Анна Малышева - Запасной выход

– Еще чего! – Женя был страшно возбужден, и страха как не бывало. – Откуда у вас ключи? Это ее ключи!

– Ну правильно, – согласился Павел. – Не буду утверждать, что они мои.

– Где она сама? – настойчиво спрашивал Женя. – Что это значит? Что вам тут нужно? Почему она сама не пришла?

Володя посоветовал ему изложить все вопросы в письменном виде и послать на Главпочтамт до востребования на мое имя. Может, я и отвечу. Они ушли, и Женя не смог их остановить. Он выкрикнул вслед им угрозу вызвать милицию, но она про – звучала как-то не всерьез.

– Не было настоящего запала, – пояснил Павел. – Да и хотелось бы, знать, как он на это решится.

– Ни за что не решится, – уверенно заявил Володя.

– Ну что, послушаем? Надя, какая кассета? Я взял все, где не было надписей.

Они выжидательно смотрели на меня. А я молчала. Все это время говорили только они. Мужчины вернулись из своей экспедиции страшно довольными собой. Они были возбуждены, обменивались шуточками, и в воздухе носился отчетливый запах пива. Видно, по дороге они отметили победу.

А я слушала их молча. Ко времени их возвращения я проглотила очередную таблетку аспирина, заставила себя выпить чаю и лечь в постель. Но все это делалось только для проформы. На самом деле собственное здоровье меня не очень волновало. Я снова и снова вспоминала, невероятное явление Юли. Живой Юли. И совершенно новой. Новым было все – отчужденная манера держаться, равнодушие к тому, что еще сутки назад так ее волновало… Отношение ко мне, наконец. Она смотрела сквозь меня, как будто я сделала ей какую-то гадость… или… представляла для нее определенную опасность.

Ни Павлу, ни Володе я ничего не сказала. Просто не успела их разочаровать. Они уже искали магнитофон, а Володя вывалил на мое одеяло кучу кассет. Я вяло их перебирала, пока не поняла, что пошла по второму кругу.

– Ну что с тобой? – не очень заботливо спросил Павел. В его голосе послышалось раздражение. – Опять температура поднимается?

– Скорее падает, – ответила я.

– Ну и прекрасно. Какую будем слушать?

Я сгребла кассеты в кучу и прикрыла их руками:

– Стоит ли вообще начинать?

Мужчины уставились на меня. Мне пришлось объяснить свое поведение:

– Дело в том, что Юля жива. Так что вторая часть вашего сюжета отпадает. А она, кажется, интересовала вас больше всего…

Они продолжали смотреть на меня – молча, выжидающе. Может, думали, что я все это только что выдумала? Испугалась, когда дошло до дела.

– Я понимаю, что все это можно было интересно снять, – сказала я. – Черная лестница, мешки, инсценировка, как из квартиры выносят увесистый голубой сверток… И меня бы кто-нибудь сыграл. Девушка на лестнице подглядывает за бывшим женихом и нехорошим дяденькой, который его совратил… Только все это не имеет никакого смысла. Юля жива. Она только что сюда заходила, искала свою сумку.

В качестве последнего аргумента я добавила, что ее сопровождала Дина. Павел так и взвился:

– Так это что, правда?

– Если не верите мне – идите к ней и спросите, сами, – мрачно проговорила я.

– Черт, – задумчиво произнес Володя. – Я прямо чувствовал, что-то у нас не сложится. Уж слишком все было хорошо…

– Хорошо?! Что, по-вашему, тут хорошего? – возмутилась я.

– Успокойся, – нервно попросил Павел. – Это в самом деле была та девушка? Кого же они вынесли из квартиры?

– Может, не кого, а что! – бросила я. – Может, это был просто голубой ковер. Как бы то ни было, Юля жива. Какого мы сваляли дурака!

– Или с нами сваляли дурака. – Павел совсем сник. Он упал в кресло и принялся терзать и без того взъерошенные волосы. В конце концов он стал похож на дикобраза. – Какого ж черта они за тобой погнались, если вынесли всего-навсего ковер?!

Я пожала плечами. Этот вопрос уже меня не волновал. Я знала только одно – половина моих обвинений оказалась ложной. Жертва, чьих убийц я страстно хотела разоблачить, была жива. Женя уверял меня по телефону, что я все поняла не так… И говорил правду! На миг у меня мелькнула крамольная мысль: а вдруг он все время говорил мне только правду? И не было никакого убийства Ивана в студии! Тот погиб, согласно заключению следствия, на Ленинградском шоссе по воле случая… И его присутствие в студии отрицалось только затем, чтобы не создавать себе лишних проблем. Не фигурировать в случае чего в качестве свидетелей…

Тогда я в самом деле сваляла дурака. Испортила себе жизнь. И не только себе.

Напряжение разрядил Володя. То ли характер у него был более устойчивый, то ли этот человек просто умел идти к своей цели. Он настоятельно попросил меня отобрать ему ту кассету, где был записан разговор с погибшим музыкантом. Я это сделала без всякого труда. На двух кассетах карандашом было записано: «Шампанское». Это и были кассеты с моим репортажем о презентации. На первой из них в самом начале был записан телефонный разговор. Я прокрутила ленту на нужное место и нажала кнопку.

Пока они слушали, я вылезла из постели и сгребла в охапку свою одежду, кучей валявшуюся на стуле в углу. Они не обратили на это особого внимания, только Павел скользнул по мне отсутствующим взглядом. Я унесла одежду в ванную и там переоделась. Розовую пижамку аккуратно сложила и, подумав, сунула в стиральную машину. Попыталась расчесать свалявшиеся волосы. Сломав несколько зубьев в хозяйской расческе, оставила эту затею. Осталось только попрощаться с хозяином и вызвать такси.

Когда я вернулась в комнату, запись разговора с Иваном плавно перешла в репортаж с презентации. Я наклонилась к магнитофону и нажала кнопку «стоп». Только теперь они заметили, как, я одета.

– Ты куда собралась? – удивился Павел.

– Домой. – Я протянула руку. – Отдайте мне ключи, пожалуйста.

– Ты что, поедешь к нему?!

– Да. – Я продолжала держать перед ним пустую, будто для подаяния протянутую ладонь. – Мне нет смысла тут оставаться. Если Дина знает, что я здесь, знают и все остальные. Дайте мои ключи.

Он отдал ключи, я поблагодарила. Павел не сводил с меня взгляда и, кажется, думал, что я его разыгрываю и никуда не уйду. Володя так явно не считал. Он встал, и я снова почувствовала себя очень маленькой, ничтожной.

– Да ты что, девочка? – преувеличенно-заботливо сказал он. – Ты же сама говоришь, что он хотел тебя прикончить!

– Теперь я думаю, что не правильно его поняла.

– Из-за того, что твоя подружка осталась жива? Кстати, как они это объяснили? Как объяснила она сама?

– Юля говорит, что после ссоры и битья посуды она преспокойно ушла из той квартиры через парадный ход. Потому-то я больше ее и не видела. А сумку попросту забыла.

Я добавила, что кассету с «компроматом» они могут оставить себе. А вот остальные я заберу. Там есть записи, которые еще могут мне пригодиться. И я сложила остальные кассеты в свою сумку. Сумка показалась мне очень тяжелой, но на самом деле я просто ощущала страшную слабость. Даже пришлось присесть на стул, чтобы отдышаться.