Инна Бачинская - Шаги по воде

Я стояла, вцепившись в руку Александра, чтобы не упасть. Он легонько тряс меня за плечи, повторяя:

– Что, Ксенечка? Что ты видела?

– Он убил ее, – выговорила я с трудом. – Саша, он убил ее!

– Кто? Ты его рассмотрела? – Он почти кричал.

– Нет… – прошептала я.

– А женщину вы узнали? – допрашивал меня капитан Астахов полчаса спустя.

Он явился прямо в «Сову» и теперь с любопытством озирался. Потом уселся, наклонившись ко мне, так как дым стоял коромыслом и расслышать друг друга было практически невозможно. Не знаю, почему мы не ушли куда-нибудь в более спокойное место. Крики подвыпивших гостей, смех, разухабистая музыка – ничего тут не располагало к серьезному разговору. Видимо, капитан и не относился к происходящему серьезно.

– Нет, – отвечала я в десятый раз. – Никого из них я не узнала.

– То есть получается, что вы видели двух людей, мужчину и женщину, – подводил итог капитан. – И мужчина душил женщину. И вы говорите, что они вам незнакомы, так?

– Так. Мужчина собирался душить женщину. Он протянул к ней руки. Я не могу сказать, что они мне незнакомы. Я не видела их лиц. Они стояли ко мне спиной. Она оглянулась… но волосы закрывали лицо…

– Они никого вам не напомнили? Из знакомых? Возможно, людей, виденных раньше? Силуэт, жест, какая-нибудь деталь одежды?

– Нет… кажется.

– И вся эта… все это происходило в узком помещении. Что значит «узком»? На что похоже это помещение?

Я задумалась. Место выглядело знакомым. Пустое, узкое, с окном вверху… Мужчина казался неестественно высоким, а женщина неестественно маленькой.

– Подвал? – допытывался капитан. – Там было темно? Что значит – неестественно высоким? Высокого роста?

– Очень высоким, – отвечала я беспомощно. – Слишком высоким.

– На ходулях?

– Нет!

– Как он был одет? – сделал новый заход капитан.

– Не знаю. Свет бил мне в глаза. Эти люди находились между мной и окном. Никаких деталей я не видела, только черные фигуры.

– Черные? В черной одежде? – Кажется, капитан пытался меня поймать.

– Не знаю. Все было черно-белым… и свет бил в глаза.

– Чем закончилась… – он замялся, не зная, как это назвать. – …закончилось это видение? – нашелся капитан.

– Он задушил ее… наверное… – в десятый раз повторила я.

– Вы видели, как женщина упала?

– Нет.

– Понятно. – Он помолчал значительно, шаря глазами по сцене, где задирала ноги выше головы сдобная полураздетая девица. – Значит, некто очень большого роста, предположительно мужчина, душил женщину очень маленького роста… Может, ребенка, девочку?

– Нет, это была женщина.

– И снова никаких деталей, ассоциаций, сходства. Ничего. Единственный прогресс – очередное видение явилось не во сне, а наяву, – окончательно подвел черту капитан, с трудом удерживая саркастические нотки в голосе. А может, и не пытаясь удерживать. – Наяву и после шампанского.

Это было слишком даже для Александра. Он, неподвижный до сих пор, шевельнулся. Я поднялась, резко отодвинув стул, и отчеканила в бешенстве, которое взорвалось во мне, как бомба:

– Вы мне надоели. Оба. Я ничего вам больше не скажу и не буду отвечать на ваши дурацкие вопросы. И не хочу вас видеть. Никогда! Слышите, никогда!

Я неловко шагнула прочь. Ударившись коленом о стул, зашипела от боли. Александр дернулся было за мной, но как-то неуверенно. Капитан смотрел с кривой ухмылкой, видимо, подозревая злой умысел или игру. «Все! Все! Все!» – стучало внутри моей бедной головы, и мне казалось, она вот-вот разлетится вдребезги от напряжения.

Я прошла через длинный зал «Совы», ожидая, что Александр бросится следом, попытается остановить, и тогда я смогу со злобной радостью сказать ему: «Нет!» Или еще что-нибудь… унизить и растоптать его… при всех! Но он остался на месте. Они оба остались: проклятый колдун и капитан с кривой ухмылкой! Никто из них не поспешил меня остановить. Ну и не надо! П-шли вон! Оба!

Я вылетела в осеннюю ночь и помчалась по улице, не соображая куда. Прохожих было немного. Я, как рыба на суше, заглатывала холодный воздух, оглушительно пахнущий палыми листьями и сыростью – ностальгическими запахами осени. Мне пришло в голову, что хорошо бы сейчас оказаться на Мальте, безмятежной, любимой Мальте, где вечная весна, каждый полдень переходящая в лето, два пестрых каменных города в резких переходах светотени, пропитанные неистребимым духом рыцарства. И незабвенный господин Бьяготти, мой рыцарь…

Я рассказала бы ему обо всем, и он бы меня утешил… Мы сидели бы за столиком в ресторанчике «У Ричарда Львиное Сердце», под громадным пятнистым платаном, тянули бы холодное белое «бордо». Господин Бьяготти положил бы свою руку в коричневых пятнах и с бесцветным лаком на железных птичьих когтях на мою… Нам было бы уютно вдвоем… Я даже заплакала от умиления, представив себе эту картину. Мне пришло в голову, что я могу взять отпуск и рвануть на Мальту. Вот только пусть вернется Роман! Рвануть от осени, скорых дождей, от Александра Урбана и капитана. Слезы текли по моему лицу, я слизывала их языком в уголках рта, чувствуя соль и горечь. То ли от мыслей о господине Бьяготти, то ли от слез мне стало легче…

Я махнула призывно, и желтое такси, вырвавшись из автомобильного конвейера, тут же вильнуло в мою сторону.

Такси уехало, и я осталась одна в пустом темном дворе. Оглянувшись по сторонам, я потыкала в кнопки пульта, но механизм не сработал – дверь подъезда не открылась. Я, начиная нервничать, повторила попытку. На сей раз внутри щелкнуло, и дверь медленно поддалась. Я юркнула внутрь и с облегчением перевела дух. В подъезде пахло затхлостью закрытого помещения. Я нажала на кнопку лифта, но не почувствовала ответной дрожи машины, оживающей где-то наверху и спешащей на зов. Лифт не работал. Я чертыхнулась и пнула носком туфли ступеньку. Постояла немного и стала подниматься, стараясь ступать бесшумно, чутко прислушиваясь к мертвой тишине подъезда.

Шорох из темного закутка на площадке третьего этажа заставил меня остановиться. Я стояла на лестнице между вторым и третьим этажом, затаив дыхание, прижимая сумочку к груди, до боли в глазах всматриваясь в черную дыру. Во рту мгновенно пересохло, колени подогнулись. Еще миг, и я опущусь на ступеньки… Шорох повторился – там кто-то был! И вдруг я поняла… Я поняла! Узкое пустое помещение из моего видения было лестничной площадкой! Мужчина казался неестественно высоким, потому что находился на ступеньках выше, чем женщина. Она спускалась по лестнице, а он нагонял ее сзади…

Мне казалось, я превратилась в липкий, жаркий, бессмысленный комок плоти, пронизанный ужасом. Острые колючки впились в затылок, сердце ухнуло куда-то вниз… Черная дыра притягивала меня, как магнит. Она звала. Я испытывала нарастающее желание ступить туда, в темноту…