Елена Михалкова - Манускрипт дьявола

Но размышлять над этим было не с руки: перед нами высилась вторая дверь, за которой скрывалась лаборатория Якоба. За ней хриплый голос бормотал что-то. Сперва я подумал, что старик напевает песню, но затем прислушался и вдруг понял – он отсчитывает двенадцать ударов. Полночь! Время, когда я должен прийти к нему!

Поспешно толкнул я дверь и вошел, нет, почти вбежал, волоча по полу мешок. Якоб, стоявший посреди комнаты, обернулся ко мне, прищурил свой глаз и нетерпеливо взмахнул рукой:

– Йозеф, это ты? Входи, входи же.

Подземелье не изменилось: для поверхностного взгляда оно по-прежнему выглядело так, словно здесь никогда не ставили опыты, не получали золото из камня… Молли бесшумно протиснулась следом за мной и шмыгнула в дальний угол, где застыла, словно статуя.

Старик не обратил на нее внимания, увлеченный своим делом: он что-то чертил в тетради, лежащей перед ним. Палка, с которой он иногда передвигался по дому, стояла рядом, прислоненная к стене. Вид Якоба был так же дик, как при первой нашей встрече: длинная белая рубаха, больше похожая на ночное платье, нечесаная борода, клочья седых волос, обрамляющих лицо, наполовину закрытое черной повязкой. Полупризрак-полупомешанный, неприкаянный дух этого дома, хранящий свое сокровище в неприкосновенности… Неужели он наконец-то отдаст его мне?

– Я принес деньги, – сказал я, взгромоздив мешок на стол – тот, что стоял слева.

Якоб показал мне жестом, что я мешаю ему, и вернулся к своему занятию. Некоторое время я терпеливо ждал, но старик, похоже, забыл про наше присутствие.

– Господин Якоб! – позвал я осторожно.

Он снова махнул рукой, на этот раз раздраженно, и с уст его сорвалось что-то нелестное в мой адрес.

Меня охватило недоброе предчувствие. Что, если я ошибся, считая все увиденное приготовлением к моей встрече? Что, если каждую ночь Якоб зажигает наверху свечи, а на лестнице в подземелье ему это без надобности, потому что хватает света лампады, чадящей сейчас на столе? Что, если наружная дверь была не заперта лишь потому, что владелец дома забыл задвинуть засов?

Но я заставил себя прогнать эти мысли и сказал негромко, но твердо:

– Господин Якоб, вы помните о нашей сделке? Я жду манускрипт.

Он не ответил. Перо его с шуршанием скользило по бумаге.

– Господин Якоб!

Клякса сорвалась с кончика пера, и старик вскочил, гневно уставившись на меня:

– Как ты смеешь мешать мне?

– Мы заключили сделку! Я отдаю вам семь с половиной тысяч фунтов в обмен на книгу!

– Какую еще книгу?!

– Ту, с помощью которой вы забили золотом свой тайник, что был за платяным шкафом!

Он осекся и некоторое время смотрел на меня, будто вспоминая. По спине у меня сползла струйка холодного пота. Он притворяется?! Играет со мной, подобно кошке, забавляющейся с мышью? Или в самом деле память подвела его, лишив воспоминаний о заключенной нами сделке?

– Да… припоминаю… – сиплым голосом проговорил Якоб, и я едва не вскрикнул от облегчения. – Значит, ты принес деньги?

– Именно так.

Он пожал плечами, наклонился и достал откуда-то из-под стола манускрипт. После чего с небрежностью бросил его на стол возле моего мешка.

У меня перехватило дыхание. Жадно смотрел я на книгу и хотел только одного: взять ее в руки. Вот она, дорога к богатству, почету и признанию! Но между мной и манускриптом стоял Якоб, витающий в стране своих видений. Теперь, когда я видел свое сокровище, он был не более, чем помехой.

