Дарья Калинина - Мираж в обручальном кольце

— Очень интересно, — сказал эксперт. — Ну, просто очень интересно.

— Николай Кириллович, а что, если прямо сейчас, не дожидаясь утра, посмотреть на отпечатки пальцев и наличие следов крови? — просительно заглядывая в глаза старику, заканючил Голованов.

— Эх, молодо-зелено, — притворно заворчал старик. — Вам бы все побыстрей. А так быстро все не делается. Анализ, он любит точность. А поспешишь, только людей насмешишь.

— Но Николай Кириллович…

— Что «Николай Кириллович»? — буркнул эксперт. — Куда я на ночь глядя с тобой пойду? До утра подождать не можешь?

— Никак нельзя, — заверил его Голованов. — Люди уже вторые сутки сидят в том доме. Обозлены очень. Боюсь, как бы еще один труп не прибавился. Не ровен час друг дружку поубивают, а мне отвечать.

Пока Голованов жаловался на свою судьбу, Николай Кириллович уже успел натянуть ботинки и накинуть теплую куртку.

— Поехали, — скомандовал он. — Выручу тебя. Но так и знай, что это в последний раз.

— Конечно, спасибо, — обрадовался Голованов, который с первой же минуты разговора отлично знал, что старику самому не терпится проверить металлическую дубину. И все его отговорки и ворчание — чистой воды притворство.

И двое ментов отправились в лабораторию, еще не подозревая о нависших над их головами темных тучах. И о том, что слова Голованова скоро сбудутся и самым ужасным образом.

Утро у нас в доме началось неприятно. То есть кому как, конечно, но мне лично не нравится просыпаться от пронзительного женского вопля. Тем не менее именно от него я и проснулась. В следующую минуту мимо меня просвистела мохнатая бомба, смертельно воняющая джином. Это был Вельзевул, который ночью забрался ко мне на диван и устроился в ногах. Сейчас пес исходил лаем возле запертой и забаррикадированной нами с Катериной двери. Дверь мы забаррикадировали вчера. Нервы у нас совсем сдали. И замок на двери уже не казался достаточно надежной защитой от не пойманного до сих пор убийцы. А Вельзевул в качестве защитника, чтобы там ни говорила Катерина, вообще не выдерживал никакой критики. Ведь он пропустил убийцу своего хозяина в дом. И мало того, еще и позволил этому убийце сделать свое гнусное дело. И опять же не сигнализировал об опасности.

— Кто это там вопит? — проснулась Катерина.

— Не знаю, — пожала я плечами.

— Вельзи, заткнись! — крикнула Катька на собаку.

Но Вельзевул ее не послушался. Он и не думал затыкаться. Его басистый лай заглушал все остальные звуки. И мы никак не могли понять, что же еще случилось в этом злосчастном доме. Чтобы наконец выяснить это, мы поспешно раскидали в разные стороны нашу вчерашнюю баррикаду из двух кресел, столика и тумбочки и выбежали в коридор.

Там уже метался Сеня. Метался он потому, что никак не мог найти свой потерявшийся на бегу шлепанец. А без него он, видите ли, стеснялся спуститься вниз, откуда и слышались возбужденные голоса. Мы оставили Сеню искать свою тапку, а сами поспешили вниз. Крики слышались из той комнаты, где мы вчера опустошали бар.

— Вряд ли они из-за бутылки коньяка такой хай подняли, а? — настороженно спросила у меня по пути Катюха.

— Вряд ли, — усомнилась я. — Хотя коньяк был классный. Лет пятнадцать, не меньше.

— Если что, так мы с тобой ничего не брали. Не хватало еще, чтобы нас за воровство отправили за решетку, — предупредила меня Катюха.

Но мы напрасно беспокоились. Переполох поднялся вовсе не из-за пропавшей бутылки. Все собравшиеся стояли спиной к бару, не проявляя к нему ровным счетом никакого интереса. Они смотрели на что-то лежащее на полу. Мы с Катькой подошли поближе.

— Что случилось? — тронула я за плечо стоящего поблизости от меня Веню.

Парень молча посторонился, и я увидела на полу Настю. Возле головы девушки на полу расплылась лужа крови. Позади меня послышался тихий Катькин стон.

— Ее нашла Галина, — сказал Веня. — Она первой сегодня оказалась в этой комнате.

— И она мертва? — на всякий случай спросила я, имея в виду Настю, потому что рыдающая Галина была мне отлично видна.

— Уже похолодела, — кивнул в ответ на мой вопрос Веня. — Должно быть, ее убили еще ночью. Или совсем рано утром.

— Но вы же с Алексом спали тут же, внизу, — изумилась я. — Неужели вы не слышали, как ее убивают?

Произнеся эту фразу, я похолодела. Потому что в моей памяти тут же всплыл подслушанный нами с Катькой вчерашний разговор Насти и Алекса. Да, разговаривала они вдвоем. Но речь у них шла и о Вене! Я сделала пару осторожных шагов назад, подальше от него, и наткнулась на Катьку.

— Ну что? — спросила она у меня. — Веня ничего подозрительного не слышал?

— Не слышал, — кивнула я.

— Что ж, — тем временем сказал Боря. — Приходится признать, что у нас в доме снова произошло убийство.

— Почему сразу убийство? — сразу возмутился Петр. — Может быть, на этот раз несчастный случай?

— Ты видишь тут какой-нибудь предмет, о который она могла проломить себе голову? — спросил у него Миша.

— Даже если это несчастный случай, то не нам об этом судить, — сказал Боря. — Придется снова вызывать милицию.

— А давайте ее потихоньку спрячем, — предложил Петр.

После этих слов даже Галина перестала рыдать и с удивлением посмотрела на мужа. Все остальные смотрели на Петра как на законченного идиота.

— Ну ладно, не хотите, не надо, — смутился тот. — Я же хотел как лучше для всех.

— Будет лучше, если мы не будем тут толпиться, — сказал Веня. — И до приезда милиции приведем себя в порядок.

— Это какой-то кошмар, — сказала я, когда мы поднялись к себе в комнату. — Как ты думаешь, Настю действительно убил Алекс?

— Не знаю, — мрачно пробормотала Катька.

И тут неожиданно затрезвонил сотовый Алекса, который он все еще не забрал у нас. Я машинально взяла его в руки.

— Где ты шляешься? — послышался до ужаса знакомый голос из трубки.

— Сережа? — удивилась я. — А ты чего звонишь? Разве мы не расстались?

— Расстались? — тоже удивился тот. — С чего бы это? Ты где сейчас?

— В лесу, — ответила я. — Все там же, где и вчера, и позавчера. И судя по всему, пробуду тут еще долго.

В трубке послышалось сопение. Должно быть, Серега переваривал информацию.

— Не помню, — наконец признался он. — Не помню, чтобы ты собиралась в лес. Хотя вообще-то вчера мы с Прапором целый день пили. Слушай, а мне только что звонили из-за тебя из милиции. Какой-то лейтенант Голованов. Что у вас там за история с трупом? Я ничего не понял. Кто кого убил?

— У нас уже два трупа, — сказала я почему-то с гордостью. — Один мужской, другой женский.

И я начала истерично хохотать.

— Ничего не понимаю, — закричал в трубку Серега. — Что ты ржешь? Тут Прапор спрашивает, где Катька?

Катерина отняла у меня трубку.