Диана Бош - Улыбка бога

– Кирилл, еще одна просьба по Мазурову. Ты не мог бы мне сбросить по электронке или на мобильник его фото?

– Да без проблем, я уже заранее отсканировал снимок, знал, что понадобится. Жди, сейчас вышлю.

Через две минуты пискнула ММС-ка: пришла фотография.

Лямзин, одной рукой держа руль, открыл сообщение. Взглянул мельком, отвел глаза, внимательно всматриваясь в дорогу. Опять посмотрел, отмечая в уме детали. Главное, что сразу бросалось в глаза: маленькие медвежьи глазки, прячущиеся под выпуклыми надбровными дугами. Неприятный взгляд, отталкивающая внешность.

Он отложил в сторону мобильник, пытаясь понять, отчего Мазуров кажется ему знакомым. Мимо пронесся, отчаянно дымя, «ГАЗ-66». Из-под тента выглядывали лица солдат, одетых в зимнюю камуфляжную форму. И вдруг Лямзин вспомнил.

Его командировка в Чечню подходила к концу. Всего пять дней – и здравствуйте, родные просторы! И на душе уже буйствовал весенний праздник.

В тот день Эдик с двумя офицерами на грузовом «уазике» отправился в Грозный, забрать боеприпасы и вооружение для новой смены. Ехали туда по моздокской трассе. Километров за тридцать до Грозного на обочине стоял «ГАЗ-66» с армейскими номерами. Из него выскочил молодой мужчина и принялся резко махать рукой, останавливая их.

Это был человек явно славянской внешности, одетый в камуфляжную форму без опознавательных знаков на погонах.

– Слушай брат, – обратился он к водителю «УАЗа», – аккумулятор сдох, помоги завести. Вас вон четыре человека, толкнули бы. Продукты везем для морпехов в Грозный.

Лямзин уперся плечом в борт, рядом стали два офицера и парень в камуфляже. Толкнули, грузовик завелся.

Мимо как раз проезжала армейская колонна министерства обороны, сопровождаемая бэтээрами с боеприпасами для реактивной артиллерии.

«Уазик» с Лямзиным и офицерами проследовал за ними, оставив «шестьдесят шестой» далеко позади.

Колонна ушла вперед. Лямзин с коллегами никуда не торопились и потому ехали спокойно, смеясь и без умолку болтая. На окраине города их машину остановили омоновцы, чеченцы, служившие на стороне федеральных сил.

Это так здорово, когда у тебя отличное настроение. Оно передается другим, они словно заражаются им от тебя, а ты потом обратно – уже от их смеха.

Замечательные, великолепные ребята оказались те омоновцы. Простояли вместе несколько минут, покурили, с удовольствием пообщались. Нашли общих знакомых, друзей. Расстались, пожав друг другу руки, попросили на обратном пути привезти сигарет.

Лямзин с товарищами перед тем, как поехать на склад, решили зайти на грозненский рынок. Накупили деликатесов – каспийской вяленой рыбы, балыка из осетрины, черной икры и консервов, с нанесенным на них знаком красного креста и полумесяца. Да, гуманитарной помощью от Международного Комитета Красного Креста рынок был просто завален.

В общем, день прошел прекрасно, и вечер обещал быть тоже великолепным. Даже то, что при подъезде к складу они попали под минометный обстрел, не испортило настроения: все давно были к этому привычны.

По дороге со склада «уазик» с воем обогнали несколько машин с проблесковыми маячками, «Скорых» и бэтээров. Подъезд к блок-посту, где ждали сигареты омоновцы, блокировала колонна машин. Стояли вооруженные люди – федералы и чеченские омоновцы.

Лямзин вышел из автомобиля и, взяв блок сигарет, стал пробираться между машинами и военными. То, что открылось его глазам, потом долго снилось в кошмарных снах: сплошное месиво из крови, тел и мозгов. Да, он был не новичок, много раз попадал под минометный огонь, участвовал в перестрелках. Но то, что он видел сейчас, было ужасно: почти никто из тех, с кем недавно он так весело шутил, не выжил. А среди напавших боевиков, как сообщил один из тяжелораненых омоновцев, был замечен русский: мужчина с маленькими, глубоко посаженными глазами. Огонь велся из пулеметов и автоматов почти в упор людьми, одетыми в камуфляж, выскочившими из кузова «ГАЗ-66» с армейскими номерами.

Именно тогда Лямзин впервые почувствовал дикий, животный страх. Раньше ему казалось, что умирать не страшно. Теперь он понял: жизнь начинаешь ценить, только увидев смерть воочию.

Он отошел в сторону и долго пытался отдышаться после того, как его вывернуло наизнанку.

В кабинете на Петровке Лямзин открыл электронную почту и долго вглядывался в лицо на фото. Потом опять позвонил Скворцову.

– Кирилл, проверь, пожалуйста, не был ли этот самый Мазуров в Чечне? И если служил, то когда.

– Эдик, ты не заболел часом, – озабоченно спросил Кирилл, – у тебя голос охрипший.

– Воспоминания не слишком приятные всплыли. Кажется, я этого Мазурова встречал. И воевал он тогда на стороне чеченских бандитов.

Положив трубку, он встал, в волнении прошелся по кабинету и, подойдя к окну, оперся лбом на кулак. Вынул из пачки сигарету и жадно закурил. Хотя вроде бы бросил.

На улице крупными хлопьями медленно падал снег, заметая дорожки, утром вычищенные дворником. Прошлое не хотело отпускать. В памяти то и дело всплывали картины из той давней командировки в Чечню, лица, раны, трупы... Разбитые дома, кричащие женщины, стреляющие мальчишки.

Ему не так давно наконец перестало сниться все это, но сегодня, судя по всему, «веселая» ночка была обеспечена. Усилием воли Эдик вернул себя к текущим делам. Разумеется, можно бы и дальше продолжать переживать, но по опыту он знал: нет лучшего лекаря, чем работа.

Сев обратно за стол, Лямзин разложил распечатки телефонных звонков и снова стал их изучать. Потом начертил на чистом листе бумаги схему, вписал в кружки фамилии, обозначил между ними связи и, отметив несколько имен, придвинул к себе телефон. Сейчас он точно знал, чьи телефонные звонки ему еще надо проверить.

Александра неслась на автомобиле в больницу. «Дворники» работали вовсю, но стекло то и дело залеплялось громадными «снежками». Снежинками этих монстров даже как-то неудобно назвать: огромные, склеившиеся в одну, они были похожи на белых мух.

Настя с Лизой уже ждали в вестибюле больницы, и девочка сразу радостно бросилась навстречу Александре.

– Лиза, я же холодная, с мороза, – засмеялась она.

– Тетя Саша, а мы сейчас к тебе или к нам?

– К нам! – рявкнула Настя. – Ты уже съездила в гости, всем хлопот доставила.

Девочка скривилась, собираясь плакать.

– Мама шутит, Лиза. В самое ближайшее время ты обязательно приедешь ко мне. Но пообещай нам, что будешь очень внимательной и аккуратной, а мы, в свою очередь, попрячем далеко-далеко все мелкие детали. Хорошо?

– Да! – Лиза прижалась к ней щекой.

– Тогда поехали? Карета уже ждет вас, юная леди!