Диана Бош - Забытый грех

– Понимаю. Но мне-то что делать? – Александра вздохнула. – Еще немного, и я буду кричать «караул». Главное, они обычно не бывают дружны, только и делают, что ссорятся и спорят. Зато в этом случае показывают редкое единодушие. Хитрят, выкручиваются и изворачиваются. Мне достается два раза – сначала я чувствую себя оболваненной ими, а потом еще получаю в школе от учителей. Ну когда уже они вырастут и занятия закончатся? Вопрос риторический, можешь не отвечать.

– И не буду, ты сама все знаешь. Ой, слушай, я же зачем тебя сегодня к себе позвала! – Фаина всплеснула руками. – У меня есть информация о твоем Вадиме из достоверного источника.

– А может, не надо, – опасливо протянула Александра, – мне как-то уже и неинтересно. Бог с ним.

– Надо, надо. Ты сначала выслушай, а потом говори. Сегодня утром я была у своей маникюрши. Ну, ты знаешь ее, она раньше ко мне все время домой приезжала – Анфиса. И вот сегодня мне срочно нужно было руки в порядок привести, и я поехала к ней в салон. Она обычно трещит обо всем на свете, я слушаю ее и думаю о своем. Так и сейчас было. А потом в какой-то момент я понимаю, что слышу нечто знакомое: врач-гинеколог – Вадим. Прислушалась и вот что поняла. Твой Вадим…

– Он не мой! – возмутилась Александра.

– Ну хорошо, не-твой-Вадим долгое время жил с одной очень… м-м-м… стервозной дамой. Жили вместе они почти пять лет, но так и не зарегистрировали брак. Дама, видать, здорово на твоего… ой, прости, на Вадима обиделась и решила ему отомстить. В общем, висит сейчас на этом красавце офигительный долг, два миллиона долларов.

Александра поперхнулась:

– Сколько?! Это что же нужно было сделать, чтобы такой долг заиметь, – взять кредит в банке и потом всю сумму потерять? Я не понимаю.

– Я не знаю. Хочешь – выясняй, но я бы тебе рекомендовала держаться от него подальше.

– Между прочим, ты совсем недавно расхваливала мне Вадима.

Фаина пожала плечами:

– Ну и что? Я тоже могу ошибаться.

– Да? А твоя маникюрша не может? Откуда ей такие подробности известны?

– А я знаю?! Вообще-то маникюрши всегда в курсе всех сплетен, это проверено. Тут цепочка может быть длинная, конца не найдешь. Тема-то животрепещущая – красавец мужчина, знаток женской физиологии, и вдруг – обременен долгами. Все широко раскрывают от восторга глаза и, как сороки, несут сплетню дальше.

– Он мне сказал, что любит, – нахохлилась Александра.

– Ну, я не спорю, может, у него и правда чувства к тебе есть, – озабоченно протянула Фаина, – нет, я даже уверена, что это так – в тебя нельзя не влюбиться…

– Фая, перестань, я сейчас растаю, – перебила ее Александра.

– Да брось, я вполне серьезно. Но вот что смущает – он тебе обязан был правду сказать.

– Может, все-таки это не он?

– Спроси у него сама.

– Ладно. Поговорю, если позвонит. А не позвонит – и бог с ним.

Фаина усмехнулась:

– Что-то мне подсказывает: звонок не заставит себя ждать. Идти-то ему некуда. Кстати, он больше не заходил к тебе?

– Нет. Наверное, нашел где спать. И, кстати, даже не звонит.

Телефон тут же ожил. От неожиданности обе вздрогнули, подумав одно и то же. Александра схватила мобильник и, взглянув на дисплей, облегченно вздохнула:

– Мама. Я выйду поговорю. Фая, извини.

Та задумчиво кивнула и, нажав на кнопку пульта, включила телевизор.

Александра вернулась быстро, разозленная и красная как рак.

– Опять что-то не так? – спросила Фаина.

– А то! Я плохая мать, непонятно, за что меня дети любят, я не умею экономить, транжирю деньги, и вдобавок ко всему – шедевральное: «Ты даже не умеешь мести пол!»

– А ты не умеешь? – Фаина хихикнула.

– Куда уж мне, я и пылесосом пользоваться не умею. У меня ж руки не оттуда растут. Знаешь, я иногда по ней скучаю, а иногда думаю: как хорошо, что мы живем не вместе!

Она обиженно засопела.

И тут снова зазвонил телефон.

– Наверное, чего-то не договорила, – обреченно вздохнув, сообщила Фаине Александра. Но тут же, услышав голос в трубке и прикрыв ее рукой, сказала шепотом: – Это он!

Фаина развела руками, что должно было означать: «Ну что, я ж тебе говорила!»

– Напрашивается в гости, – опять шепотом сообщила Александра.

Выслушав Вадима, она строго отчеканила:

– Нет, о визите ко мне не может быть и речи. Если тебе срочно нужно со мной поговорить, давай встретимся через полтора часа в кафе на Пушкинской. Да, там, где всегда. Успеешь доехать? Нет? Ну, тогда через два.

Она сложила телефон и удивленно посмотрела на Фаину.

– Фай, а ты была права. Кажется, сейчас на меня предпримут массированную атаку, а то, что было перед этим, всего лишь разведка боем.

– Я же тебе говорила! – Фаина засмеялась. – Ладно, подруга, не переживай. И главное – не сдавайся.

Через два часа Александра сидела в кафе за столиком у окна и потягивала через трубочку коктейль. Вадим опаздывал, и она гадала, стоит ли уйти, оставив его с носом, или дождаться, чтобы высказать ему все в лицо. Наконец он показался в дверях, взъерошенный, запыхавшийся и какой-то несчастный. Она призывно махнула ему рукой, лучезарно улыбаясь. Но его это не обмануло. Подойдя ближе, он с первого взгляда все понял.

– Тебе уже рассказали, да? – кисло спросил Вадим, присаживаясь напротив.

– Да. – Александра отхлебнула коктейль. – Почему ты сразу мне всего не объяснил?

– Ты бы подумала, что я пришел к тебе только из-за этого, – пряча глаза, пояснил он.

– А ты, значит – «не только» – усмехнулась она.

– Нет! Представь себе, я искренне считал, что это мой, наш шанс. Я всегда жалел, что когда-то тебя упустил. По глупости, в общем-то, из-за странной боязни быть откровенным в чувствах.

– Понимаешь, Вадим, – она поболтала трубочкой в бокале, размазывая по стенкам белую пену, – если бы не крайняя нужда, нет, пожалуй, скажу мягче – если бы не вынужденные обстоятельства, в которых ты оказался, ты бы еще лет пять собирался ко мне прийти с признаниями. А может, и дольше. И нормально жил бы, никуда не торопился. К тому же я никак не могу понять: если ты давно в меня влюблен, как мог с такой легкостью отказаться от наших невинных бесед? Ну не верю, как сказал бы Станиславский.

Вадим мучительно поморщился:

– Это что, значит – нет?

– Да, то есть нет. Извини.

Она и сама поразилась, до чего легко ей далось объяснение, которого она так боялась. И эмоции, которые совсем недавно она испытывала к Вадиму, вдруг улетучились. На душе стало легко и спокойно. Вот уж воистину, нас интригует тот, кого мы не понимаем. Но стоит почувствовать над ним власть, как он теряет ореол загадочности и вместе с ним – притягательной силы.

Она посмотрела на Вадима совершенно равнодушно, и он встал.

– Мне нужно идти. – Он, ссутулившись и не глядя на нее, двинулся к выходу, потом повернулся и спросил: – Можно я буду иногда тебе звонить?