– Наша сделка состоялась? – спросил я у него и, не дождавшись ответа, шагнул к манускрипту, оттолкнув старика. «Сбылось! Наконец-то, сбылось!»

Но мое неосторожное движение словно нарушило равновесие, царившее в темной душе Якоба. Стоило мне прикоснуться к нему, как глаз его сверкнул яростью, и старик отскочил в сторону.

– Ты не тот, за кого выдаешь себя! – прошипел он и проворно схватил манускрипт, прежде чем я успел что-либо сделать. – Прочь! Прочь!

– Но я…

– Нет!

– Возьмите все, только отдайте книгу!

– Забирай свои деньги и уходи! Они не нужны мне!

– Господин Якоб, это же я, Йозеф! – в отчаянии завопил я, отказываясь верить, что все потеряно.

Но страшный перелом, которого я опасался, свершился: старик больше не видел во мне плотника.

– Ты не Йо-о-озеф! – протяжно выговорил он, качая головой. – О нет, только не он. Йозеф умер, а ты надел его платье и использовал личину бедного малого, чтобы втереться ко мне в доверие. Но я не так прост, как ты думаешь! Нет, тебе не похитить ее!

Он прижал книгу к груди, цепко обхватив ее крепкими пальцами. Я смотрел на него, не в силах поверить, что все разрушилось. Я продал все, что имел, брел через весь город, терзаясь от страха, спускался в кромешной тьме к нему в подземелье – и это было зря?! Всего шаг отделял меня от цели – и что же?! Я все потеряю лишь оттого, что Якоб вновь изменил решение под воздействием моего ничтожного промаха? Ни за что!

– Отдай ее мне! – крикнул я, наступая на него. – Отдай! Я сделал все, как ты хотел; я собрал деньги, я терпел тебя! Возьми то, что я принес, слышишь? Ты обещал мне, что сегодня ночью сделка состоится!

– Я обещал это не тебе! – презрительно бросил старик. – Ты недостоин! Убирайся отсюда!

– Ну уж нет, ни за что!

В слепой ярости я бросился на него, но старый мерзавец ждал нападения. С молниеносной быстротой он схватил свою кривую палку, прислоненную к стене, и обрушил на меня град ударов. Один, второй, третий! Я вскрикнул от боли и услышал, как взвизгнула в углу Молли.

– Ты! – приговаривал Якоб при каждом ударе, брызжа слюной. – Ты – ничтожество! Жалкий ублюдок! Отребье шлюхи! Пошел отсюда вон! Книгу он захотел! Как же! Ты получишь лишь свиной навоз, а не книгу!

Он наконец угомонился и отбросил свое оружие в угол. Тяжело дыша, старик стоял передо мной, а я с ненавистью смотрел на него, прижимая ладонь к окровавленной губе.

– Отдай! – прохрипел я.

Якоб обернулся, взял манускрипт со стола и фыркнул мне в лицо:

– Никогда! Даже если бы я решился доверить тебе книгу, ты сам доказал, что не можешь стать ее владельцем! Обманщик, прикрывающийся чужим именем! Алчный проходимец, надеявшийся обмануть меня! На что ты рассчитывал?

– Ах вот как! – выдохнул я, и рука моя сама легла на эфес шпаги. – Значит, я не могу стать владельцем?!

Я медленно вытащил клинок из ножен, и металл тускло блеснул в пламени свечей.

– Ты угрожаешь мне? – Высокомерие в голосе Якоба не знало границ. – Ты?! Жалкий неудачник, возжелавший быть алхимиком?! У тебя не хватит духу даже на то, чтобы смиренно уйти из этого дома – нет, ты будешь мчаться, как трусливый заяц. Убирайся!

И он шагнул ко мне, потрясая манускриптом.

Видит бог, я лишь хотел остановить его! Не могу объяснить, как это вышло… У меня и в мыслях не было убивать старика! Он сам напоролся на острие шпаги, которую я выставил перед собой, – только для защиты!