Алексей Пронин - Страж державы

Зажав уши руками, она лежала ничком на полу, едва дыша. Короткая юбка задралась, и узкая полоска белоснежного шелка напомнила Миссионеру о недавнем шоу. Склонившись над ней, он, не теряя из виду поднятые руки, похлопал ее по обнажившимся округлостям.

– Фатима, подъем! – несколько дольше, чем следовало, задержав свою руку на самом интимном месте восточной красотки, скомандовал ей старлей Слобцов.

Фатима, нисколько не смутившись от вида крови и стонущих от боли арабов, поднялась с пола и спокойно поправила задравшуюся юбку. Не в диковинку, отметил про себя Миссионер. Он хотел сказать что-то еще, но Фатима, прижав свой пальчик к его губам, жестом показала ему на дверь, из которой появился безумный Абдул и его орда. Все понятно. Там притаился кто-то еще. По всей видимости, самый главный.

– Остынь, Илья Муромец! Эти, – Фатима без всякого сожаления посмотрела на корчившихся от боли двух бойцов Абдула, – сами виноваты. Нарвались.

Одновременно с ее словами дверь потайной комнаты снова открылась, и перед взором Миссионера появился еще один, не менее колоритный персонаж, благоухающий терпким одеколоном. Широкоплечий мэн, явно принадлежащий к одному этническому типу с Абдулом и его воинством, не имел на отсвечивающем гладком черепе абсолютно никаких следов растительности. Раздвинув руки в стороны и демонстрируя тем самым некое подобие пацифизма, он спокойным голосом произнес:

– Извините за беспокойство. Мои люди немного погорячились. Идемте со мной, я провожу вас к Эмиру. Он ждет вас.

Через несколько минут Миссионер уже сидел на заднем сиденье джипа с надвинутой на глаза повязкой. Кроме него, в машине находились еще двое – водитель и пахнущий дорогим парфюмом бритоголовый мужчина, представившийся Камалем. За всю дорогу они не произнесли ни слова. Лишь спустя полчаса, после того как джип остановился на узкой парижской улочке, он, сняв с Миссионера повязку, вежливо на французском попросил его выйти из машины. Улочка была плохо освещена, и Миссионеру стоило немалых усилий попытаться определить, в каком районе Парижа он сейчас находится. К сожалению, этого ему сделать не удалось.

– Прошу вас, – прервал молчание бритоголовый, указывая на здание напротив, на фасаде которого пытливый глаз Миссионера так и не смог отметить никаких опознавательных знаков. Поднявшись на второй этаж, он вместе с проводником зашел в одну из комнат, все убранство которой состояло из стола и пары стульев.

– Подождите здесь. Да, и еще, – спохватился его спутник, – вы зарекомендовали себя как очень хороший боец, особенно в условиях замкнутого пространства. Поэтому я должен позаботиться о повышенных мерах безопасности, прежде чем вы встретитесь лично с Мохаммадом аль-Рабани. Надеюсь, вы не будете возражать?

– Нисколько. На вашем месте я поступил бы так же.

Мозг старлея Слобцова лихорадочно работал, пытаясь предугадать, что имел в виду Камаль под повышенными мерами безопасности. В любом случае нужно быть готовым к любым вариантам. Бритоголовый, интуитивно почувствовав состояние Миссионера, улыбнулся:

– Никаких угрожающих выпадов с нашей стороны больше не повторится. Абдул погорячился. Но мы-то с вами профессионалы и не позволим себе совершать ошибки, которые могут обойтись нам слишком дорого. Подождите меня здесь. Надеюсь, что вы будете благоразумны.

Оставшись один, Миссионер огляделся. Оба выходящих во двор окна плотно прикрыты жалюзи, стены обиты шумоизоляционным материалом. Он подошел к одному из окон, отогнул жалюзи и с облегчением выдохнул. Стекла были самые обычные. Возвращая жалюзи на место, немного выгнул одну из шторок на уровне своего лица. Ровно настолько, чтобы в образовавшуюся щель можно было с помощью оптического прицела получить хоть какое-то ориентирование на местности. Со стороны коридора послышались шаги, и легкий холодок пробежал по телу – успеет ли де Линар добраться вовремя? И добраться незамеченным? Сможет ли он быстро сориентироваться и найти удобное место для стрельбы? Ответа на эти вопросы у старлея Слобцова не было. Пока.

Дверь скрипнула, и пред ним предстал сам Эмир, гроза неверных, сеющий разрушения и смерть. Длинная окладистая борода была явно не приклеенной, а настоящей, но на Дедушку Мороза он точно не тянул. Горящие глаза, орлиный нос – все как положено. Чуть поодаль, на заднем плане, нарисовались еще двое. Старый знакомец, который привез его сюда, и молодой, похожий на аспиранта одного из подмосковных НИИ араб в стильных очках.

Бритоголовый, немного странно улыбнувшись, подошел к Миссионеру и, подобно факиру, достал из недр костюма черный матерчатый поясок, посередине которого зловеще поблескивал металлический квадрат.

– Простите за беспокойство. – Он споро обмотал вокруг талии Миссионера поясок таким образом, чтобы зловещий кусок металла оказался прижатым к его животу, и, проверив завязанный сзади узел на прочность, отошел в сторону, любуясь своей работой.

– Это что, сувенир на память о нашей встрече?

– Это то, что поможет избавить вас от дурных мыслей и воздержаться от поспешно принятых решений. Если вы вдруг начнете производить не сочетающиеся с мирными деловыми переговорами телодвижения, эта штучка – та, что находится напротив живота, – разворотит все ваши внутренности. Вот, – не без самодовольства раскрыл ладонь садюга, – пульт управления механизмом, с кнопочкой, которую бы мне очень не хотелось нажимать во время нашего разговора. Я правильно объяснил суть?

Нельзя сказать, что у старлея Слобцова пересохло во рту, но одна маленькая струйка пота на спине все же проклюнулась, щекоча ложбинку позвоночника. Уроды! Это серьезно осложняет дело. Не успел он как следует обмозговать этот неприятный момент, как пару раз глухо сдетонировал верхний левый коренной зуб, давая понять, что де Линар уже прибыл. И не только прибыл, а уже освоился в местном колорите и занял позицию, из которой без труда сможет неприятно поразить голову стоящего рядом с Миссионером Эмира гладко отполированной пулькой со смещенным центром тяжести.

Прибыл-то прибыл. Как говорится, молодец, профессионал с большой буквы. Но обстоятельства-то резко изменились, и изменились в весьма неблагоприятную для старлея Слобцова сторону. Миссионер приценился – далековато стоит бритоголовый со своей роковой кнопочкой, уже накрытой сверху большим пальцем руки. Не успеть, никак не успеть что-то сделать. Как только маленькая смертельная птичка клюнет Эмира в голову, от внутренностей старшего лейтенанта российской полиции останутся одни воспоминания. Значит, придется сменить приоритеты в пользу не в меру предусмотрительного Камаля. Опять же, молодой араб-«аспирант» грозно сомкнул перед собой руки, одна из которых держала уже виденный им недавно в руках вандалов укороченный «узи». Его злобное выражение лица недвусмысленно выдавало его кровожадное намерение, в случае если вдруг адский механизм не сработает, продырявить шкуру Миссионера более прозаическим способом.