Инна Бачинская - Шаги по воде

Я тоже молчала. Я видела его здесь в воображении неделю назад, сидящего на диване, в тонком синем свитере, с чашкой кофе в руках. Он тогда сказал: «В следующий раз кофе варю я сам», а сейчас повторил те же слова наяву. Что это? Случайность?

«Господи, – подумала я невнятно, – да ведь я так хотела его видеть, так хотела… что… неудивительно!»

Мне уже не верилось, что он произнес именно эти слова.

«Забудь! – приказала я себе. – Вчера ты весь вечер искала ключи от машины… Где была твоя интуиция… или как там это называется?»

Ключи так и не нашлись, о чем я сейчас вспомнила с облегчением, так как это свидетельствовало о моей нормальности.

«Вот так, и никакого телекинеза! – сказала я себе. – Будь проще. И… молчи! Молчи, ради бога!»

Тут я поймала на себе взгляд Александра. Он наблюдал за мной со странным выражением любопытства и ожидания. Так смотрят на фокусника в цирке – что еще вытащит из рукава? Или на говорящую лошадь.

– Что? – спросила я.

– Нашли пропавшую женщину из «озерной» истории, Елену, – сказал он нарочито небрежно.

Я почувствовал укол… предчувствия?

– Где нашли? Она… жива?

– К сожалению, нет. – Он развел руками. – В озере, в одной из пещер… ее отнесло туда течением.

– Она утонула? – спросила я, хотя знала ответ.

– Нет. Ее задушили. У нее сломаны шейные позвонки. В легких вода. Ее не спрятали в воду… Ее убили в воде. Но, знаете… Ксения, мне бы не хотелось говорить об этом… в деталях.

– Кто?

– Человек с кольцом. Массивным, серебряным, с черным ониксом. Все как вы сказали. – Он рассматривал содержимое своей чашки, не глядя на меня.

– Этого не может быть… – с трудом выговорила я. – Это ведь лишь моя фантазия… Просто фантазия. Случайность. – В голосе моем появились скулящие нотки, я словно просила пощады.

Он молчал, по-прежнему не глядя на меня, и возил ложкой по салфетке, как будто рисовал.

– Почему я? – вырвалось у меня. В моем представлении ясновидящие были темными припадочными личностями с белыми бельмами заведенных под лоб глаз.

– Ксения, не бойтесь. Ничего страшного не произошло. Да и не знаю я, что сказать. Я мог бы навесить вам с умным видом, как сложен наш мозг, какие странные штуки он выкидывает, о генетической памяти, дежавю… и так далее. Но это все… треп. Я не знаю, как объяснить ваши видения… – Теперь он смотрел прямо мне в глаза. – Были ведь и другие, правда?

Я кивнула. Он не стал спрашивать. Я не стала рассказывать. В молчании он допил свой остывший кофе, поставил чашку на столик, звякнул ложечкой. Я вздрогнула.

– Это кольцо… – начала я неуверенно. – Я не могла его видеть… я просто представила себе, что у него на пальце кольцо. Может, видела где-нибудь раньше… – Мне хотелось, чтобы это проклятое кольцо оказалось случайностью.

Александр сунул руку в карман джинсов, достал маленький белый конверт и протянул мне. Внутри оказался листок из блокнота с корявым, но точным рисунком простым карандашом. Массивный перстень – знакомые переплетенные косички, ограниченные широким ободом, и овальный черный камень, выходящий за его пределы. Увы, тот самый.

– А вы? – спросила я. – Вы… кто? Гуру?

Он дернул плечом.

– Я ремесленник, Ксения. Этим я зарабатываю себе на хлеб. В известной степени я спекулирую на интересе к теме, суевериях и невежестве. Даже моде. Но я никогда не обещаю спасения или избавления. Никогда не обещаю того, чего не могу дать. Я много знаю, кое-что повидал и могу предсказывать события – в режиме «да – нет» или «чет – нечет», с попаданием в десятку в восьми случаях из десяти. У меня довольно сильно развита интуиция… которая не что иное, как анализ ситуации на подсознательном уровне, с выброшенным готовым результатом. Еще в школе я всегда знал, когда меня вызовут к доске, какая футбольная команда выиграет, а позже – чего ждать от того или иного человека и с какой женщиной мы совпадем. Но это ведь довольно несложно… – Он помолчал. – С лотереей сложнее. Я выигрывал раз десять, что есть отличный результат. Потом бросил. Даже не могу объяснить, почему. Выигрыш в лотерею не объяснишь наличием жизненного опыта или везением, правда? Мне кажется, это сродни ясновидению в какой-то из его вариаций.

Он встал с дивана, подошел к окну, выглянул на улицу. Длинный, тонкий, поразительно красивый… даже не красивый, а значительный. Внезапно я подумала с ревностью о том, что у него было много женщин… было и есть… И о том, что он любил Стеллу…

– Вы провели на озере около двух часов, Ксения, – произнес он от окна, где стоял, опираясь спиной о стену. – Вы сидели на песке, нюхали желтый цветок, рассматривали следы на берегу – и выдали результат. Вы увидели картинку! То, что никогда не удавалось мне. Умению видеть не учат ни в тибетских или индийских школах, ни в древних трактатах. Это или дано, или нет.

– Но ведь есть всякие техники… Эти люди, шаманы или экстрасенсы, впадают в… состояния… – слабо возразила я, лишь бы не молчать, стремясь погасить горечь, которая звучала в его словах.

– Техники… – повторил он. – Техники лишь помогают, это резонаторы, усиливающие звук, но они – не сам звук. Галлюциногены, наркотики, ритмическая музыка, барабанный стук, мантры, даже запахи, даже крепкий кофе, струи воды… – все это помогает вытащить то , что есть, что заложено… Есть и другие техники, но они слишком большая экзотика для европейца, а потому недоступны нам. У нас не хватает ни терпения, ни умения отречься от удобств ради идеи и высшего смысла. Да и какой высший смысл в нашей сиюминутности…

– Вы хотите сказать, что это награда за что-то? За какие-то заслуги? За понимание высшего смысла и отречение?

– Я и сам не знаю, что хочу сказать…

– Но ведь я… За что это мне?

– Не знаю! Вы – человек, который нашел золотую монету. Почему вы, а не кто-нибудь, кому она нужнее? Например, бедная вдова, обремененная детьми? И не спрашивайте, что это – случай или предназначение? Не дано узнать.

– И что же теперь?

– Теперь? – Он усмехнулся. – Теперь я пойду на кухню и сварю кофе. Вы предвидели такой поворот сюжета?

Я не ответила. Мне не хотелось говорить ему, что предвидела, причем еще неделю назад. Зачем его расстраивать?

Он действительно умел варить кофе. Его кофе можно смело отнести к разряду техник, вызывающих… что-нибудь… Да что угодно! Меня влекло к нему даже без кофе. Со страшной силой, и трудно сказать, использовал ли он для этого специальную технику. Разве что исчезал внезапно. Смотрел так, что мороз по коже. Привораживал. Приворожил. Я старалась не думать о Стелле и ее словах…

И опять он положил себе четыре ложечки сахара, и мне стало смешно.

– Чей это перстень? – спросила я неожиданно для себя.