Дарья Калинина - Любовь и ежики

— Должен сказать, — кивнула Галина Петровна. — Сестра ведь ты ей все-таки. Хоть и не родная.

И она написала на бумажке адрес.

— Галина Петровна, а Алина вам не рассказывала про бывших жен своего Павла? — спросила у женщины Инна.

— Да бог с тобой! — замахала руками та. — С чего такие слухи? Алина у Павла была первой женой. Она и паспорт его видела. Чистый паспорт был. Ни штампа о браке, ни штампа о разводе. Так что на этот счет Алина была спокойна. Да и женщины никакие Павлу не звонили. Клиентки только, он ведь врач-гинеколог. Но разговаривал он с ними только по делу. И дома всегда ночевал. Так что и любовницы у него не было.

— А с родителями своими Павел Алину познакомил?

— Да что-то Алина такое говорила, — начала вспоминать, наморщив лоб, Галина Петровна. — У Павла из близких была только мать. Но живет она в другом городе. Вроде бы собирались они с Алиной поехать навестить старуху. Но не успели. Погибла Алинка-то. Они ведь с Павлом всего месяцев восемь и были вместе.

— А в каком городе живет мать Павла, вы не знаете? — уточнила у соседки Инна, но та лишь руками развела.

Поняв, что из соседки больше ничего вытянуть не удастся, Инна распрощалась со словоохотливой женщиной.

— Да и то правда, — сказала Галина Петровна. — Двенадцать уже почти. Ты, может быть, у меня переночуешь?

Но Инна заверила добрую женщину, что она уже устроилась в гостинице.

— Ну, если что, вдруг в гостиницу не пустят, так ты возвращайся, — сказала Галина Петровна. — Не дело молодой девице по улицам ночью разгуливать. Мало ли чего случиться может.

— Случиться оно и дома может, — грустно усмехнулась Инна.

— Это верно, — тоже запечалилась Галина Петровна. — Вот как с Алиной-то получилось. Кто бы мог подумать? Такая молодая, жила бы да жизни радовалась.

Стоя в дверях, Галина Петровна усердно приглашала Инну заходить, если что.

— Или просто так заходи, поболтаем, Алину помянем, — говорила добрая женщина. — Не чужая ведь она нам с тобой.

Выйдя из бывшего Алининого дома, Инна поежилась. То ли тому виной была зимняя погода и колкий снег, который резал лицо, то ли тому была какая-то иная причина. Оглядевшись по сторонам, Инна вдруг поняла, что сейчас она была бы вовсе не прочь увидеть где-то поблизости охранников, которых раньше посылал за ней Бритый. Сейчас они вдруг показались Инне нужными людьми, родными и близкими.

Но Инна никого похожего не увидела. То ли их действительно не было, то ли парни научились так искусно маскироваться, что Инна их не заметила. Но это было вряд ли. Потому что во всем дворе не было видно ничего и никого, кроме падающего с неба снега. Инна села в машину и покатила к своему дому. На завтра у нее была намечена куча дел, и нужно было хорошенько выспаться.

Проснувшись утром, Инна первым делом кинулась к зеркалу сообщить своему отражению, что она красавица и умница. Дождавшись, когда отражение и в самом деле поверит в это и глаза засияют радостным блеском и уверенностью, Инна начала умываться и причесываться. Сегодня она собиралась навестить экстрасенса Григория Петровича, который не захотел помочь Алине. И еще зайти в ее поликлинику — узнать, не состояла ли Алина там на учете у невропатолога. Поликлинику Инна выдвинула на первый план. Потому что особенно в мистику не верила, а вот психические расстройства, это она знала, вполне могли довести человека до самоубийства.

В регистратуре она назвалась Алиной Аистовой и с удовольствием отметила, что сюда еще не дошли сведения о том, что такой женщины в природе больше нет. Похоже, Павел совершенно запустил все дела, связанные со смертью Алины. Или просто не считал нужным ими заниматься. Как бы там ни было, получив вожделенную карту на руки, Инна отошла в уголок и принялась ее внимательно изучать. Нет, никакого намека на то, что Алина страдала каким-либо нервным расстройством, тут не было. Вдобавок и карточка выглядела очень аккуратной, все листы были пронумерованы и все были на месте. Значит, никто не мог вырвать страничку с диагнозом невропатолога.

На всякий случай Инна прорвалась в кабинет врача. К нему была огромная очередь из каких-то нервных бабулек и вообще психованных больных. Но Инна с ними даже разговаривать не стала. Вошла, приперла собой дверь и, не обращая внимания на доносящиеся из коридора возмущенные вопли, завела разговор об Алине Аистовой.

— Понимаете, она невеста моего брата, — объясняла врачу Инна. — И ведет себя иногда очень странно. То рыдает, то хохочет. Иногда часами сидит в прострации и не говорит ни слова. Вот я и подумала, а здорова ли она?

Разумеется, невропатолог заглянула и в карту, которую передала ей Инна.

— Ко мне, во всяком случае, невеста вашего брата ни разу не обращалась, — сказала Инне врач.

Это Инна в принципе знала и без нее.

— Но, может быть, она наблюдалась где-то в другом месте?

— В любом случае я бы об этом знала, — покачала головой врач. — Тяжелые психические расстройства вдруг в одну минуту не появляются. Если девушка больна, то, скорее всего, ее болезнь была зафиксирована еще в детстве. Скрыть психическое заболевание довольно сложно. И мы, врачи, знаем своих пациентов. Она могла лечиться в другом месте, но наблюдаться все равно должна была у меня или у врача другой поликлиники по месту своей регистрации. Но отметку об этом я в карте должна была сделать. Такой уж порядок.

Из кабинета врача Инна вылетела пулей, благодаря чему избежала многих неприятностей. Какой-то плешивый старикашка попытался стукнуть ее своей клюкой, но промахнулся и шлепнулся на пол. Его кинулись поднимать, и вслед Инне понеслись такие проклятия, которые заставили бы содрогнуться человека с воображением. Но Инна уже была далеко. Теперь она точно знала, что никакими психическими заболеваниями, по крайней мере до последнего времени, Алина не страдала.

Теперь предстоял визит к экстрасенсу. Он жил на Горьковской. Но дома его не оказалось.

— Он уже давно не принимает клиентов у себя дома, — удивленно ответила Инне пожилая женщина, по виду домработница. — Только постоянных клиентов. А вас, девушка, я что-то не могу вспомнить. Вы уже были на приеме у Григория Петровича?

— Нет, но он мне необходим, — сказала Инна. — Мне его посоветовала одна моя знакомая, которой он очень хорошо помог.

— В таком случае я могу посоветовать вам поехать к нему в центр, — сказала женщина. — Дать вам адрес?

Адрес Инна взяла.»Духовный просветительский центр» находился на Большом проспекте Петроградской стороны. Туда Инна и направилась. К Григорию Петровичу, разумеется, тоже оказалась запись, и на сегодня у него весь день был забит полностью.

— Могу записать вас на следующую неделю на среду, — сказала секретарша. — Есть одно окошко.