Галина Романова - Семь лепестков зла

В этой картине совершенно точно выписана была жертва, точнее две: бизнесмен Рыков и журналист Сиротин. Первый умер естественной смертью, второй пал жертвой несчастного случая. Все вроде бы красиво, но…

Первый умер молодым, не успев оставить завещания многочисленной родне, которую очень любил и баловал. Родня в шоке, разумеется!

Второй погиб в результате дорожно-транспортного происшествия, но по странному стечению обстоятельств после того, как побывал возле дома Рыковых.

После смерти в квартире погибшего журналиста побывал некто Смирнов Владлен Егорович – они приняли на веру, что это именно он, потому что вариантов больше не было вообще никаких.

Так вот, этот Смирнов вдруг, опять же по странному стечению обстоятельств, оказывается родным дядькой умершего без времени, но все же естественным образом Рыкова Виталия.

– У меня вопрос: как эти три персонажа могут быть связаны между собой?

Иванцов сердито взглянул на опустевшую тарелку, голод он не утолил, но заказывать еще вдруг постеснялся – еще сочтут его обжорой. Сучков вон и половины не съел. Альбина тоже едва притронулась. А на него вдруг такой жор напал, мама не горюй!

– Ешь мои, – все вдруг правильно поняла Альбина и свалила все пельмени со своей тарелки в его. – Если не брезгуешь?!

– Нет. – Иванцов энергично заработал вилкой. – Так вот: как, по вашему мнению, связаны между собой эти три персонажа?

У Альбины и Сучкова на этот счет имелось совершенно одинаковое мнение. В соответствии с которым Смирнов Владлен Егорович, опечаленный смертью родного племянника, нанимает следить за его молодой вдовой журналиста Сиротина. Тот следит, что то такое отследил, видимо, за что его аккуратно и убрали. Смирнов Владлен Егорович прямиком несется в квартиру журналиста и там…

– Ничего не обнаруживает! Камеры нет, записей никаких нет. Ничего нет! Или наоборот! Он все там нашел и присвоил! И?

Иванцов задумался. Это вот самое «и» портило ему кровь. Что за ним – он не знал! Зато у него точно имелось кое что перед этим «и». И оно отличалось от того, что было у Альбины и Сучкова.

– По моему мнению, – бубнил он с набитым ртом, – за всем этим делом стоит не Настя Рыкова, а как раз сам Смирнов.

– Здравствуйте! – всплеснула руками опешившая Альбина. – С какого такого бока?!

– А с такого, что Смирнов был заинтересован как никто в получении наследства. Он в очереди первый по родству.

– Племянник с ним не знался, – напомнил Сучков. – И вряд ли упомянул бы в завещании.

– Да, поэтому Смирнов и убрал племянника до того, как тот завещание свое состряпал.

– И дальше что? – фыркнула Альбина. – Все достается вдове!

– Да, если она верна и честна. А если нет? Мне тут кое кто шепнул, что у Рыкова с ней был заключен брачный контракт. А что, если условием этого контракта была оговорена верность даже после его смерти, а?

– Неубедительно, – недоверчиво скривилась Альбина. – Даже если и так, надо еще доказать, что Рыкова не верна!

– Именно! – Иванцов поднял вверх вилку, с которой ему на рукав джемпера тут же капнули три жирные капли. Он поморщился, вытер их салфеткой. – Вот тут и получается, что журналист…

– Следил за ней? Вряд ли! – воскликнула Альбина. – Он не стал бы этого делать.

– Он просто мог стать ее любовником. В тот вечер его спугнули. Мы или кто то еще. Он помчался, чтобы не быть замеченным, и погиб, не вписавшись в поворот.

– Что тогда искал в его доме Смирнов?

– Ну… Какие то свидетельства их порочной связи.

Иванцов поморщился. В памяти были свежи впечатления от Насти как от чистой порядочной женщины. Представить себе, что она могла вступить в связь с журналистом почти сразу после смерти мужа, было неприятно. Но представление о том, что журналист за ней следил, тоже шло вразрез с его версией. И чего он тогда сорвался в тот вечер, как сумасшедший? Наблюдал и наблюдал, у них это в крови. Никто не предъявит, работа у них такая! А вот если у него с Настей был роман и если за ней вел наблюдение кто то еще, желающий заполучить на нее компромат, то тогда это объясняет. Он умчался на дикой скорости, чтобы ее не опорочить.

– Н-да… – промолвил Сучков, слушавший их дебаты очень внимательно. – Все равно все упирается в деньги, как ни крути! Если Настя имела преступные замыслы и осуществила их потом, значит, Смирнов в самом деле хотел ей отомстить за смерть племянника и нанял журналиста для наблюдения. Если журналист состоял с ней в интимной связи и Смирнов хотел спалить ее с целью лишения наследства, то тогда снова объясним интерес Смирнова. Это я, конечно, беру под сомнение, но чем черт не шутит?! Вдруг и правда условием ее вдовства был пункт ношения траура по мужу год! С этими богачами никогда не знаешь, во что вляпаешься! Но у меня тут есть вопрос к вам, ребятки…

– И?

– Если брать в расчет первую версию, то у Насти должны были быть соучастники. Или соучастник. Ее окружение? Кто эти люди? На похоронах ее повсюду сопровождала мать. Мелькал еще смазливый молодой мужик.

– Это водитель Рыкова, Денис, – подсказала Альбина.

– Кто он? Что мы о нем знаем? Парень хорош! Я видел его на фотографиях и видео со свадьбы. Женщины таких любят…

Иванцов тут же нервно задергал шеей, будто ему воротник жал. Сучков про себя ухмыльнулся. «Ревнует – это хорошо. Ревнует – значит, любит. Альбине любовь то ох как нужна! Изголодалась она по теплу и душевному комфорту, сильно изголодалась. Может, так случится, что и срастется у них с Серегой что то. Вызреет милое нежное чувство, за счет которого он вот лично с женой не могут друг без друга совершенно».

– Если брать в расчет вторую версию, о причастности самого Смирнова, то… – Сучков задумчиво потеребил левое ухо, оно уже горело от его бесконечных прикосновений, а он все трепал и трепал его. – То будто все и сходится, черт побери!

– В смысле? – Альбина напряглась.

Ей лично очень хотелось верить, что здоровенный дядька, встретившийся ей в квартире Влада, никак к его смерти не причастен. Больно расстроенным он выглядел, когда говорил о нем. И глаза делались печальными-печальными. И телефон опять же отдал. И вот не верилось ей, хоть убей, что Влад был способен закрутить роман с Анастасией Рыковой. Скорее уж она поверила бы в слежку.

– Когда умер Рыков, будто бы захлебнувшись, в доме никого не было. У вдовы стопроцентное алиби. У смазливого водителя тоже. А вот алиби самого Смирнова и его людей никто не проверял! Черт его знает, может, он и замешан. Но…

– Но? – вытянул шею Иванцов.

Ему вот лично неведомый Смирнов был менее симпатичен, чем Настя. Он скорее простил бы ей адюльтер с журналистом, чем участие в страшном преступлении. Она не такая! Она милая и невинная. Во всяком случае, его телодвижения в ее адрес так и остались безответными. Она оскорбилась, да. Была бы преступницей и шлюхой, клюнула бы непременно, чтобы обеспечить себе какие нибудь поблажки.