Ева Львова - Презумпция невиновности

– У нас все в порядке, снимки сделали, томография хорошая, Вику забрал Борис, а я прямо сейчас выезжаю на дачу. Ты тоже не задерживайся – надо посоветоваться.

На дачу я подъехала одновременно с дедом. Бабушка ждала нас в кухне. Она ловко управлялась с инвалидным креслом, которое и в самом деле оказалось сработано по последнему слову японской техники. Дед предусмотрительно снял двери между комнатами, и Ида Глебовна раскатывала по всему первому этажу. В ожидании деда она сварила обед, и стоило нам появиться в поле ее зрения, сразу же усадила нас за стол. Дождавшись, когда Владлен Генрихович доест борщ, я отложила ложку и ненавязчиво спросила:

– Слушай, дед, у тебя нет знакомых, готовых выступить приманкой для поимки преступника? Может быть, ты попросишь Мишу Пивоварова или Юру Шевцова помочь мне собрать неопровержимые улики противоправной деятельности одного фрукта?

– Что за преступник? – заинтересовался дед.

– Помнишь иллюзариум на нашей улице в Москве?

– Само собой помню, – степенно кивнул родственник, который никогда не жаловался на память.

– Мой клиент Руслан Муратов работает там техническим руководителем, но это громко сказано. Он попросту отвечает за исправность механизмов, которых в иллюзариуме – тьма-тьмущая.

Подробно изложив обстоятельства дела, я подвела итог своему выступлению:

– И в настоящий момент я почти уверена, что в смерти Дины Муратовой виновен арендатор правого крыла здания Ян Крестовский, открывший там агентство веселых розыгрышей «Шико». Однако Крестовский хитер и изворотлив – он ни разу не общался с клиентами напрямую, только посредством электронной переписки или через наемную актрису.

– С актрисой пробовали говорить? – подала голос бабушка, внимательно слушавшая мой рассказ.

– Само собой, – согласилась я. – Она тоже ничего не знает, уверяет, что получала инструкции исключительно в сообщениях. Но, думаю, что после того, как эту девицу вызывали в Управление внутренних дел, организатор больше не станет прибегать к ее помощи, так что и эта ниточка обрывается. А мне очень нужно взять Крестовского на очередном розыгрыше, иначе гнет неопровержимых улик потопит на суде моего подзащитного.

У деда загорелись глаза. Орудуя вилкой и ножом, он быстро разделался с мясом и уточнил:

– Еще есть подозреваемые, кроме Муратова и Крестовского?

– Да все, кого ни возьми, в этом иллюзариуме подозрительны, – пожаловалась я. – И директор Стамболиди, и сотрудник музея Мешков, а особенно – уборщик клеток Александр Ткачик, хотя у них со Стамболиди и имеется алиби.

– Дело ясное, что дело темное, – усмехнулся дед. – То есть любой из фигурантов технически грамотен настолько, что мог догадаться, как сделать безопасный аттракцион легковоспламеняющимся?

– В общем-то да.

– А мотив? – снова встряла бабушка. – Зачем посторонним людям желать смерти Дине Муратовой?

– Потерпевшая была на редкость пытливой девицей и компромат на коллег собирала, как другие коллекционируют марки. При этом не стеснялась из всего извлекать выгоду – Дина мечтала о вилле в Испании. Однако компромат на Крестовского она предусмотрительно отправила по почте матери – значит, Дина боялась владельца «Шико» больше остальных шантажируемых ею коллег, раз решила подстраховаться. Из всего вышеизложенного следует, что нужно попросить кого-нибудь из наших знакомых отправиться в «Шико» и заказать смертельный розыгрыш для своего родственника. Оговорить расценки и условия, а когда Крестовский станет готовить почву для проведения мероприятия, взять его с поличным.

– Ни к кому мы обращаться не будем, – категорично заявила бабушка, объезжая стол и проворно собирая грязные тарелки. – Владлен сам пойдет в агентство и попросит разыграть меня. Назовется Андреем Дмитриевичем Зотовым или как-нибудь еще, чтобы не смущать исполнителя той же самой фамилией, что и у адвоката главного подозреваемого по делу Дины Муратовой.

– Ида, опомнись, – охладил бабушкин пыл дед. – У тебя травмирована нога, куда тебе участвовать в смертельных розыгрышах!

– Да лучшего объекта, чем я, просто не найти! – горячо заговорила бабуля, прогоняя меня с дороги и грохая посуду в мойку. Мою помощь по хозяйству бабушка категорически отвергала, сноровисто управляясь на кухне сама. – Вот смотри, какая дивная легенда получается. Я – твоя старая больная жена, не встаю на ноги уже много лет, а ты влюбился в молодую соседку. Скажем, в Лару. Если станут проверять – соседи подтвердят, что часто видят, как Лариса заглядывает к нам в дом. Она же регулярно забирает твоих пескариков с нашего крыльца? Вот и повод для сплетен.

– Ты хочешь, чтобы Крестовский разработал план твоего убийства? – насторожился дед.

– Зачем же такие крайности? – пожала плечами бабушка. – Пускай просто сведет меня с ума. Расскажи Крестовскому какую-нибудь ужасную тайну, ну, например, что в юности я потеряла годовалого сыночка Алешеньку и с той поры буквально помешана на детях. И ты хотел бы, чтобы розыгрыш был построен на этом материале и чтобы в итоге я угодила в дурдом, развязав тебе руки.

– Ты понимаешь, что говоришь? – нахмурился дед. – Ян предположительно убил четырех человек, и это только те, о которых мы знаем! А если Крестовский сочтет, что проще тебя убить, скажем, током – чтобы избавить меня от обузы наверняка?

– Да можно вообще не доводить ситуацию до самого розыгрыша, а взять Крестовского у камер хранения, когда он деньги забирать придет! – предложила я, вдохновившись бабушкиной идеей.

– Ну, разве что так, – нехотя согласился дед. – Неси, Агата, ноутбук, выйдем на их сайт, посмотрим, что это за «Шико» такое.

Через десять минут дед уже звонил в агентство, а через час с небольшим стоял в просторном зале правого крыла иллюзариума перед конторкой и разговаривал с Яном Крестовским. Владелец агентства разложил перед клиентом альбомы с кадрами из возможных розыгрышей и подробно рассказывал про каждый из них.

– А это задержание фальшивыми полицейскими студента-именинника, – пояснял он. – В день его рождения парня остановили артисты, переодетые в стражей правопорядка, усадили в милицейский автобус с бомжами и проститутками – тоже артистами, долго катали по городу, вытаскивая по одному задержанному, избивая «до смерти» и выкидывая «тела» на помойки, а когда остался один лишь студент, привезли именинника к развалинам завода, пинками выгнали из автобуса и поволокли внутрь здания, по дороге обсуждая, как будут его убивать. Долго водили по пустынным цехам – один раз студент даже порывался бежать, пока не втолкнули парня в украшенный воздушными шарами зал, посреди которого стояли столы, и где друзья-студенты радостными криками и хлопками шампанского приветствовали именинника.