Юлия Алейникова - Из Индии с любовью

Вой и крики звучали ужасно, но слов мы разобрать не могли. Вероника испуганно поежилась. Денис стоял спокойно, сосредоточенно, готовый, если что, рвануться на помощь отчиму.

Но все обошлось. Минут через тридцать они, все трое, вышли из лачуги и направились к нам.

Выглядели обе женщины кошмарно. Грязные, мокрые, исхудавшие, у Аллы на голове вместо ухоженной прически, как на всех ее фотографиях, – спутанный колтун, под глазами синяки… Наверное, они боялись спать из-за крыс. У Ани голова была опущена, но глаза ее бегали по сторонам, как будто она искала какую-то лазейку. Алла была совершенно разбита и подавлена. Дрожащей рукой она придерживала очки со сломанной дужкой и подслеповато щурилась, плохо видя дорогу перед собой.

Василий был мрачен, но выглядел уже поспокойнее.

Вечером, после того как они умылись в нашем номере, переоделись в мою одежду – Вероника отказалась одолжить дамам даже носовой платок – и поели, Аня вместе с мамой отбыли на вокзал.

Василий не позволил им остаться у нас даже на одну ночь.

– Ничего, в поезде выспятся, – заявил он.

Они должны были забрать в отеле на Гоа свои вещи и уехать. Задавать мужу какие-то вопросы о его прежней семье я побоялась, решив не тревожить его в ближайшие пару дней.

Через четыре дня мы собирали свои вещи в номере на Гоа и раскладывали по пакетам сувениры, которые приобрели накануне, осматривая напоследок местные достопримечательности и посетив маленькие ремесленные лавочки.

Торопов с компанией отбыл, уладив все дела. Время терять он не привык и, как мы его ни уговаривали, уехал.

Радж тоже улетел в Петербург: наши приятели, владельцы крупной туристической фирмы, заинтересовались его предложениями по развитию российско-индийского туризма.

(Забегая вперед, скажу, что Павел смылся, как только узнал, что его отец жив. Где он сейчас, я не в курсе. Василий его имя никогда не произносит вслух. Думаю, он знает, где сын, но спрашивать его я не собираюсь.)

С Аней все отношения он тоже прекратил, и, хотя Алла неоднократно просила за дочь, Василий остался неумолим. Аня предпринимала неоднократные попытки помириться с отцом, но безрезультатно. Вася по-прежнему помогает Алле и Ане, но уже не в таком неограниченном объеме – он оплатил Анино обучение в вузе до конца пятого курса, но на этом его поддержка дочери закончилась. Что касается нашей семьи, то все идет, как и положено, то есть – кувырком.

Мы решили по дороге в аэропорт заехать в один отель неподалеку, чтобы отдать деньги сыну Наташкиной начальницы. Вчера я звонила сестре, объяснила ей, где мы пропадали столько времени, и выяснилось, что любимое чадо ее начальницы приехало на Гоа и уже пятый день не звонит матери. Наверное, у чада закончились деньги. Не оказать ей такую пустячную услугу я просто не могла.

– Мам! Мы готовы! Василий уже в холле, он все расчеты закончил. Пойдем, такси ждет. Джамш за нами приехал, собственной персоной!

Я захлопнула крышку чемодана, застегнула молнию, кивнула на прощание веткам азалии за окном, взглянула на мокнувшие под дождем пальмы и белую ленту песка. На берег с ласковым шелестом накатывали бесконечные волны Аравийского моря.

Я буду ждать нашего возвращения сюда: мне очень хочется посмотреть местные праздники, увидеть, как сияют на солнце купола соборов, окунуться в теплые ласковые волны океана.

Мальчик не появлялся в отеле пять дней подряд. Чего же еще и ожидать – с нашим-то везением!

– Что делать будем? – азартно сверкая глазами, хором спросили мои детки.

– Первым делом мы отвезем вас в аэропорт, – не допускающим возражений тоном заявил Василий.

– Это еще почему?!

– Да что вы без нас сможете сделать?!

– Никуда я не поеду!

– Цыц! Вы-то оба уже точно летите домой.

– Да что мы там будем делать, одни, в большом доме? – возмутился Денис.

– Во-первых, не одни. Там уже вовсю шурует весь прежний штат прислуги. Драит дом к нашему возвращению. Во-вторых…

– А как ты их вызвал? Ты же умеешь разговаривать только по-русски, – ехидно поинтересовалась Вероника.

– Николай позвонил в агентство и все устроил. Они все в оплачиваемом отпуске были, чтобы нам к новым людям после возвращения не пришлось привыкать.

– Ты им все это время жалованье платил?! – ужаснулась я, подсчитав в уме примерную сумму. Получилось многовато.

– Ну да. Деньги небольшие, зато люди хорошо знакомые.

Я решила это не комментировать. Во-первых, деньги не мои, а во-вторых, вдруг еще Вася решит, что мы сами с уборкой и готовкой справляться готовы. Нет уж!

– Так вот, – вернулся к прерванной мысли муж, – во-вторых, через пару дней прилетают ваши гости. Подчеркиваю, ваши! И, наконец, скоро у вас заканчиваются каникулы. Вам надо элементарно отдохнуть. Погреться на солнышке, а сырости вам и осенью хватит.

– Ну ладно, – неохотно согласилось молодое поколение.

– Только учтите! Я буду звонить вам каждый день. И если, не дай бог, вы вдруг не ответите, я бросаю все дела и лечу сюда – на ваши поиски! Так и знайте! – строго сказала Вероника.

– А почему это только ты?! А я что, приблудный?! Между прочим, они и мои родители тоже! Вместе сюда приедем! К тому же, знаю я их: вечно во что-нибудь влипнут, а мы с ума сходим. Вас же без присмотра оставлять страшно! – горячо выступил Денис.

Василий торопливо отвернулся и зачем-то вышел на улицу, прямо под дождь. Через пару секунд, промокнув до нитки, он вернулся и скомандовал суровым голосом:

– Ладно, заботливые вы мои, смотрите, только дом не спалите.

Васино лицо было залито дождем, и он вовсе не торопился его вытирать.

– И вообще, мы задержимся максимум дня на три, – успокоила я деточек. – Найдем этого безответственного любителя приключений – и сразу домой.

– Ага, знаем мы вас, раньше, чем через полгода, вы не явитесь! – не поверил нам Денис.

В аэропорту мы посадили моих чадушек на самолет, удостоверились, что он взлетел, подождали для верности – не вернется ли он, не найдутся ли случайно сошедшие с рейса или выскользнувшие, выпрыгнувшие из него пассажиры, и только после этого двинулись к выходу.

В дверях Василий обнял меня за плечи, чмокнул в щеку и, подмигнув, спросил:

– Ну что, покой нам только снится?