Елена Котова - Третье яблоко Ньютона

— Должен признаться, я выборочно отношусь к опере.

— Я тоже. Кроме Верди, Чайковского, Моцарта, Пуччини, Генделя, ну и, дозированно, Вагнера, даже сразу не скажу, что бы я с охотой послушала…

— Ты что, а…

— «Кармен», конечно, — сказали они в один голос.

Было даже страшновато, до чего они одинаковые. Отношения клиента с адвокатом бешеным темпом мигрировали в какую-то новую сторону. Мэтью, который еще накануне позволял гардеробщику ресторана подавать Варе пальто, видимо, опасаясь sexual harassment, теперь вскакивал и отодвигал ей стул, когда она выходила, и так же вскакивал, когда она возвращалась в зал. Вечер пролетел как миг, обоим не хотелось расставаться, но приличия обязывали.

Следующий день опять был заполнен работой, но состоялась и прогулка по соборам Кремля, а вслед за ней — и по промерзлой, пустой Москве до ресторана «Пушкинъ», где вновь был восторг Мэтью от Москвы и Вари в ней. Варя поразилась, что Мэтью из всего длинного и замысловатого меню «Пушкина» мгновенно выбрал блины с икрой и суточные щи на второе. Самый лучший, безошибочный выбор. Этот парень — просто ее двойник.

На улице, совершенно окоченев, Мэтью решился натянуть на голову лыжную шапочку, комично смотревшуюся в сочетании с его профессиональным темно-синим кашемировым пальто.

— Моя герлфренд всегда надо мной издевается, когда я надеваю это уродство, — сказал он и добавил после паузы, — а тебе это тоже не нравится?

Варя обронила:

— Я не хочу отвечать на этот вопрос.

Мэтью это отфиксировал. Следующим утром он уже радовался, что уезжает. Игра с партнером, который тоже умел водить хороводы так ювелирно, на нюансах, была абсолютно perfect, завораживала, вела за собой, не давая обоим опомниться. Она кружила их в танце, который нет времени остановить, потому что надо делать следующее па. Кружение все ускорялось, они видели лишь глаза друг друга и почти не различали пространства вокруг, проносящегося вихрем, а головокружение нарастало. Но и удержаться от продолжения этого танца на минном поле не представлялось возможным — слишком был он изыскан и так под стать каждому из них. Ни Варя, ни Мэтью никогда не танцевали так прекрасно, — столь удивительной была гармония, возникшая уже после первых тактов этой внезапно зазвучавшей музыки. Они сидели за ланчем в маленьком обыденном ресторане, пожирая друг друга глазами, говоря ни о чем. Слова лишь создавали фигуры танца, который они исполняли с мастерством и вдохновением, чувствуя партнера всем телом, несмотря на то что их разделял стол.

— Двадцать лет назад, когда у меня был первый кейс, а я был зеленый мальчишка, только после университета, моя почасовая ставка была двести фунтов, а сейчас — четыреста. С учетом инфляции это практически то же самое.

— Как четыреста? А почему же мне ты сразу назвал триста?

— Сам не знаю. Ты меня чем-то поразила, едва вошла, а потом очень понравилась.

— А теперь я тебе должна еще больше нравиться. Может, ты будешь со мной работать бесплатно? — спросила Варя, бросив невинный взгляд.

— Боюсь, партнеры не поймут. Зато я перемещал тебя постоянно с пятого места вверх, и теперь ты мой первый любимый клиент. Надеюсь, и я могу считать, что я твой хотя бы десятый любимый адвокат?

— Ты мой единственный адвокат. Мне не нужны другие адвокаты и, надеюсь, не понадобятся до конца жизни. У меня есть ты, один-единственный. My one and only. Так ведь говорят, да?

— Если ты о песне, то мне лично она не нравится, — флирт Мэтью тоже стал откровенным.

— Согласна. Гораздо лучше It had to be you, [29]— Варя не замешкалась ни на мгновение, более того, чтобы ее высказывание стало еще более замысловатым, тут же добавила: — но скорее в исполнении Синатры, чем Билли Холидей.

Каждый из них знал, что они одинаково видят эстетику происходящего, одинаково наслаждаются этим танцем, в котором они кружатся, смотря друг другу в глаза и говоря без слов: «Этот танец прекрасен, и нам нужно мастерство и терпение, чтобы танцевать, не падая». Эстетика танца, с неимоверным числом па-подтекстов и бесконечностью их интерпретаций, завораживала и по чувственности превосходила секс. Игра в бисер на минном поле, согласитесь, несравнимо прелестнее, чем борьба нанайских мальчиков под одеялом.

Мэтью уехал, Варя осталась мерзнуть в Москве. Работы прибавлялось с каждым днем. Бесконечные справки о доходах, расходах, куча документов, которые Мэтью поручил ей готовить, их апостилированные переводы. Муторные и эмоционально изнурительные походы к нотариусам, в регистрационную палату, в налоговые инспекции возвращали Варю в забытую жизнь, она узнавала ее заново, хотя, конечно, век бы ее не знать. Редкие встречи с ее, теперь уже бывшим, руководством, которые должны были быть насыщенными и хорошо продуманными, и нечастые бизнес-ланчи с партнерами и коллегами по прежней жизни помогали не терять остатки разума и психологического равновесия в вонючих коридорах инстанций. По вечерам она прилежно выполняла домашние задания, полученные от Мэтью, не вполне понимая его замыслы, но веря, что рано или поздно все сложится в общую картинку ее защиты.

Чтобы еще и как-то прокормиться, занимаясь при этом чем-то осмысленным и не противным, Варя каким-то чудом продала себя в качестве проектного менеджера и дизайнера двум заказчикам, которым требовалась полная переделка квартир — то ли собственных, то ли купленных для сдачи. Заказчики хотели, чтобы приобретенные ими запущенные, нарезанные на комнатушки ветхие коммуналки, расположенные, однако, в сверхэлитных районах, превратились в роскошные и стильные резиденции для одиноких богатых представителей высшего слоя «белых воротничков» или приехавших в Москву недорослей провинциальных мини-олигархов. Задача была понятна, целевой будущий обитатель квартир тоже ясен, инвестиционный потенциал задачи легко обсчитывался и также легко делился в неравных пропорциях между заказчиком и Варей. Вдобавок к походам в инстанции пришлось взвалить на себя поездки в БТИ, на строительные рынки, в мебельные салоны. Варя часами просиживала в Интернете, выискивая прямых поставщиков нужных отделочных материалов, сантехники, кухонь. Расчет ее не ограничивался выторгованным доходом, а амбициозно охватывал и задачу размещения своих дизайнерских творений в глянцевых журналах. В общем, представлял собой творческий процесс с не вполне гарантированным, но безубыточным результатом, и это было лучше, чем обивать пороги кабинетов бывших и оставшихся друзей и партнеров по бизнесу, уговаривая их найти ей работу. Попутно Варя заканчивала статью о выполненных проектах недвижимости. Статья была и про дизайн, и про инвестиции, а в целом про связь дизайна с культурой среды обитания… Приятельницы из глянцевых журналов подкидывали время от времени какие-то копеечные переводы с английского и немецкого. Варя стала и блогером, хоть и узнала это слово лишь в Москве, писала статьи и комментарии по европейским финансам. В общем, нечто творческое постоянно варилось у нее в голове, и на сон оставалось мало времени, особенно с учетом регулярных телефонных разговоров с Мэтью по вечерам. А те плавно переходили в ночные грезы о нем.