответ Настин голос, и отмела эту идею. Нет, такого подвига она совершить не сможет.

Она еще немного полежала. Надо вставать! Девушка попробовала приподняться с подушки, но тут же откинулась назад, стеная от острой боли, пронзившей ее в правый висок. Она торопливо опустилась обратно. Нет, ее состояние не позволит ей встать на ноги. А может, ну его! Зачем вставать именно сейчас? Ведь она никуда не торопится, да и Настя к ней не идет. Может, полежать еще немного?

Эта мысль доставила Марише такую радость, что она с удовольствием закрыла глаза и поудобнее устроилась на подушке. Какое счастье, что женщины могут позволить себе не работать. Если у них, конечно, есть достойные спутники жизни – в противном случае им пришлось бы голодать и жить на улице. Повезло Насте! У нее отличный муж! Вот бы Марише найти такого же. Правда, она его уже почти нашла. Осталось дело за малым – довести его до загса.

С этими приятными мыслями Мариша уснула. Ей снилось, что она в белом подвенечном платье под марш Мендельсона медленно вышагивает по украшенному шарами и лентами залу, а прямо перед ней стоит красивая, подтянутая женщина лет сорока пяти. В руках у нее красная папка, в волосах роза, а весь ее вид говорит о готовности объявить Маришу и ее спутника мужем и женой. Мариша с замиранием сердца смотрит на жениха и не верит своему счастью. Почему-то она не может рассмотреть его лица, хотя все детали его одежды различает прекрасно. Каждый раз, когда она пытается посмотреть ему в глаза, картинка начинает расплываться, а очертания мужчины блекнут.

– Согласны ли вы взять в мужья Эрика Петрова? – спрашивает женщина и хитро смотрит на Маришу.