Мария Очаковская - Портрет с одной неизвестной

Все это время Стрельникова стояла и курила в открытую форточку, отвернувшись к окну. Когда Павел закончил, она потушила сигарету, присела к столу и долго молчала. Лицо ее было растерянным, спустя несколько минут, избегая смотреть в глаза Павлу, она тихо произнесла:

– Глупость. Какая банальность, в голове не укладывается, какая глупость.

– Простите?

– Письма у него еще нет. Во всяком случае, я его не нашла. Может, кто-то другой, хотя… это не важно.

– Он вам денег обещал? – очнулся майор.

– Денег? – переспросила Стрельникова, казалось, она не сразу поняла, о чем ее спрашивают, а потом неожиданно рассмеялась. – Да уж… Лучше бы обещал денег.

Смех получился какой-то сухой и вымученный. В уголках глаз заблестели слезы.

– Он все твердил про заговор коллег, зависть. Рассказывал, что давно пишет труд, что много лет назад у него украли весь собранный материал и теперь он никому не доверяет. Поэтому нигде и никому не хотел оставлять своих данных. Смешно. Но тогда мне почему-то это показалось правдоподобным, и подозрительность его, и скрытность. Он приходил чуть не каждый день. Ждал меня в кафе. Еще мы встречались в городе, ходили… как все это глупо и пошло… Он сначала не просил меня ни о чем, просто рассказал про свою проблему, я сама предложила аферу с Воеводиным, он историк, почему бы и нет. Требования оформляла на себя, кое-что я сама просматривала. На самом деле это долгая и кропотливая работа.

– Когда вы с ним познакомились?

– 27 августа.

– Его интересовала переписка последних лет?

– Да, все в точности, как вы сказали. Письма с Мадейры, из Испании, Италии. Только я все равно не верю, что он вор. Этого просто не может быть, или мир сошел с ума. Боже мой, – она снова отвернулась к окну.

– Эх, что только ни случается в наше время, – вздохнул Торопко.

Из комнаты послышался голос, Стрельникова вышла. После ее рассказа на Павла накатило чувство неловкости и неудобства, а еще было очень жаль эту интеллигентную, милую женщину. Унылый городской пейзаж за окном с неизменными строительными кранами и грязными гаражами-ракушками навевал уныние. Несколько минут спустя Антонина Николаевна вернулась, она, казалось, пришла в себя, немного успокоилась.

– Вот номер его мобильного телефона, – в руках у нее был листок бумаги. – Простите, но это единственное, чем я располагаю. Адрес мне его неизвестен. Домашнего телефона тоже нет.

– Как же так, Антонина Николаевна? Но имя-то у него есть?

– Его зовут Алексей, фамилия, если она, конечно, не вымысел, Кузьмин, он еще говорил, что дед его был известный московский архитектор.

Майор вопросительно посмотрел на Павла, на что тот только пожал плечами, потом взяв бумажку с телефоном, поднялся и вышел в коридор.

– Фамилия и имя могут быть вымышленными. Вы ему звонили по этому телефону?

– Конечно. Много раз.

– Когда вы с ним виделись в последний раз?

– Вчера вечером.

– Он знает, что вас сегодня не было на работе?

– Нет.

– Вы можете позвонить ему и назначить встречу?

Стрельникова кивнула.

– Вот и замечательно. Давайте скажем, что вам есть чем его обрадовать, и договоритесь на завтра, где вы обычно встречались.

Стрельникова опять кивнула.

– Ну, и последнее, – Торопко достал из кармана конверт, – посмотрите, вы кого-нибудь узнаете на этих фотографиях?

На кухонный стол легла сначала черно-белая малопривлекательная физиономия Константина Тулина, и Стрельникова покачала головой, а затем цветная, та самая, со всей компанией на даче у Лизы, которую Павел сразу после кражи принес майору в отделение.

– Так вот же он, Алексей, – разглядывая снимок, помолчав, ответила Антонина Николаевна. Накрашенный розовым лаком ноготь указал на одного из стоявших на снимке мужчин.

Павел завел двигатель и хотел тронуться.

– Погоди. Еще пять минут… есть одна мыслишка.

Вид у майора был очень довольный, он даже улыбнулся и подмигнул Павлу, доставая из кармана мобильный.

– Ну что, Ген? Есть уже чего сказать? Не рано звоню… ну прости, родной, – бодрый голос майора резал слух. Павел едва сдерживал поток вопросов, которые хотел задать Валерию Петровичу, но тот, не обращая на него внимания, продолжал говорить по телефону:

– Это вообще у нас кто? МТС? Да ладно тебе, знаю, что пятница. Хорошо. Не вопрос, не вешаю, жду… Эх, пообедать бы не мешало, – уже тише прибавил он, обратившись к Павлу, – может, в кафе по дороге завернем?

Павел только открыл рот, чтобы ответить, как трубка майора снова ожила. Торопко слушал, потом как-то весь подобрался, посерьезнел и кашлянул.

– Не понял, Ген? Еще раз, плохо слышу тебя. Так ты хочешь сказать… Ах, вот оно что! Ну и дела. Значит, это все тот же номерок?.. Спасибо тебе, Ген, ты даже представить не можешь, какое спасибо, – с чувством произнес Торопко и нажал отбой. Павел снова было рыпнулся задать вопрос, но майор жестом остановил его, прибавив только:

– Погоди, Пал Николаевич, дай подумать. Так, так, так… Тут надо как-нибудь похитрее…

Павлу казалось, что время остановилось, минуты растягивались в часы, а майор все молчал, тер переносицу и кряхтел.

– Вот что, Пал Николаевич, ты давай звони договаривайся о встрече с Сергеевой, а я пошел к библиотекарше. Надо брать ее с собой.

– Зачем с собой?

– По дороге все объясню.

Когда они подъехали к Лизиной даче, уже смеркалось.

У калитки тлела большущая куча листьев, дым, подхваченный ветром, клубами вился по земле. Лиза стояла у калитки с граблями в руках.

– Бог в помощь, Лизавета Дмитриевна! Садоводческие работы? – спросил майор, проворно вылезая из машины.

– Да, какое тут… не горит у меня ничего. Здравствуйте, Валерий Петрович… привет, Паш. Я позвонила, как ты просил…

– Умница. – Павел к ней подошел, но поцеловать ее при Торопко не решился.

– Честно сказать, удачно получилось, что его застала. Ну что, Валерий Петрович, у вас есть какие-то новости?

– Да как сказать, и да, и нет… пару вопросов надо прояснить.

Сидящую в машине Стрельникову Лиза не заметила. В последний раз поворошив граблями листву, Лиза улыбнулась:

– Бесполезняк, потухло все. Ну что? Пойдемте в дом? Серафима шарлотку испекла.

На террасе было уже прохладно, и Лиза повела их в дом, в зимнюю гостиную. Там в кресле у стола сидела Милица. Увидев майора, она вскинула брови и отвела взгляд. Лиза, усмехнувшись, посмотрела на подругу. С кухни доносился звон посуды – Сима всегда шумно хозяйничала. Лиза принялась расставлять на столе чашки.

– Что вы стоите, Валерий Петрович, присаживайтесь. В ногах правды нет.

– А как Ольга Васильевна? Она здесь? – спросил Павел, чтобы поддержать беседу, потому что майор и Милица молчали. Мысли у него в голове путались. Он ждал, что скажет Торопко.