Уильям Рихтер - Очи черные

Было уже темно, когда Валли и ее друзья расположились в кафе «Старбакс» плечом к плечу за стойкой у окна, так что им было хорошо видно 88-ю улицу. Они уставились на выход из офисного здания на противоположной стороне улицы.

– Так этот врач… она была в школе Эмерсона тогда же, когда и Бенджамин Хачт? – спросил Джейк.

– И уехала в тот же год, – подтвердила Валли. – Я не знаю, насколько хорошо они друг друга знали. Если Хатч был как-то связан с моей матерью, может быть, Карлин Рейнер тоже была с ней знакома в России. Я не знаю.

– И тебе знакомо ее имя? – спросил Тэвин.

– Откуда-то да, но я не могу вспомнить откуда. Но это не может быть совпадением, правда? Она была в России одновременно с моей матерью – тогда еще, давно, и вдруг оказывается, что она и здесь как-то связана со мной.

Валли посмотрела на часы на мобильном телефоне: 5:42. Она назначила встречу с психотерапевтом на шесть часов – под вымышленным именем, чтобы доктор Рейнер не знала, что это Валли, – но надеялась сначала взглянуть на Карлин Рейнер. Если Валли узнает ее и вспомнит, на этой встрече у нее будет преимущество. Болтливая секретарша доктора Рейнер сообщила, что доктор приедет в свой офис с другой встречи, так что Валли надеялась сначала увидеть ее на улице.

За следующие пятнадцать минут по тротуару на противоположной стороне улицы прошли несколько десятков человек, и по крайней мере половину из них составляли женщины. Валли не узнала ни одну из них, и ни одна не вошла в здание, где находился кабинет доктора Рейнер.

– Это жестоко, – сказал Валли, стараясь сохранить спокойствие, хотя ей и трудно было унять тревогу.

– Чего ты так волнуешься? – спросил Тэвин.

– Когда я читала про эту женщину, мне показалось, что ее история похожа на историю моей настоящей матери, – ответила Валли. – И есть некоторая вероятность, что она и есть моя мать…

– Ого… – сказал Тэвин. И он, и остальные вдруг поняли, как легко можно привести Валли в замешательство.

– Что бы ни случилось, – предположила Элла, – лучше все узнать.

– Узнать бы неплохо, – согласилась Валли, стараясь усмехнуться.

В эту минуту на 88-й улице появилась женщина в синем пальто до колен, с кожаной сумкой на плече. Она прошла под уличным фонарем, и Валли увидела ее лицо. Женщине было за пятьдесят, она была хорошо одета, но не на показ, в волосах ее была заметна седина.

– Это она, – сказала Валли твердо.

– Откуда ты знаешь? – спросил Джейк. – Ты вспомнила, откуда знаешь ее?

– Нет, – ответила Валли. – Но это врач. Я просто знаю.

У входа в здание Валли набрала номер офиса доктора Рейнер из списка, висевшего тут же, у двери. Домофон зажужжал, и дверь открылась. Валли оказалась в небольшом фойе и прошла по узкому коридору, который закончился неожиданно просторным атриумом, расположившимся внутри этого стильного здания начала XX века. На каждом уровне был балкон с полированными деревянными перилами по всему периметру атриума. Валли посмотрела список офисов у лифта, но кабинета доктора Рейнер там не было. В здании было удивительно тихо. Здесь было около сорока или пятидесяти офисов, но большинство из них казались пустыми.

– Третий этаж, офис «Г», – послышался женский голос откуда-то сверху. По-видимому, самой Карлин Рейнер. Валли поднялась на лифте на третий этаж и пошла по балкону налево в дальний конец: офис «Г». Дверь приоткрыта. Валли постучала два раза, негромко.

– Войдите, – раздался тот же женский голос, что назвал ей номер офиса.

Валли открыла дверь, прошла через крохотную приемную – два обитых тканью стула и маленький кофейный столик со стопкой журналов – и оказалась в со вкусом обставленном кабинете. Женщина, которую Валли видела на улице, Карлин Рейнер, сидела за столом и просматривала письма. Когда Валли вошла, женщина подняла на нее глаза и улыбнулась.

– Мисс Джонс? – сказала врач. – Добро пожаловать. Я доктор… – Тут она запнулась и пристально посмотрела на Валли, по ее лицу было видно, что она узнала девочку. – Валли?

– Да, – сказала Валли и теперь, видя прямо перед собой лицо этой женщины, она вспомнила. Шонни. Сколько Валли было тогда? В первый раз, может быть, семь или восемь? У нее начались проблемы в школе, и Клер привела Валли на консультацию к женщине, которую она называла Шонни, как будто они были близкими друзьями. Тогда они приходили в другой офис, и врач немного постарела за эти восемь или девять лет, но, безусловно, это была та самая женщина. Вспомнив ее, Валли вздохнула с облегчением.

– Валли. – Лицо доктора Рейнер просветлело, когда она снова взглянула на девочку, замечая, как изменилась ее бывшая пациентка. – Как ты повзрослела. Сколько тебе сейчас лет?

– Шестнадцать.

– Боже мой. Неужели все это было так давно? – В эту минуту в голове доктора Рейнер промелькнула какая-то мысль – казалось, она пытается разгадать загадку. – Ты мисс Джонс? Моя следующая пациентка?

– Да, – ответила Валли. – Простите. Я объясню.

– Ничего страшного, – сказала доктор Рейнер. – Здесь тебе всегда рады, Валли. Пожалуйста, садись.

Валли села не на кожаную кушетку у стены, а в одно из двух кресел для посетителей напротив письменного стола – она хотела быть ближе для более личной беседы. Доктор Рейнер опустилась в высокое кожаное офисное кресло.

– Так сколько же лет прошло? – сказала доктор Рейнер, повернувшись на стуле к большому деревянному шкафу, и открыла один из ящиков. – К сожалению, я так и не внесла все свои дела в компьютер, – добавила она, роясь в ящике. – Может быть, когда-нибудь…

Через минуту она достала папку и, просмотрев в ней бумаги, нашла то, что искала.

– Поверить не могу, – сказала она, снова поворачиваясь к столу. – Почти восемь лет прошло с нашей последней встречи. Я думала, пять или шесть, вот что происходит, когда стареешь.

Валли было очень интересно, что там, в этой папке. Она уже собиралась спросить, нельзя ли ей посмотреть, когда доктор Рейнер вернула папку на место и закрыла ящик.

– Я время от времени беседую с Клер, – продолжила доктор Рейнер, снова повернувшись к Валли, и на лице ее появилось огорченное выражение. – Так что я по крайней мере частично осведомлена о твоей… э-э-э… ситуации.

– Я не хочу сейчас об этом говорить, – сказала Валли, намереваясь направить беседу в нужное ей русло. Никакой психотерапевтической фигни, никаких обвинений в неправильном выборе жизненного пути.

– Хорошо, – согласилась доктор Рейнер. – Но… у тебя все в порядке? Ты здорова?

– Я могу о себе позаботиться, – ответила Валли.