Наталья Андреева - Любовь.ru. Любовь и смерть всегда вдвоем

Но деваться ей было некуда. Надо жить, надо что-то делать. Работа спасает от всего. Мучая себя воспоминаниями, ничего не изменишь. Она сама пыталась объяснить это пациентам, приходившим со своими проблемами. Иногда получалось сразу, и люди уходили успокоенными, иногда требовалось поговорить с ними еще раз, и еще.

И она вспомнила, наконец. Это важно — пациенты! Те, с которыми она начала работать, да так и не закончила. Может, стоит к этому вернуться? Съездить на прежнее место работы, попроситься обратно. А для начала попробовать вылезти из своей квартиры-панциря.

Пришлось выйти на улицу. Первые несколько шагов дались относительно легко. Головная боль в последние дни утихла, но солнечный свет по-прежнему резал глаза. Пришлось надеть солнцезащитные очки. Раньше она их не носила. Не нравилось.

Выйдя из подъезда, Люба огляделась. В маленьком, уютном дворике росло много деревьев, в этот безветренный майский день зеленая листва оставалась неподвижной, и живая стена создавала иллюзию дома и покоя. Потолок-небо был присыпан известкой облаков. Люба разволновалась. Она так давно не видела неба! Старушка-соседка, копающаяся в хозяйственной сумке, подняла голову, услышав вежливое «здравствуйте»:

— Доброго здоровья тебе, девонька. Никак, Любаша, соседка моя? Что ж ты, опять сюда переехала?

— Да. Пришлось.

— А Макаровна говорила, ты замуж ушла. Мужик, что ли, дурной попался?

— Он умер.

Люба прислушалась к себе. Как спокойно она это сказала! Ничего уже не болело. Было и прошло. Олег умер, что ж тут такого? Он умер, а она переехала обратно в мамину квартиру.

Но старушка разохалась, всплеснула руками, и все говорила, говорила… Люба не вникала в смысл, только кивала согласно: «да-да» и оглядывалась по сторонам.

— Марья Гавриловна, а вы чужих в нашем дворе последнее время не замечали?

— Чужих? Кого это, чужих?

— Может, мужчина незнакомый обо мне расспрашивал?

— Был такой, девонька. Видный парень.

— Видный? — Она снова испугалась. Неужели нашел?

— Глаз у него синий. И тоже: «Не интересовался ли кто вашей соседкой?» Тобой, то есть, девонька.

«Самохвалов, — догадалась она. — Значит, проверяет».

— Так что? Не интересовался?

— Был тут еще один. Ни о ком не спрашивал, стоял, вон, возле тех деревьев, в окна смотрел. День стоял, два стоял. Какой из себя, не припомню. В очках темных. Вроде, молодой. Высокий. Не полный.

«Молодыми» для семидесятилетней старушки были и пятидесятилетние мужчины. Да и шестидесятилетние тоже. А вот, что высокий и «не полный»… Это, пожалуй, приметы. Люба вздохнула:

— Вы в магазин?

— На рынок, девонька.

— И я туда же.

Они пошли рядом. Старушка передвигалась медленно, держась за Любину руку, и все время что-то говорила. О ценах на рынке, о погоде, которая наконец-то установилась теплая после долгих апрельских холодов, о маленькой пенсии, о постоянно повышающейся плате за квартиру. Люба подумала, что неплохо было бы зайти в банк, снять деньги со счета, посмотреть заодно, сколько их там осталось. Продукты и в самом деле подорожали, а квартплата повысилась.

Машина с тонированными стеклами медленно проехала мимо. Светлые «Жигули» девятой модели. Когда Люба обернулась, она увидела, как метров через сто машина стала разворачиваться, потом так же медленно поехала обратно. С Марьей Гавриловной они расстались у мясных рядов. Второй раз Люба заметила «Жигули» возле рынка. Пока ходила между рядов, выбирая овощи и фрукты, машина стояла на обочине, и из нее никто не выходил. Но когда Люба двинулась в сторону сбербанка, вдруг тронулась и поехала в том же направлении.

Она шарахнулась обратно, к входу на рынок. Хотела затеряться в толпе. Задела женщину, которая начала громко ругаться, уронила один из пакетов. Тот разорвался. Пока подбирала его содержимое, по сторонам не смотрела, а когда подняла голову, бежевые «Жигули» -девятка стояли рядом. Разглядеть лицо человека за тонированными стеклами было невозможно. Люба не выдержала, подошла, постучала в стекло:

— Послушайте, что вам надо?

Такое ощущение, что там, в салоне, никого нет. Ни движения, ни звука. Она постучала еще раз:

— Эй!

И вновь никакого ответа. Да есть там кто-нибудь? Люба даже за ручку дверцы подергала. Заперто изнутри.

Оглянулась по сторонам: милицию позвать? Он явно не хочет общаться. И дожидаться, пока она позовет кого-нибудь на помощь, не станет тоже. Что делать? Люба пошла по тротуару в сторону дома, стараясь вновь не уронить пакеты. Руки у нее слегка дрожали. «Жигули» тоже тронулись с места. Пока они просто ехали медленно в шаге от нее, но ей почему-то казалось, что в любой момент машина может свернуть и, резко прибавив скорость, сбить ее. Может, просто пугает?

Она не выдержала и пошла быстрее. Почти побежала. Свернула на маленькую улочку, чтобы пройти к своему дому проходными дворами. «Жигули» проехали мимо. Люба немного успокоилась. Но когда она подошла к дому, машина с тонированными стеклами уже стояла там. Из «Жигулей» по-прежнему никто не выходил. Она побежала в подъезд, взлетела на третий этаж так быстро, как только могла, едва справилась с замком и успокоилась, только, захлопнув за собой дверь квартиры. Все. А если он поднимется и позвонит? Нет, он не хочет общаться. Почему, непонятно, но не хочет. Похоже, специально загоняет ее обратно в квартиру. Зачем-то ему это надо.

Когда Люба успокоилась, она поняла, что с работой ничего не получится. Чутье подсказывало, что как только она выйдет из дома, ее преследователь снова появится. Будет провожать ее и на работу, и с работы. Кто знает, до каких пор это останется мирным конвоем и на какие каверзы он еще способен? Его угрозы — это не пустое. Столкновение на шоссе доказывает, что этот человек способен и на решительные действия. Странный маньяк. Похоже, загоняя ее в квартиру, он одновременно загоняет ее в Интернет. В виртуальный мир. Он хочет общаться там. Хочет целиком владеть ситуацией и ее временем.

Ну, уж нет. В угол ее не так-то просто загнать. Она хочет работать и будет работать. Где-то в записной книжке были телефоны ее пациентов. Она будет звонить им весь день, пока не добьется своего. У нее будет работа, будут пациенты. Будет общение. Если по Интернету можно получить даже благословение Папы Римского, почему нельзя получить помощь дипломированного психолога? Есть предложение, значит, остается найти спрос.

… — Добрый день. Аллу Сергеевну…

— Она здесь больше не живет.

— А где?

— Нигде.

Гудки.

… — Добрый день. Бориса Андреевича…

— Одну минуту…

— Слушаю вас.

— Это Любовь Александровна Петрова. Психолог. Вы были у меня на приеме. Я какое-то время была больна и не занималась частной практикой. Сейчас все в порядке. Не хотите продолжить наши беседы?